ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ЭТНОКУЛЬТУРНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ РОССИЙСКИХ И КИТАЙСКИХ ГРАЖДАН

А. СЕМЕНОВ

Государственный Технический университет (Комсомольск-на-Амуре)

Опыт более чем 300-летнего соседства российской и китайской культур показывает, что их представители не расположены к взаимной интеграции и плодотворному культурному обмену. Факты свидетельствуют, что, несмотря на постоянные контакты, между российским и китайским населением пролегает чувство отчужденности и неприятия. Цель данной статьи заключается в прояснении причин отчужденности друг от друга двух великих культур.

Подавляющее большинство исследователей XIX - начала XX вв., непосредственно наблюдавших процесс русско-китайских контактов, писало о том, что русские и китайцы совершенно не ассимилируются друг с другом. Исследователь Восточной Сибири, Бурятии, Монголии, сотрудник Троицкосавско-Кяхтинского отделения Русского географического общества Г. М. Осокин в 1895 - 1902 гг. опубликовал ряд материалов, в которых рассказывалось о жизни китайцев в Сибири. Он писал: "Отдавая должное китайской предприимчивости и трудолюбию, нельзя не заметить, что они... очень немного что заимствовали от русского населения в культурном плане. Китаец очень крепко держится своих взглядов на жизнь, занятий, обычаев и верований. Несмотря на близкое сожительство, общие интересы, он редко когда изменяет своим убеждениям. Наоборот, в большинстве случаев ко всему относится подозрительно, недоверчиво и с предубеждением. Обрусевших китайцев в крае очень мало, и то, скорее, обруселость только наружная"¹.

В. К. Арсеньев в своих заметках о китайцах был более категоричен: "Рассчитывать на обрусение китайцев не приходится. Скажу более, было бы наивно! Я ни разу не видел обрусевшего китайца, я видел крещёных китайцев, но не обрусевших. Ни в строе жизни, ни в одежде, ни в привычках христианин-китаец не изменяется. И какие бы усилия ни применялись, китаец всегда останется китайцем"².

Наблюдения за жизнью китайской общины в конце XX в. показывают, что для неё характерен такой же обособленный и замкнутый стиль жизни, как и в конце XIX в. Добровольная изоляция китайской общины находится в прямой зависимости от традиционного китайского этноцентризма. Самим китайцам расизм в его классическом понимании чужд в принципе. Но национализм для них так же естественен, как и представления о ведущей роли и центральном положении Китая в мире. В основе национализма лежат идеи о превосходстве китайцев над "варварами", живущими на периферии Поднебесной. Именно эти идеи во многом определяли и определяют отношение Китая с другими странами³.

"МИР ЧЕЛОВЕКА, А СЕРДЦЕ ЗВЕРЯ"

В пределах своего политического горизонта китайцы традиционно считали свою страну центром мира, игнорируя историко-политические реальности и рассматривая прочие народы как "варварские". Китайцы практически никогда не считали иностранцев равными себе⁴. Например, считалось, что "обращение с ними (иноземцами) как с равными равносильно легкомысленному перенятию чуждых обычаев". То, что иностранцы не были склонны следовать китайским образцам поведения, объяснялось их отсталостью и неспособностью постичь единственно правильные нормы⁵. Китайцы классифицировали народы, обитавшие на рубежах Китая, по сторонам света и считали их подверженными всяческим крайностям и излишествам, неспособными к мудрой и размеренной жизни. Эти народы были для них именно "варварами", которые имеют "лицо человека, а сердце зверя". Напротив, в Срединном государстве "всего имеется в достатке", а природные стихии находятся в равновесии, от чего его жители от рождения умны, талантливы и привержены добродетельным нравам⁶.

Традиционное мировоззрение о китайском превосходстве нашло своё продолжение в политических идеях конца XIX - начала XX вв. Во времена колониального засилья европейцев в XIX в. в Китае стали распространяться идеи расового превосходства китайцев. Пропаганда всячески подчёркивала ассимиляторские способности ханьцев: "Наше племя (цзу) ханьцев сильно тем, что оно всегда ассимилировало другие племена, оно никогда не было побеждено иноплеменниками"⁷.

Сунь Ятсен вскрывал изъяны и пороки европейской культуры, её антигуманизм и грубый утилитаризм. Он охарактеризовал европейскую культуру как такую, в основе которой лежит путь насилия (бадао). Отсюда происходил его вывод о том, что восточная культура в большей степени, чем западная, отвечает требованиям гуманности и справедливости, интересам развития нации и государства. Если в основе культуры Европы лежит принцип насилия, несправедливости, то в основе китайской культуры - принцип права и справедливости, принцип доброго начала (ван дао). Сунь Ятсен доказывал, что в осуществлении таких высоких этических норм и моральных принципов, как верность и почитание родителей, гуманность и любовь, честность и справедливость, миролю-

бие и стремление к спокойствию, китайцы стоят намного выше европейцев⁸.

Было бы ошибкой механически переносить традиционные китайские представления об иностранцах из далёкого прошлого на мировоззрение китайцев конца XX в. Однако есть множество фактов, свидетельствующих о стойкости и широком распространении традиционных шовинистических представлений у китайцев конца XX - начала XXI вв. Например, В. В. Малявин отмечает, что традиционное настороженно-церемонное отношение к иностранцам в китайском обществе сохраняется по сей день⁹.

Во многих западных исследованиях китайского менталитета отмечается стойкость и распространённость традиционных представлений о превосходстве китайцев и всего китайского над иностранным. Американский синолог Р. Соломон на основе опросов китайских мигрантов, бежавших от ужасов "культурной революции", выявил стабильное и стойкое влияние конфуцианства и других старокитайских морально-этических учений на психологию современных китайцев. Среди этих учений особое место занимает имеющая тысячелетнюю историю концепция всеобщей империи. Так, руководители КНР считают себя верными сынами Срединной империи, а китайскую культуру, как и их далекие предки, выше всякой другой. К этой философской константе, пишет автор, добавилось ещё и убеждение в мессианской роли КНР¹⁰.

Сильнейший отпечаток на живучесть традиций оказал китайский язык. По мнению известного исследователя В. Бауэра, особое значение здесь играет то обстоятельство, что в китайском языке отсутствует грамматическая категория времени. Отсюда специфическая "безвременность" китайского мышления, в котором настоящее рассматривается не как линия, отделяющая прошлое от будущего, но, при недифференцированное прошлого и будущего, как плоскость, поглощающая прошлое и будущее. Свои размышления об особенностях китайского языка В. Бауэр заканчивает утверждением, что "способность китайцев ассимилировать, по сути дела, представляет собой обусловленную языком, и прежде всего письменностью, неспособность к восприятию чуждых систем мысли в нефальсифицированном виде. Все идеологии, проникавшие в Китай извне, терпели крушение, столкнувшись с идеографической письменностью; иностранное слово, проникшее в её словарный запас, воспринимается как чужеродное тело. Либо оно должно быть "переведено", что означает неизбежную ассимиляцию (как правило, упрощение), либо на нём всегда остаётся клеймо экзотики"¹¹.

"СВИРЕПЫЕ РУССКИЕ"

Русские в традиционном представлении китайцев считались "дальними варварами". Европеоидные черты лица русских казались им уродливыми. За свой внешний вид они у китайцев получили прозвище "да бицзы" - "длинноносые". Внешнее неприятие распространялось и на черты характера. Китайцы отмечали, что "русские в основном все алчные, грубые и некультурные. По своему характеру они чрезвычайно свирепы, и их трудно подчинить"¹². У нас есть основания думать, что многие из этих средневековых стереотипов в отношении русских существуют у китайцев и в наше время. Так, гонконгский журнал "Чжэнмин" использовал прозвище "длинноносые" по отношению к русским посетителям города Хэйхэ¹³.

Даже среди образованных китайцев бытует мнение о русских как о чрезвычайно воинственном и свирепом народе. Недавно в Китае вышла книга "Эти храбрые русские". В ней анализируется русский характер на примере Рюрика, Ивана III, Ивана Грозного, Петра I, Екатерины II, Ленина и других. Китайцы выяснили для себя, что большинство русских национальных героев являлись полководцами и воинами. На этом основании делается вывод, что российская нация - это воинственная нация, которая всегда стремится к экспансии. Именно поэтому у русских героями слывут те, кто командовал войсками. В противовес русским национальным героям китайцы приводят своих - мудрых мужей, смекалистых детей и взрослых. На этих ярких примерах и воспитываются сами китайцы¹⁴.

Итак, современный взгляд на русских как на воинственный и агрессивный народ генеалогически восходит к традиционным воззрениям китайцев об окружавших Поднебесную и враждебных ей "варварах". Однако и россияне, сами того не осознавая, дают китайцам лишний повод смотреть на себя как на диких "варваров".

"МЕЛКИЕ ШАЛОСТИ" РОССИЯН

Действительно, поведение россиян при контактах с китайцами у себя на родине и в туристических поездках по Китаю не способствует благоприятному восприятию китайцами российской культуры. Наши соотечественники не отличаются скромностью и тактичностью в отношениях с китайцами. Многочисленные свидетельства говорят о вызывающем и даже хамском поведении русских туристов по отношении к китайцам. Показательно, что китайский язык в короткие сроки "обогатился" русской нецензурной бранью.

Нравы российских "челноков" оставляли неизгладимые яркие впечатления у китайцев. Синолог Виктор Ульяненко так описывает нравы российских туристов, проводящих свой досуг в русских ресторанах Пекина: "Атмосфера здесь далеко не всегда соответствует чаяниям заходящих сюда людей, которые просто хотят поесть, а не напиться до поросячьего визга или развлечься, расквашивая друг другу физиономии. Кстати, местная полиция на "мелкие шалости" разбушевавшихся гуляк смотрит сквозь пальцы (подумаешь: перебьют посуду, поломают мебель, иногда забьют кого-нибудь из своих насмерть)"¹⁵.

Поведение многих российских "помогаек" (людей, которые за определённую плату оформляют на себя чужой груз и помогают перевозить его из Китая в Россию) также не добавляет уважения к русским со стороны китайцев. Например, газета "Золотой Рог" писала: "...Вечерами, посидев в ресторанах и изрядно выпив, "помогайки" разгуливают по городу Суйфэньхэ в неприглядном виде.., а утром с "помятыми" лицами, с бутылкой пива в одной руке и сумками в другой начинают собираться на вокзалах для отъезда на родину"¹⁶.

Конечно, среди русских туристов наверняка больше добропорядочных и культурных людей. Но и того "меньшинства" вполне достаточно, чтобы китайцы сделали весьма нелицеприятные выводы, полностью подтверждающие их средневековые представления о "варварах" как о людях весьма грубых и невоздержанных. Так, по результатам социологического исследования, проведенного в 2006 г. Институтом Дальнего Востока РАН совместно с Читинским государственным университетом, подавляющее большинство опрошенных китайцев - 72,4% - среди недостатков российского населения отметили пьянство, корыстолюбие - 27,6%, эгоизм - 25,9% и тунеядство - 20,7%¹⁷.

Глубокий отпечаток в общественном сознании двух народов оставило советско-китайское военно-политическое противостояние 1960 - 1970-х гг. Китайцы, живущие в пограничной зоне с СССР, до сих пор помнят об операции "Угроза с севера", в рамках которой жизнь и деятельность сотен миллионов людей в Китае стала подчиняться подготовке к войне с Советским Союзом. В КНР происходило массовое перемещение промышленных объектов в глубинные районы страны, создавались запасы продовольствия и медикаментов. Население городов и сельских районов было мобилизовано на строительство бомбоубежищ и укрытий. В стране развернулась широкомасштабная пропагандистская кампания, ставившая целью насаждение вражды и ненависти ко всему советскому¹⁸. Средства массовой информации КНР призывали водрузить "знамя Мао на Красной площади", установить в СССР "новый порядок" по образцу и подобию утвердившегося в Китае. Китайские провокации на советской границе, по признанию самого Мао, должны были вызвать и упрочить на многие годы ненависть населения Китая к СССР¹⁹. У граждан КНР сформировалось чувство недоверия к России. Этот фактор нельзя игнорировать, анализируя природу негативного отношения китайцев к россиянам.

Сегодня одним из ведущих средств массовой коммуникации становится Интернет. Часто виртуальная реальность отражает сущность реальности социальной. Так, в 2005 г. в китайском Интернете появилась анонимная статья, где русские характеризуются как "варварская нация", "которая ещё не полностью вышла из животного состояния". В ней утверждается, что русские по натуре лживы и коварны, а величие русской нации "на 30% состоит из варварства и на 70% - из бандитизма"²⁰. Не отстают в политкорректности и официальные лица. Например, бывший директор Института политологии Академии общественных наук КНР Янь Цзяци систематически публикует в электронной сети и в гонконгском журнале "Дунсян" статьи резко антироссийского содержания.

Итак, анализ взаимоотношений россиян и китайцев позволяет выделить следующие причины культурнога отчуждения друг от друга двух народов. К ним относятся, во-первых, этноцентризм как основной мировоззренческий принцип китайской культуры; во-вторых, имперское прошлое Китая, подпитывающее политические амбиции китайского руководства и придающее китайскому этноцентризму силу и устойчивость; в-третьих, грамматическое строение китайского языка, абсолютно индифферентное к каким-либо новациям извне; в-четвертых, военно-политическое противостояние СССР и КНР, вызванное соперничеством двух держав; в-пятых, непристойное поведение самих россиян, вызванное как падением общего культурного уровня в стране - во время социально-экономических реформ в 1990-х гг., так и западоцентризмом российской культуры, который со времен Петра стал ее основным принципом.

Улучшить взаимоотношения между двумя великими народами можно, но только устранив или ослабив влияние указанных причин. Весь этот комплекс проблем Россия не в состоянии решить. Например, китайский этноцентризм - это мировоззренческий стереотип, имеющий многовековую историю. Лучшим лекарством против любого стереотипа является время. В случае же с китайским этноцентризмом требуется очень много времени (возможно, несколько столетий). Что касается имперского прошлого, то и с ним ничего поделать нельзя, поскольку это прошлое. В этом его и сила, и слабость: по мере удаления от имперского прошлого его влияние ослабевает. Сказанное касается и военно-политического соперничества КНР и СССР. СССР уже не существует. Современная же Россия строить социализм не собирается. Похоже, что и в "социализме с китайской спецификой" уже гораздо больше "специфики", чем "социализма". Китайский язык -еще одна "головоломка", разбираться с которой суждено в первую очередь самим китайцам. Нам же важно помнить, что любой язык есть живая система, и китайский язык - не исключение. Таким образом, остается последняя причина - непристойное поведение самих россиян. Пожалуй, изменить его в лучшую сторону действительно в наших силах. Было бы желание.

¹ Осокин Г. М. Московия на Востоке // Международный альманах Русский Разлив в 2 томах. Т. 2. М., 1996, с. 200 - 201.

² Арсеньев В. К. Китайцы в Уссурийском крае //Дальний Восток, 1993, N 11 - 12, с. 163.

³ Ларин В. Л. Российско-китайские отношения в региональных измерениях (80-е гг. XX - начало XXI вв.). М.: Восток-Запад, 2005, с. 355.

⁴ Кюзаджян Л. С., Сорокин Т. Н. Влияние традиций на маоизм в оценке зарубежного китаеведения // Китай: традиции и современность. Сборник статей. М., 1976, с. 309.

⁵ Бокщанин А. А. Особенности внешних отношений империи Мин и вопросы преемственности // Китай: традиции и современность. Сборник статей. М" 1976, с. 133 - 138.

⁶ Малявин В. В. Китайская цивилизация. М., 2003, с. 30 - 31.

⁷ Чудодеев Ю. В. Идеи национализма и китаецентризма в программе буржуазных реформаторов (начало XX века) // Китай: традиции и современность. Сборник статей. М., 1976, с. 145.

⁸ Делюсин Л. П. Идеи паназиатизма в учении Сунь Ятсена о национализме // Китай: традиции и современность. Сборник статей. М., 1976, с. 177 - 179.

⁹ Малявин В. В. Указ. соч., с. 114.

¹⁰ Кюзаджян Л. С., Сорокин Т. Н. Указ. соч с. 295 - 306.

¹¹ Там же, с. 307 - 308.

¹² Попов И. М. Россия и Китай: 300 лет на грани войны. М., 2004, с. 38.

¹³ Ларин В. Л. Указ. соч., с. 357.

¹⁴ Галеева В., Спешнее Н. А. Послушные дети экосистемы и трудности перевода // Журнал Санкт-Петербургского университета. 2005, N 2 - www.journal.spbu.ru/ 2005/02/17.shtml

¹⁵ Китайская цивилизация как она есть / В. В. Ульяненко, K. B. Лучкин, С. Ф. Лейкин, О. А. Французова. М" 2005, с. 180.

¹⁶ Наших обижают не только в "Суньке" // Золотой Рог, 2005, N 62 -www.zrpress.ru/zr/2005/62/50

¹⁷ Алагуева Т. Г., Васильева К. К., Островский А. В. Образ россиян в глазах китайцев и образ китайцев в глазах россиян на сопредельной территории // Проблемы Дальнего Востока. 2007, N 4, с. 131.

¹⁸ Колосков Б. Т. Внешняя политика Китая. 1969 - 1976 гг. Основные факторы и ведущие тенденции. М., 1977, с. 70.

¹⁹ История международных отношений на Дальнем Востоке. 1945 - 1977 гг. Хабаровск, 1978, с. 304 - 305.

²⁰ Тихвинский С. Восприятие образа России в Китае // Проблемы Дальнего Востока. 2007, N 4, с. 91.