За последние три года в России было объявлено и проведено пять амнистий, в том числе две широкомасштабные - в 2012 г. в связи с принятием Конституции и в 2010-м в связи с 65-летием Победы в Великой Отечественной войне. Но население российских колоний от этого отнюдь не уменьшилось, а резко увеличилось с 750 тысяч в 2003 г. до миллиона человек на начало нынешнего.

В середине августа президент России направил в Государственную Думу проект постановления об объявлении новой амнистии. Оно вступит в силу со дня его принятия депутатами нижней палаты парламента и подлежит исполнению в течение шести месяцев.

Скажу сразу, что президент России предлагает использовать проверенную временем формулу амнистии: освободить от наказания в виде лишения свободы независимо от назначенного срока, а также от наказания, не связанного с лишением свободы, следующие категории осужденных:

- проходивших службу в составе действующей армии либо принимавших участие в боевых действиях по защите Отечества;

- награжденных орденами и медалями СССР или Российской Федерации;

- женщин, имеющих несовершеннолетних детей, а также беременных женщин;

- мужчин старше 60 лет и женщин старше 55 лет;

- инвалидов 1 и 2 групп, а также больных туберкулезом, отнесенных к 1 или 2 группе диспансерного учета.

Предполагается полностью освободить от наказания лиц, осужденных к лишению свободы с отсрочкой исполнения приговора, условно осужденных, а также осужденных к другим наказаниям, не связанным с лишением свободы.

Что касается других категорий осужденных, то амнистия коснется их в зависимости от назначенного срока наказания. Например, только несовершеннолетние, впервые осужденные к лишению свободы на срок до 3 лет включительно, могут рассчитывать на полное освобождение от наказания. У женщин планка выше - 5 лет лишения свободы с условием отбытия не мене одной трети назначенного срока наказания. В таких же рамках амнистия применяется к лицам, осужденным за преступления, совершенные по неосторожности.

По условиям амнистии многим осужденным будет снижено наказание на одну треть, а несовершеннолетним - наполовину.

Амнистия распространится не только на осужденных, но и на лиц, находящихся под предварительным или судебным следствием, которые попадают под приведенные выше условия. Уголовные дела на таких лиц, находящиеся в производстве органов дознания, следствия и судов будут прекращены.

По предварительным расчетам амнистия может коснуться примерно 445 тысяч человек. Особо обратим внимание на ситуацию в местах лишения свободы, где содержатся осужденные: оттуда предлагается освободить примерно 35 тысяч человек, а около 60 тысячам осужденным будет сокращена неотбытая часть наказания. Остальные 350 тысяч амнистируемых придется на подследственных и лиц, осужденных к мерам наказания не связанным с лишением свободы.

Как обычно, амнистия не будет распространяться на особо опасных рецидивистов, лиц, осужденных более дух раз к лишению свободы за умышленные преступления, а также - за тяжкие и особо тяжкие преступления (с некоторыми исключениями), ранее освобождавшихся из мест лишения свободы в порядке акта амнистии или помилования.

На этом советские традиции о порядке и условиях объявления амнистий заканчиваются и начинаются трудные вопросы нынешней российской действительности.

Начнем, пожалуй, с основополагающего лозунга советской криминологии - "На свободу - с чистой совестью". Его уже не только публично не употребляют правоведы - от него отказался и законодатель. Из нового Уголовного кодекса РФ исчезла старая формулировка о целях наказания - "перевоспитание осужденных в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов". Осталось лишь "исправление осужденного", да и то в последних строках соответствующей статьи УК. Первые же строки нынешней идеологии российского уголовного права звучат более прозаически: "Наказание есть мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда".

Как пишет портал "Деловые Новости", если данное законодательное суждение (а оно соответствует мировым стандартам в этой области) взять за исходную точку, то выходит, что и освобождать от наказания можно лишь на основании судебного решения - по отбытии наказания, условно-досрочно или в связи с состоянием здоровья.

Другое важное обстоятельство, необходимое для понимания природы амнистии, закреплено конституцией: каждый обвиняемый считается невиновным, вина же устанавливается вступившим в законную силу приговором суда. И прежде чем освободить человека от наказания (а в этом суть амнистии), необходимо признать его виновным.

Словом, практически вся процедура освобождения от наказания, как осужденных, так и подследственных, должна быть сведена к судебному решению. Но в России все чаще и чаще используют внесудебные способы освобождения от наказания - помилование и амнистия. На одну из причин столь частого применения амнистии прямо указал президент в своем недавнем обращении в Государственную Думу: "Полагаю, что объявление амнистии явится не только актом проявления гуманизма со стороны государства в отношении некоторых категорий осужденных, но кроме того, позволит смягчить крайне напряженную обстановку, сложившуюся в местах лишения свободы".

Действительно, в российских колониях и следственных изоляторах - битком. Но столь же правда (сужу по приведенной выше статистике) и в том, что чем чаще мы применяем амнистию, тем более многолюдными становятся места лишения свободы.

Странная получается закономерность: сначала набивают следственные изоляторы и колонии оступившимся людом под завязку, а только потом проявляют к ним гуманизм. А нельзя ли этот гуманизм проявить к участникам войны, старикам, и несовершеннолетним чуть раньше - при определении меры пресечения подследственным или при вынесении приговора осужденным? Может быть тогда и не надо было бы думать об амнистии.

Впрочем, дело даже не в решения следователей и судей... дело - в принципах системы наказания. А принципы те заложены в Уголовный кодекс. Ведь даже легкая чистка старого кодекса, декриминализация некоторых составов преступлений, введение новых санкций привели к тому, что в начале этого года из колоний были освобождены 18 тысяч человек, из следственных изоляторов - 19 тысяч, а срок наказания снижен 25 тысячам осужденным. Согласитесь, цифры вполне сопоставимы с тем, что фигурируют в проекте новой амнистии.

Что в итоге? Конечно, раз в год можно объявлять амнистию. Хотя вряд ли она при таком количестве заключенных и непрерывном росте преступности оздоровит обстановку в местах лишения свободы. А можно снова вернуться к Уголовному кодексу и еще раз обсудить систему мер наказания. Обсудить, в частности, и с учетом нынешней обстановки в местах лишения свободы.

О другой причине столь частого обращения к амнистии напомнил мне заведующий сектором уголовного права и криминологии института государства и права доктор юридических наук Анатолий Наумов. По его словам, к сугубо юридической материи амнистии у нас часто подмешивают крутые политические краски.

По мнению профессора А.Наумова, судебные решения и по делу ГКЧП, и по делу "сидельцев Белого Дома" были крайне необходимы как для самих обвиняемых, так и для общественности. Первые получали в таком случае ясное представление о своей виновности (вспомните историю с генералом В.Варенниковым, отказавшемся от амнистии и получившему взамен оправдательный приговор). Общественность же могла рассчитывать на независимую и компетентную точку зрения судебной власти на острый конфликт других властей - законодательной и исполнительной.

Вот почему, считает криминолог А.Наумов, амнистию к "гэкачепистам" и "сидельцам" нельзя было применять по принципиальным соображениям. Увы, у политиков оказались другие принципы. Впрочем, замечает профессор, грамотно подготовленная процедура амнистии способна нейтрализовать возможные негативные последствия и способствовать реализации принципов справедливости и гуманизма уголовного права.

Но вернемся к проекту амнистии, направленному президентом страны в парламент. Милость к фронтовикам, старикам, матерям и инвалидам дело святое. И давайте тут на время забудем академические вопросы преступления и наказания, а поступим как предлагает депутатам президент - "в первоочередном порядке".

Иначе говоря, по-доброму, по-человечески, по-христиански.