Положение сербов в Южной Венгрии и Хорватии всегда интересовало российских дипломатов, работавших в Австро-Венгрии. Особое место в своих донесениях они отводили анализу ситуации вокруг церковно-школьной автономии сербов, видя в этом основополагающий фактор социально-экономической, общественно-политической и духовной жизни сербов Венгрии и Хорватии. Эта проблема на рубеже XIX-XX вв. очень беспокоила российских дипломатов. По их мнению угроза автономии сербов исходила от венгерского правительства, стремившегося ограничить права сербов и междоусобиц внутри самой автономии [1. Ед. хр. 577. Л. 52].

В 90-е годы XIX в. Генеральный консул России в Будапеште акцентировал внимание МИД России на разгорание конфликта среди сербов. Его причину он усматривал в желании епископата сербской православной церкви изменить демократический характер автономии, исключив из ее администрации светских лиц и сосредоточив в своих руках всю полноту власти. Для этого епископат подготовил "Устав об объединении", представленный на сербский национально-церковный собор в 1892 г. Согласно предложенному уставу, несколько менялся порядок избрания 25-ти депутатов собора от духовенства. Если раньше их избирало население, то теперь депутатов должен был выбирать сам клир. Российский консул называл данный проект "реакционным" и представляющим реальную угрозу сербской автономии [1. Ед. хр 577. Л. 53].

Разумеется, собор 1892 г., как и собор 1897 г., несмотря на специальное обращение премьер-министра Венгрии Д. Банфи, провалил устав. После чего собор 1897 г. был сразу же распущен. Светские деятели сербов тоже не остались в долгу, развернув ожесточенную критику в адрес Сербского Карловицкого патриарха Г. Бранковича, который обвинялся во всех смертных грехах, начиная от казнокрадства и заканчивая безнравственностью, что подрывало авторитет патриарха и духовенства в целом в глазах рядовых сербов. Эта борьба, по мнению консула, самым негативным образом сказывалась на развитии народного просвещения и благотворительности в сербских общинах [1. Ед. хр. 577. Л. 53].

Некоторые надежды российское генеральное консульство в Будапеште возлагало на созыв собора в 1902 г. Однако дипломатов сразу же насторожил

Крючков Игорь Владимирович - д-р ист. наук, доцент кафедры новой и новейшей истории Ставропольского государственного университета.

стр. 78

ошеломляющий успех во время выборов депутатов собора сербских радикалов, которые не гнушались никакими средствами, даже незаконными, для достижения успеха.

Собор начал свою работу 6 июня 1902 г. в торжественной обстановке. На нем присутствовал вице-спикер нижней палаты венгерского парламента Бела Таллиан в качестве королевского комиссара, которого собор приветствовал под звуки венгерского гимна. После чего на венгерском и сербском языках было зачитано королевское обращение к депутатам собора - к большому недовольству одного из лидеров радикалов Г. Красоевича, протестовавшего против его прочтения на венгерском языке. В своей речи Тал лиан подчеркнул братство венгерского и сербского народов, скрепленное долгой и упорной борьбой против турок. Он отметил патриотизм и верность сербов венгерской короне, заслуживших свою автономию, дела в которой, правда, требовали, по его мнению, некоторого упорядочения. Королевский комиссар призвал депутатов к действию во имя интересов всего сербского народа, а не в личных или групповых интересах. "Право самоопределения представляет собой громадное преимущество, которое гарантируют вам наши государственные законы; необходимо только, чтобы те, которым представлены эти привилегии, пользовались своими правами беспристрастно, без задней мысли и личных соображений, не внося в дело никаких личных симпатий или антипатий и никаких эгоистических целей", - заявил он [1. Ед. хр. 577. Л. 141].

Далее королевский комиссар прямо призвал депутатов и весь сербский народ пойти за патриархом и архиепископами, действия которых поддерживают король и правительство Венгрии, уверенные в том, что только они способны консолидировать сербов. С некоторым чувством горечи он отметил одну особенность в национальном характере как сербов, так и венгров: "Сербы имеют одну общую племенную черту с венгерцами: и те, и другие ссорятся между собой, за неимением другого противника... Раздор всегда ведет за собой опасности", так как другие нации объединяются и могут использовать распри среди сербов или среди венгров в своих интересах [1. Ед. хр. 577. Л. 143]. В заключении комиссар призвал собор работать на благо общего отечества - Венгрии. В своем выступлении патриарх также обратил внимание участников собора на необходимость объединения сербов, ибо от этого зависит будущее национально-религиозной автономии сербского народа. Кроме того, патриарх выразил чувство благодарности королю и правительству Венгрии за разрешение созыва собора и заверил их в незыблемости патриотических чувств сербов.

Однако большинство участников собора были настроены явно воинственно. Они собрались дать бой патриарху и его окружению, несмотря на то, что король в своем обращении к участникам собора попросил воздержаться от обсуждения на синоде сербской православной церкви некоторых наиболее скандальных вопросов. К их числу относились: 1) рассмотрение жалоб на патриарха; 2) обсуждение кандидатуры на вакансию епископа в Темешваре, пока не будут урегулированы все имущественные вопросы; 3) дело епископа Г. Змеяновича, обвиненного в ряде злоупотреблений, в которых правительство Венгрии само обещало беспристрастно разобраться.

Уже с первых дней деятельности собора светское большинство заняло жесткую позицию по отношению к духовенству. Проверив финансовые отчеты, оно признало неудовлетворительным состояние в этой сфере дел автономии, о чем тут же было уведомлено венгерское правительство. В ходе бурного обсуждения, часть депутатов обвиняла своих оппонентов в угодничестве и игнорировании интересов сербского народа, ссылаясь на то, что новая волна склок

стр. 79

с духовенством и тем более обращение к венгерскому правительству дадут последнему основание для мадьяризации сербских школ и ущемления прав сербской церковной автономии [1. Ед. хр. 577. Л. 135 - 136].

После жарких дискуссий под влиянием радикалов большинство собора приняло решение лишить духовенство права управлять недвижимым имуществом монастырей, которое впредь под контролем собора должно было сдаваться в аренду. Часть средств от ренты предполагалось направить на нужды монастырей, а остальную - в специальный фонд на развитие сербского образования. Духовенство, разумеется, было против этого и апеллировало к королю. За помощью к Францу Иосифу обратились и радикалы. Король оставил управление недвижимостью в руках духовенства. Тогда радикалы обратились за содействием к премьер-министру Венгрии И. Тисе, но он также отказался поддержать их требования. Радикалы покинули собор в знак протеста. Вскоре представители духовенства одержали еще одну победу: собор принял решение о создании Карловицкой духовной семинарии. Король разрешил ежегодно выделять на нее 40 тыс. крон из "Текелейского благотворительного фонда". Кроме этого, 1/3 доходов от данного фонда должна была отчисляться в пользу четырех венгерских православных епархий [2. Ед. хр. 578. Л. 266]. В свою очередь радикалы хотели пустить эти средства на просветительские цели.

Таким образом, в споре между духовенством и радикалами на соборе 1902 - 1903 гг. венгерское правительство и монарх явно заняли позицию в пользу первых, что объяснялось их недоверием к радикалам. Правящие круги Венгрии не без оснований полагали, что радикалы, захватив в свои руки огромные финансовые ресурсы автономии, пустят их на политические цели и прежде всего на укрепление своих позиций среди сербского населения. Кроме того, вызывал опасения возможный контроль радикалов над сербскими образовательными учреждениями, так как эти политические силы ассоциировались с распространением в обществе идей социализма и сепаратизма. Король и правительство видели в духовенстве силу, способную противостоять этим негативным тенденциям.

Российский генеральный консул в Будапеште А. Львов внимательно следил за развитием событий на соборе 1902 - 1903 гг. Его очень настораживал рост накала борьбы между духовенством и радикалами. В этой связи в донесении от 18 февраля 1903 г. он писал следующее: "Проявившаяся в данном вопросе (об управлении недвижимостью монастырей. - И. К.) среди венгерских сербов рознь даст правительству предлог к весьма нежелательному, в интересах сербов, вмешательству во внутренние дела их церковно-школьной автономии" [1. Ед. хр. 578. Л. 66]. Одновременно консул полагал, что поражение радикалов на соборе 1902 - 1903 гг. не есть поражение сербского народа, ибо их атеизм и сочувствие к социализму негативно сказывались на умонастроениях сербов. В конфликте духовенства и радикалов А. Львов был на стороне клира, так как, на его взгляд, на всем протяжении сербской истории православная церковь являлась защитницей интересов сербов, хранительницей основ их бытия, и дискредитация церкви в глазах населения отразилось бы весьма отрицательно на духовном и национальном развитии сербов, что могло привести к потере ими самобытности [1. Ед. хр. 578. Л. 267]. В целом консула очень тревожило будущее сербской церковно-школьной автономии в условиях нарастания мадьяризаторских тенденций во внутренней политике правительства Венгрии.

Очередной всплеск интереса российских дипломатов к положению сербов в Венгрии проявился в декабре 1906 г., когда начал свою работу очередной сербский национально-церковный собор. На выборах депутатов собора радикалы вновь имели успех, получив 41 место из 82, причем они победили практи-

стр. 80

чески во всех сербских общинах Южной Венгрии, и прежде всего Баната, тогда как их противники торжествовали в Хорватии и Славонии. Правительство Венгрии не прислало на собор королевского комиссара, сославшись на то, что оно полностью доверяет своим сербским гражданам. По мнению генерального консула России в Будапеште, это было сделано по другим причинам, ибо венгерское правительство рассчитывало на будущий конфликт между большинством собора и патриархом, что дало бы ему возможность вмешаться в дела автономии и выступить в качестве третейского судьи, что укрепило бы авторитет правительства среди сербов [1. Ед. хр. 581. Л. 5].

Как только собор начал работу, радикалы сразу потребовали снять сан патриарха с Г. Бранковича за присвоение средств из фондов автономии. Такие жесткие действия радикалов по отношению к патриарху вызвали шок в Венгрии и за ее пределами, включая МИД России. Первые нападки на Г. Бранковича прозвучали еще на соборе 1894 г., когда светские депутаты обвинили патриарха в корыстном использовании средств из фондов автономии. На соборе 1907 г. специальная комиссия, проверяя финансовые отчеты с 1888 г., нашла серьезные нарушения в сдаче в аренду церковного имущества, включая землю. При этом патриарх, согласно выводам комиссии имел свой процент от сдачи собственности в аренду. Комиссия обвинила патриарха в присвоении 70 тыс. крон, которые он должен был либо вернуть, либо предстать перед судом. Патриарх, духовенство и часть мирян, несогласные с обвинениями, покинули собор и обратились к премьер-министру Венгрии Ш. Векерле с просьбой закрыть собор и отменить его решения до выяснения всех спорных моментов за пределами собора [1. Ед. хр. 581. Л. 7].

Премьер-министр оказался в очень трудном положении. Выступая в парламенте Венгрии он, разумеется, обещал разобраться во всех обстоятельствах конфликта между патриархом и сербскими радикалами и проверить обвинения, предъявленные патриарху. Венгерская пресса и общественность требовали немедленного вмешательства правительства в данный конфликт. Некоторые газеты и политические деятели выступали за ликвидацию самой автономии. Умеренные круги ратовали за временное приостановление деятельности автономии до наведения в ней порядка и установления жесткого контроля со стороны правительства Венгрии над церковно-просветительскими учреждениями венгерских сербов.

Ситуация осложнялась еще тем, что во время борьбы венгерской национальной оппозиции с короной в 1903 - 1906 гг. радикалы решительно поддержали оппозицию, в то время как патриарх и сербское духовенство оказались на стороне короны и правительства Г. Фейервари. Радикалы везде заявляли о поддержке борьбы "мадьярского народа за свои национальные права", на парламентских выборах 1906 г. они агитировали за проправительственную коалицию во главе с Ш. Векерле, Ф. Кошутом и А. Аппоньи.

Вследствие всего этого на общем собрании "партии независимости" ораторы требовали от правительства утвердить решения собора и лишить Г. Бранковича сана патриарха. Депутат венгерского парламента граф Баттяни призвал Ф. Кошута сделать это во имя союза с южными славянами [1. Ед. хр. 581. Л. 89]. В то же время правительство Венгрии и подавляющая часть правящей элиты страны сомневались в искренности заявлений сербских радикалов и их показном мадьярофильстве, понимая, что это тактическая уловка. С другой стороны, патриарх и духовенство сербской православной церкви всегда демонстрировали лояльность по отношению к короне и правительству Венгрии. Все это и привело к некоторому замешательству Ш. Векерле. К тому же последний не мог не учитывать мнение сербов Триединого королевства, не скрывав-

стр. 81

ших симпатий к патриарху. Их печатный орган - газета "Србобран" - не раз осуждала действия радикалов на соборе.

Российское генеральное консульство вновь осудило действия сербских радикалов. Уже в первом своем донесении от 5 февраля 1907 г. консул А. Львов писал о неспособности собора 1907 г. плодотворно работать из-за позиции, занятой на нем радикалами. ".. .Он всецело отдался бесконечному политиканству и личным нападкам на патриарха Г. Бранковича", - заключил консул [1. Ед. хр. 581. Л. 5]. Все беды сербов Венгрии А. Львов видел в начале новой фазы борьбы светских лиц с духовенством за контроль над фондами автономии. По его мнению, радикалы стремятся подорвать доверие сербского населения к духовенству, не гнушаясь при этом никакими средствами, включая клевету и нарушение закона. На их пути стоит патриарх Г. Бранкович, которого они хотят убрать любыми путями, чтобы посадить на патриаршество угодного и подчиняющегося им человека, жертвующего в партийные кассы радикалов средства из фондов автономии. И на взгляд А. Львова, Ш. Векерле прекрасно осознавал эти истинные цели сербских радикалов [1. Ед. хр. 581. Л. 90]. Генеральный консул не мог в апреле 1907 г. четко ответить на вопрос: кого поддержит Ш. Векерле, но в чем он нисколько не сомневался, так это в том, что "...венгерское правительство не применет использовать этот конфликт (между радикалами и духовенством. - И. К.) в интересах мадьяризации, в ущерб законным правам как сербской православной церкви, так и самой сербской народности в Венгрии" [1. Ед. хр. 581. Л. 8].

Смерть в июле 1907 г. патриарха Г. Бранковича вызвала большое беспокойство среди российских дипломатов, работавших в Австро-Венгрии. Российский консул в Фиуме (Риеке) Сальвиати в своем донесении от 8 августа 1907 г. с тревогой писал о возможном начале нового наступления венгерского правительства на права сербской автономии [1. Д. 1508. Л. 33]. Сальвиати полагал, что сербы к 1907 г. фактически уже потеряли автономию, так как их церковная жизнь давно зависит от партийных склок и интересов, что выхолащивает сам смысл церковно-школьной автономии, собор же сохранил свои права только на бумаге. Борьбу вокруг избрания патриархом Богдановича консул в Фиуме назвал попыткой Венгрии полностью уничтожить автономию венгерских сербов. Однако, по его мнению, сербский народ не отдаст свои права без боя[1. Д. 1508. Л. 120].

Таким образом, к середине 1907 г. сотрудники МИД России, работавшие в Венгрии, весьма скептически оценивали перспективы сербской церковно-школьной автономии, особенно после смерти патриарха Г. Бранковича. Они не сомневались в желании правительства Венгрии ограничить или вообще отменить автономию, как явное препятствие на пути мадьяризации сербов. Консулы России в Будапеште и Фиуме, отмечая факт острейшей борьбы между сербскими радикалами и духовенством, видели в этом главную причину слабости сербской автономии в ее противостоянии с правительством Венгрии. В конфликте сербских радикалов с духовенством российские дипломаты явно симпатизировали последним, так как радикалы у них устойчиво ассоциировались с распространением в сербском обществе атеизма и социалистических идей, что, по их мнению, вело к разрушению национальной самобытности сербов, носителем которой являлась сербская православная церковь.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Архив внешней политики Российской империи. Ф. 151. Политархив. Оп. 482.