Рейтинг
Порталус

ПОУМНЕЕТ - СТАНЕТ САТИРИКОМ

Дата публикации: 01 декабря 2015
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ЛИНГВИСТИКА
Источник: (c) Библиотечная столица, № 4, Апрель 2005, C. 16
Номер публикации: №1448982868


Не в первый раз мы представляем вам творчество членов Московского клуба афористики. Наша дружба с ним не случайна. Дело не только в том, что он выпускает симпатичные книжки своего альманаха, афористы в большинстве своем - настоящие книжники, так что это фактически и клуб библиофилов. Не случайно на его эмблеме восседает читающая сова.

 

Григорию Горину этой весной исполнилось бы 65 лет... Но уже пять лет его нет с нами. В это трудно поверить, настолько он по-прежнему близок множеству людей, так продолжает радовать нас всем сделанным за свою жизнь. Это действительно человек-радость.

Ниже мы печатаем отрывок из автобиографии Григория Горина.

Насколько мне не изменяет память, я родился в Москве 12 марта 1940 года ровно в двенадцать часов дня. Именно в полдень по радио начали передавать правительственное сообщение о заключении мира в войне с Финляндией. Это событие вызвало, естественно, огромную радость в родовой палате. Акушерки и врачи возликовали, и некоторые даже бросились танцевать. Роженицы, у которых мужья были в армии, позабыв про боль, смеялись и аплодировали.

И тут появился я. И отчаянно стал кричать...

Не скажу, что помню эту сцену в деталях, но то странное чувство, когда ты орешь, а вокруг все смеются, вошло в подсознание и, думаю, в какой-то мере определило мою судьбу.

Писать я начал очень рано. Читать несколько позже. Это, к сожалению, пагубно отразилось на моем творческом воображении. Уже в семь лет я насочинял массу стихов, но не про то, что видел вокруг, скажем, в коммунальной квартире, где проживала наша семья, а в основном про то, что слышал по радио. Радио в нашей квартире не затихало. По радио шла холодная война с империалистами, в которую я немедленно включился, обрушившись стихами на Чан Кайши, Ли Сынмана, Аденауэра, Деголля и прочих абсолютно неизвестных мне политических деятелей. Нормальные дети играли в казаков-разбойников или боролись во сне со Змеем Горынычем.

Я же вызывал на смертный бой "НАТО" и "Уолл-стрит"!..



"Воротилы Уолл-стрита,
Ваша карта будет бита!
Мы, народы всей Земли,
Приговор вам свой произнесли!.."


и т. д.

Почему я считал именно себя "народами всей Земли", даже и не знаю. Но угроза подействовала! Стихи политически грамотного вундеркинда стали печатать в газетах.

В девять лет меня привели к Самуилу Яковлевичу Маршаку.

Старый добрый поэт слушал мои стихи с улыбкой, иногда качал головой и повторял: "О, Господи, Господи!.."

Это почему-то воспринималось мною как похвала.

- Ему стоит писать дальше? - спросила руководительница литературного кружка, которая и привела меня к поэту.

- Обязательно! - сказал Маршак. - Мальчик поразительно улавливает все штампы нашей пропаганды. Это ему пригодится. Если поумнеет, станет сатириком! - и, вздохнув, добавил. - Впрочем, если станет сатириком, то, значит, поумнеет не до конца...

Так определился мой литературный жанр.

К четырнадцати годам, убедившись в незыблемости империализма, я порвал с международной тематикой и перешел к внутренним проблемам. Стал писать фельетоны, сценки, рассказы на школьные темы. В восьмом классе после исполнения на вечере куплетов о хулиганах меня здорово отлупили...

Это и был мой первый настоящий успех на выбранном пути. И позже бывали удачи - закрывали мои спектакли, запрещали фильмы, но вот о такой живой и непосредственной реакции на меткие остроты приходилось только мечтать...

Заканчивая школу, я твердо решил, что стану писателем. Поэтому поступил в медицинский институт.

Это было особое высшее учебное заведение, где учили не только наукам, но премудростям жизни.

Сегодня только ленивый не ругает нашу медицину. Я же остаюсь при убеждении, что советский врач был и остается самым уникальным специалистом в мире, ибо только он умел лечить, не имея лекарств, оперировать без инструментов, протезировать без материалов...

Поставить бы в такие условия выпускников бостонских и калифорнийских университетов, хотел бы я на них посмотреть... Как бы они справились с нашими многоразовыми шприцами и одноразовыми градусниками...

То, что за рубежом пробовали лишь на мышах, мы проверяли на себе!

Как, например, мне забыть нашего заведующего кафедрой акушерства профессора Жмакина, который ставил на экзаменах такие задачи:

- Представьте, коллега, вы дежурите в приемном отделении. Привезли женщину. Восемь месяцев беременности. Начались схватки... Воды отошли... Свет погас... Акушерка побежала за монтером... Давление падает... Сестра-хозяйка потеряла ключи от процедурной... Заведующего вызвали в райком на совещание... Вы - главный! Что будете делать, коллега? Включаем секундомер... Раз-два-три-четыре... Женщина кричит! Думайте! Пять-шесть-семь-восемь... Думайте! Все! Женщина умерла! Вы - в тюрьме! Освободитесь - приходите на переэкзаменовку!..

Тогда нам это казалось иезуитством. Потом на практике убедились, что жизнь ставит задачки и потрудней, и сделали для себя главный вывод: не бывает бесплатной медицины! За все медик и пациент поровну платят своими нервами и здоровьем.

Учась в институте, а потом работая врачом "Скорой помощи" в Москве, я продолжал писать рассказы, фельетоны, монологи, сценки. Одним словом, стал тем, что у нас называется "писатель-сатирик". (Один американский исследователь справедливо заметил, что советский сатирик был самым изобретательным в мире, поскольку только он, имея всего две-три разрешенные властями темы для творчества, был способен сочинять бесчисленное количество вариантов.)

К началу семидесятых годов у меня вышло уже несколько книг рассказов и пьес, я был принят в Союз писателей и решил проститься с работой в "Скорой помощи".

Антон Павлович Чехов писал: "Медицина - моя жена. Литература - моя любовница". Я тоже долго метался между этими двумя дамами сердца, пока не возникли новые увлечения мужского и среднего рода - Театр и Кино!

Эта компания завладела мной полностью, не оставляя времени ни на рассказы, ни на то, чтобы лечить других, ни на то, чтобы лечиться самому...

Дмитрий АНДРЕЕВ

Не надо подвигов - вполне достаточно порядочности и мастерства.

Знание законов не освобождает от беззакония.

Судя по некрологам, все подонки и жулики бессмертны.

Артур ВАСИЛЬЕВ

Плоские шутки мостят дорогу пошлости.

В молодости волнуют прелести жены, в старости - ее болезни.

Если жена вьет из вас веревки, не надейтесь, что она на них повесится.

Когда плюют на закон, утираться приходится морали.

Менять убеждения надо, пока они не вышли из моды.

Болеслав ВОЛЬТЕР

Наука открывает истины, а искусство их создает.

Признать, что ты умнее меня, я еще могу, но что я глупее - никогда.

Когда начинаешь говорить, на обдумывание уже не остается времени.

Сочувствие к себе всегда бывает искренним.

Владимир ВОРОБЬЕВ

У петуха, оказывается, тоже куриные мозги.

Наше-то правовое поле еще пахать да пахать!

Изучай уголовный кодекс, чтобы знать, по какой статье лучше сесть.

Иван ИВАНЮК

Были времена, когда апостолов считали на дюжины.

В шпионских гнездах много перелетных птиц.

Даже тот, кому нечего сказать миру, найдет для него пару крепких слов.

Дуракам трудно: обо всем надо говорить с умным видом.

Некоторые не читают нравоучений потому, что их пишут.

Константин КУШНЕР

Многие рукописи не горят: слишком много в них воды.

Пропустив рюмку, следующую - пропусти. Хорошо подкованного труднее оседлать.

Валерий МИРОНОВ

И у древа познания есть корень зла.

Если всех поставить на свое место, появится масса вакансий.

На все способны те, у кого нет никаких способностей.

Виген ОГАНЯН

Ностальгия - заочный патриотизм.

С возрастом твердолобость компенсируется слабоумием.

Не все, что несерьезно, смешно.

Поэт - это обыкновенный мужчина, встретивший необыкновенную женщину.

Александр ПЕТРОВИЧ-СЫРОВ

Разум и совесть отлично уживаются, если спят по очереди.

Желайте врагам счастья, ведь от него глупеют.

Когда любовь пробуждается, разум засыпает.

Любовь с первого взгляда - это экономно!

Виктор СУМБАТОВ

В невестах засиживаются скромные, в женах - верные. Семейный бюджет трещит голосом жены.

Женщина - это праздник, жена - трудовые будни.

Сергей ХОХЛОВ

Сколько среди умственно здоровых душевнобольных.

У зависти одно положительное свойство - она замечает хорошее.

Жизнь - игрушка, которую каждый ломает сам.

Книги могут быть безнравственными, библиотеки - никогда.

Благотворительность - это тщеславие души.

Есть книги, которые необходимо прочитать для того, чтобы понять, зачем их читать не надо.

Тамара КЛЕЙМАН

Домашний театр начинается с оторванной вешалки.

Азбучные истины постигают уже после школы.

Собачья жизнь учит не только огрызаться, но и вилять хвостом.

Дети увлекаются громкой музыкой, чтобы не слышать родителей.

Власть любви безраздельна. Пока не доходит до раздела имущества.

Брак - это победа желаний над доводами рассудка.

Если в жизни есть место подвигу, то это не жизнь, а поле брани.

Михаил ТИМОФЕЕВ

Не один талант затонул под шквалами аплодисментов.

Чтобы иметь осиную талию, надо трудиться, как пчела.

Чтобы не жить с язвой, надо просто развестись.

В гонке за власть совесть оставляют на старте как лишний вес.

Если муж в подметки не годится, его ставят под каблук.

Пресса становится желтой от разлива желчи.

Опубликовано на Порталусе 01 декабря 2015 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама