Рейтинг
Порталус

РУССКИЙ ШЕЛКОВОД XIX ВЕКА. Алексей Федорович Ребров (1776- 1862 гг.)

Дата публикации: 13 июня 2017
Автор(ы): П. Я. БУКШПАН
Публикатор: Шамолдин Алексей Аркадьевич
Рубрика: ТЕХНОЛОГИИ
Источник: (c) Вопросы истории, 1975-09-30
Номер публикации: №1497366617


П. Я. БУКШПАН, (c)

Алексея Федоровича Реброва (1776- 1862 гг.), жившего с начала 20-х годов XIX в. на Ставрополье (слобода Владимировка, Пятигорского уезда) в своем среднем по величине поместье, сделали известным научные поиски, технические усовершенствования и практическая деятельность в области шелководства. На страницах одного лишь "Земледельческого журнала" в 30-е-50-е годы прошлого столетия он выступил со статьями, сообщениями и заметками 27 раз.

Известность Реброва как шелковода не была случайной. В России первой половины XIX в. остро стоял вопрос о сырье для отечественной шелкоткацкой промышленности 1. Началось обсуждение этого вопроса в печатных органах министерств и ученых обществ. Ребров настойчиво доказывал, что в России шелководство может получить широкое развитие, в первую очередь в Кавказской области, а это позволит стране освободиться от иностранного ввоза или, как он выражался, "уплаты дани" Франции и Италии 2 . В Ставропольской губернии в течение 30-х - 40-х годов XIX в. добывалось около 200 пудов шелка-сырца ежегодно3 . Эта цифра, безусловно, незначительна. Одну из причин столь слабого развития шелководства в крае Ребров усматривал в


1 См. подробнее: П. Я. Букшпан. Шелководство в России в предреформенное время. "Вопросы истории", 1973, N 7.

2 В конце 30-х годов российская промышленность потребляла около 60% шелка отечественного, главным образом закавказского, производства по средней цене 300- 500 руб. ассигнациями за пуд; итальянский же стоил 1300 руб. (ЦГИА СССР, ф. 398, оп. 6, д. 1213, л. 67).

3 Там же, оп. 17, д. 5616, лл. 34 об. -35.

стр. 210


прекращении попечительства со стороны правительства. С помощью государственных ассигнований, утверждал он, одна Кавказская область могла бы выделывать до 4 тыс. пудов шелка в год. Примерно такую же цифру считал возможной и приехавший в Россию сардинский мастер-шелковод Б. Герзи4 . Свою убежденность Ребров подкреплял практическим опытом. В продолжение многолетних хозяйственных занятий он хотел как можно полнее, хотя и на крепостнической основе, использовать богатые природные возможности края. Его деятельность протекала в нескольких направлениях: он писал труды по разведению шелка; занимался обработкой шелка собственного производства; вел научные изыскания, внедрял технические усовершенствования, использовал их в разведении шелка и его обработке; изучал экономику шелководного хозяйства; заботился о распространении своего опыта, пропагандировал его общественную пользу. Первые шаги Реброва в развитии шелководства относятся к 1817 году. Через некоторое время он убедился в возможности получать на Кавказе шелк столь же высокого качества, как в Италии и Франции5 . С 1828 г. Ребров стал публиковать результаты своих поисков. Он творчески использовал практику шелководов Востока, Италии и Франции. При этом ему удавалось добиться новых качественных показателей, существенных для развития шелководства - в России. "Небольшое заведение мое на Кавказе, - писал он, - не столько занимает меня в преувеличении производства (ограничивая 4 - 5 пудами), сколько улучшением продукта, имея в предмете достигнуть того, в чем, по-видимому, затрудняется сама Италия, чтобы производить шелк белым" 6 . Труды Реброва встречали противодействие со стороны инспекции сельского хозяйства Южной России, видевшей, вероятно, в его успехах упрек ее бездеятельности в шелководном деле.

Шелководством Ребров занимался длительное время, накопив основательный опыт. Пути развития и судьбы этой отрасли представлялись ему к концу жизни по-иному, чем в начале его деятельности. Со временем он менял приемы выращивания шелковичных червей, методы обработки сырого продукта. Правда, будучи помещиком исключительно земледельческого края, малонаселенного в те годы, он плохо представлял себе хозяйство не на крепостнической основе, без применения преимущественно барщинного труда, к тому же был заинтересован в надежной, им самим обученной (для таких отраслей, как шелководство, виноделие, садоводство) рабочей силе. "Все производство всего дела здесь просто, - писал он в 1828 г., - им занимаются простолюдины, даже дети неграмотные по навыку". Хозяйничать на западный манер (по-капиталистически), делал вывод Ребров, здесь нельзя7 . Между тем действительность подсказывала иное: шелководство - это промысел, тесно связанный с капиталистической мануфактурой.

В 1850 г. на заседании Комитета шелководства при Московском обществе сельского хозяйства было зачитано письмо Реброва, в котором признавалось "неудобство, встреченное при выкормке червей по крестьянским избам", ибо там "не соблюдается чистота". Реброву была очевидна малая производительность и низкая эффективность крепостного крестьянского труда в шелководстве. Но, не будучи передовым человеком в понимании социальных вопросов, он не увидел причин этого явления. Предложенный им выход из тупика кажется поэтому надуманным: шелководство нужно развивать преимущественно среди людей "среднего класса"8 . Кого же подразумевал он под "средним классом" - мещан, купцов или низшее духовенство, - было неясно. Современник Реброва одесский селекционер Н. А. Райко представлял себе дело более отчетливо: шелководством должны заниматься только оброчные или государственные крестьяне, в какой-то мере заинтересованные (по сравнению с барщинными) в результатах своего труда.

Реброва заботило положение дел в шелководстве, и его деятельность на научно- просветительном поприще, в пропаганде хозяйственных идей была для своего времени весьма примечательной. Своим энтузиазмом он будоражил общественное мнение, часто выступал в печати по волновавшим его вопросам. А беспокоило его отсутствие обеспеченного спроса на отечественный, в том числе кавказский, шелк со стороны ткацких


4 См. "Земледельческий журнал", 1831, N 1, стр. 131 - 132.

5 См. "Земледельческий журнал", 1840, N 4, стр. 62 - 63.

6 "Земледельческий журнал", 1831, N 1, стр. 125.

7 ЦГИА СССР, ф. 18, оп. 2, д. 599, л. 16 об.

8 "Журнал министерства государственных имуществ", 1851, N 1, стр. 9.

стр. 211


фабрикантов. Для него становилось все более очевидным, что необходимым условием успешного развития шелководства являются практические меры, направленные на то, чтобы достичь тщательности в размотке коконов. Шелка в России, включая и Закавказье, было вполне достаточно, и это неоднократно отмечалось в журнальных статьях Реброва и других авторов. Однако качество местного шелка оставляло желать лучшего 9 .

В силу этих обстоятельств Ребров вплотную занялся научной разработкой технологии размотки коконов в своем хозяйстве, проводя биологические опыты по выращиванию шелковичных червей 10 . Он хотел доказать, что хорошо поставленная размотка шелка была экономически оправдана и даже выгодна для Кавказского края. Через некоторое время опытное хозяйство Реброва сумело дать шелк-сырец такого качества, какое отвечало требованиям текстильных фабрик. "Обрабатывается все своими людьми, - писал в отчете за 1839 г. Ребров, - из сторонних нет даже учеников, хотя не раз чрез начальство были приглашаемы желающие отдать для обучения без платы". Обученных им шелководству крепостных крестьян он называл "невещественным капиталом"11 . 48 человек были заняты в его хозяйстве на размотке коконов, наматывая в целом не более 5 пудов шелка в год. Посетивший в 1839 г. Владимировку известный экономист и государственный деятель А. П. Заблоцкий-Десятовский отмечал, что "шелкомотальня содержится в чистоте, и люди приучены ко всем необходимым приемам" 12 , и высказывал пожелание добиться того же повсюду, перенимая этот положительный опыт.

Реброва характеризовало умение критически подходить к оценке интересовавших его явлений. Бывали случаи, когда он отвергал научно-технические выводы и практику иностранных специалистов в области шелководства, ибо их предложения зачастую казались ему малопригодными в русских условиях. Вместе с тем он не переставал повторять, что необходимо учиться у более опытных французских и итальянских шелководов 13 . Но чаще всего сделать это ему не удавалось. С горечью писал он про Кастелла, получившего от русского правительства привилегию на размотку шелка в Закавказье: "Несколько раз пытался видеть его машины и действие; но иностранец в строгой тайне содержит свои таланты и машины, требуя необъятной суммы за тростильню"14 . Поэтому Ребров вынужден был обходиться собственными средствами. Усовершенствованная им размотка коконов специально выращенной высокопродуктивной породы шелковичных червей привела к изготовлению замечательного по своим качествам шелка. Ребров с гордостью писал в 1837 г., что "белизна сего шелка, тонина и ровность нити составляют те преимущественные качества, которыми отличается он от шелков, производимых в других местах России и за Кавказом"15 . Против такой оценки никто не возражал.

Ставропольский шелк "возбудил удивление всех больших знатоков в Париже. Никогда они не хотели верить, что сей шелк выделан в России"16 . В конце 30-х годов шелк Реброва за его высокое качество ценили до 2 тыс. руб. ассигнациями за пуд; в такой же цене был и лучший итальянский шелк. Сравнительно неплохие шелка восточных стран стоили 700 - 800 руб. ассигнациями за пуд. Однако, когда дело доходило до заключения торговых сделок на приобретение ребровского шелка, серьезным препятствием оказывались предрассудки русских промышленников, боявшихся, что основной потребитель дорогих шелковых тканей (дворянство) откажется от товара, сделанного из своего сырья на отечественных фабриках. Все же в 1829 г. один из шелкоткацких фабрикантов России, И. М. Кондрашев, купил шелк из Владимировки по 850 руб. ассигнациями за пуд17 . Этот шелк оказался пригодным для изготовления самых тонких и изящных тканей, вывозимых обычно из Франции. "Шелк мой признан и во Франции лучшим из всех европейских шелков, - сообщал Ребров в 1837 г., - и получил общую известность; это подтверждается тре-


9 "Журнал министерства внутренних дел" ("ЖМВД"), 1843, N 3, стр. 368.

10 Ср.: М. Е. Лобашев. А. Ф. Ребров - основатель русского шелководства. "Природа", 1951, N 10, стр. 77.

11 "Земледельческий журнал", 1840, N 3, стр. 420 - 421.

12 "ЖМВД", 1839, N 11, стр. 284.

13 ЦГИА СССР, ф. 18, оп. 2, д. 930, л. 4 об.

14 "Журнал мануфактур и торговли", 1829, N 12, стр. 6.

15 "Земледельческий журнал", 1837, N 1, стр. 101.

16 "Земледельческий журнал", 1835, N 1, стр. 125.

17 "Журнал мануфактур и торговли", 1829, N 12, стр. 12.

стр. 212


бованием на него и ныне из Лиона коммерческим домом Дюфур д'Арль" 18 .

Ребров, резко осуждавший слепое преклонение перед иностранцами в области шелководства и пренебрежение опытом, накопленным в России, надеялся на широкое обобщение передового опыта российских ученых-шелководов и хозяев-практиков. С досадой сообщал он в письме в департамент мануфактур и внутренней торговли (1839 г.) о бесплодности для судеб шелководства состоявшейся выставки мануфактурных изделий. Эксперты даже не высказались по злободневному вопросу о качестве русского шелка. "Отправляя на выставку образцы шелку моего и самый шелк, послал я при нем и мастера, которому вполне известен процесс, начиная с оживления червячка: он их выкармливает, сортирует, сушит, красит и ткет материи, обнимая довольно хорошо весь механизм этого дела; но сей человек, как простолюдин, очевидно, был принят по платью - не признан за умеющего дать о том понятие, и проездил напрасно" 19 .

Истинный энтузиаст своего дела, Ребров наибольшее внимание уделял его биологической и технической стороне. Но, управляя многоотраслевым хозяйством, он вникал и в экономические вопросы. Экономика шелководства освещалась им в журнальных статьях также в пропагандистских целях: он хотел заинтересовать этой важной отраслью сельского хозяйства других землевладельцев южных губерний России.

Имение Реброва состояло из 70 дворов с 274 душами крестьян. Шелководством занимались все, от мала до велика, "не оставляя в то же время и других... по крестьянскому быту занятий земледелием, огородами, скотоводством и ремеслами". "Одна десятина земли, засаженной шелковицей, - произвел расчет Ребров, - приносит 40 фунтов шелка в год. Если допустить среднюю цену за шелк 500 рублей за пуд, то, следовательно, десятина приносит дохода 500 рублей в год. Та же картина - в Италии. Едва ли какая-нибудь другая отрасль хозяйства, в том числе виноделие, могут принести такой доход"20 . Заблоцкий-Десятовский справедливо заметил, что эти расчеты носят частный характер и не могут быть применены во всяком хозяйстве, ибо Ребров не принимал во внимание стоимость рабочей силы, используя даровой труд крепостных крестьян; не учтены были им и затраты на строения и машины для размотки. Почти 3 тыс. человеко-дней было израсходовано в течение короткого времени (шелководством занимались около полутора месяцев) в 1839 г. для получения 4 - 5 пуд. шелка 21 . Экономически заведение Реброва невыгодно, утверждали известные шелководы Н. А. Райко, Ф. В. Чижов и другие. Однако все они без исключения соглашались с тем, что Ребров создал образцовое, в своем роде учебное шелководное заведение, хотя и не имевшее "промышленного направления".

Во Владимировке, писала в 1850 г. "Земледельческая газета", "обучают всех, кто только желает, тутовому садоводству; оттуда можно получать отличные семена шелковицы и благонадежные яички шелковичных червей разных пород,.. все жители с. Владимировка могут быть учителями в червовоспитании, а для размотки шелка там найдется более ста превосходных шелкомотальщиков и шелкомотальщиц, которые поспорят в искусстве размотки шелка с лучшими итальянскими мастерами и мастерицами - шелк ребровский вполне это доказывает" 22 . Ребров, хотя и считал свое шелководство показательным и видел в этом его главное назначение, все же делал попытки извлечь из него экономическую выгоду. Он деятельно переписывался с бароном А. К. Мейендорфом, бывшим агентом министерства финансов в Париже, предлагая через него свой шелк французским фабрикантам 23 . Но, заботясь о получении доходов от шелководства, Ребров не желал приспосабливаться к текущим требованиям рынка, который традиционно ждал поставок грубых сортов шелка. И опять-таки для него важной была научно- пропагандистская сторона дела. "Конечно, не для одного меня будет приятно видеть в торговле, что шелк собственно русский означится в привозе во Франции, и я не ожидаю, чтобы слишком много принесло мне сие предприятие выгоды, но довольно, если самый предмет изумит многих" 24 .


18 "Земледельческий журнал", 1837, N 1, стр. 105.

19 ЦГИА СССР, ф. 18, оп. 2, д. 930, л. 16.

20 "Журнал сельского хозяйства и овцеводства", 1842, N 1, разд. "Сельское хозяйство", стр. 50 - 51.

21 "Отечественные записки", 1839, т. VI, кн. 10, отд. V, стр. 4 - 5.

22 "Земледельческая газета", 7.III.1850, стр. 148.

23 ЦГИА СССР, ф. 18, оп. 2, д. 930, лл. 2 - 2 об.

24 "Земледельческий журнал", 1835, N 1, стр. 123.

стр. 213


Существование своего шелкового заведения Ребров считал делом государственным, необходимым для России. Однако собственных средств он имел недостаточно. Между тем организационные, технические и просветительские мероприятия в области шелководства требовали вложения значительных средств. Лишь однажды, в 1839 г., он обратился к правительству за денежным пособием, желая расширить шелковое заведение и заняться обучением искусству шелководства молодых людей из крестьян и мещан. Однако из Петербурга последовал отказ. В письме в департамент мануфактур и внутренней торговли Ребров напоминал о том, что проблема развития шелководства еще далеко не разрешена. Если он не сумел из-за материальных затруднений организовать в своем ставропольском имении массовое обучение шелководному промыслу, то это, по его мнению, должно сделать правительство. "Пока не будут приготовлены и размножены люди с знанием правильного производства сего дела - дотоле не пойдет оно вперед"25 . Реброва постоянно волновал вопрос о путях и способах распространения шелководства в России. Он наивно считал, в частности, что благодаря просвещению крестьян южных губерний можно достичь успеха в распространении шелководства как важной отрасли сельского хозяйства юга России.

Ребров являлся изобретателем, причем свои новшества он делал достоянием многих. Из далекого ставропольского имения в Московское общество сельского хозяйства и в официальные учреждения Петербурга поступали сообщения об интересных опытах, изобретенных станках и приспособлениях26 . Особенно много работал Ребров над усовершенствованием шелкомотальной техники. Он стремился создать простую и дешевую машину, которая приготовляла бы основу для тканья с наименьшей затратой сил, и добился в этом успеха. Подробное описание его изобретения давалось в письме Реброва на имя одного из представителей столичного чиновного мира - Д. Г. Бибикова (1829 г.). Автор допускал, что в Италии, может быть, есть лучшая машина, но за нее нужно платить большие деньги27 . В 1830 г. машина Реброва была продемонстрирована на заседании московского отделения мануфактурного совета. Результат оказался отличным 28 . В начале 1831 г. Ребров сообщал о построенном им "снаряде", на котором производились сразу три операции: размотка, трощение и сучение; стоимость машины - не более 300 руб. серебром (цена по тем временам вполне приемлемая). "Снаряд сей, по его малому объему, удобно перевозить и помещать в небольшом здании, даже в избе крестьянской и сакле азиатской" 29 , - писал Ребров. Важнейшее преимущество своей машины он видел в возможностях широкого ее применения в условиях России.

Обращает на себя внимание и такое обстоятельство: Ребров не стремился к личной славе. Поэтому он не добивался официального признания своих изобретений. В 1843 г. он просил прислать ему из Петербурга модели известных образцов мотальных и сучильных станков с тем, чтобы сравнить их со своими и если нужно, то усовершенствовать 30 . В записках Комитета шелководства за 1849 г. дано описание нового достижения ставропольского шелковода. Несколько лет он работал вместе со своим мастером Ольгиным над постройкой машины для изготовления основы. В конце концов станок был сделан31 . Технические новшества, вводимые во Владимировке, находили применение и на московских фабриках. Когда в начале 50-х годов XIX в. стали впервые разматывать привезенные в Москву сжатые коконы, то фабрикант Н. Антонов пригласил для этого мастера Николаева, обучавшегося три года в заведении Реброва; размотка проводилась на заграничном станке, "упрощенном по наставлению Реброва" 32 . Самая же идея размотки сжатых коконов в промышленном центре России не встретила сочувствия у Реброва. Он был убежден, что разматывать коконы надо там, где их производят. По его мнению, результаты труда шелководов должны проверяться на месте, ибо только тогда действительно удастся достигнуть заметного успеха в производстве шелкового сырья для промышленности.


25 ЦГИА СССР, ф. 18, оп. 2, д. 930, лл. 16 об. - 17.

26 См., например, "Земледельческий журнал", 1831, N 1, стр. 141 - 152.

27 ЦГИА СССР, ф. 18, оп. 2, д. 599, лл. 24 об. - 25 об.

28 "Земледельческий журнал", 1840, N 4, стр. 63 - 64.

29 "Земледельческий журнал", 1831, N 1, стр. 148 - 149.

30 ЦГИА СССР, ф. 18, оп. 2, д. 1084, л. 18 об.

31 "Журнал сельского хозяйства и овцеводства", 1849, N 8, отд. 1, стр. 92 - 93.

32 "Журнал сельского хозяйства", 1853, N 2, отд. 2, стр. 12.

стр. 214


Современники не без основания считали, что благодаря непрерывным опытам шелководное производство у Реброва было "возвышено до степени науки, т. е. до начал, объясняющих почему так, а не иначе надобно заниматься шелководством, применяясь к местным и другим условиям" 33 . Его мечтой было обобщить свой опыт и дать критический разбор собственных ошибок, а также неверных взглядов иностранных шелководов-специалистов 34 . Кропотливая экспериментальная работа привела к созданию высококачественного белого шелка. Из Франции от известного шелковода Бове поступил запрос: каким образом ставропольский помещик сумел превзойти в этом деле итальянских и французских мастеров? Ребров охотно отвечал на эти вопросы в журнальных статьях, а также в письмах. Лишь недостаток средств и удаленность слободы Владимировки от Москвы, Петербурга и других промышленных центров мешали селекционеру широко распространить свой практический опыт. Невозможной для него оказалась и поездка за границу.

Ставропольский шелковод был активным общественным деятелем. Вопросы развития шелководства в России, будь то южнорусские губернии, Крым или Закавказье, вызывали у него живой интерес. Ребров высказывал свои соображения, оказывал практическую помощь, давал хозяйственные советы. Не собственной выгоды ради, а для пользы шелководства в стране завел он в своем имении практическую школу. Даже равнодушие помещиков южных губерний, не пожелавших откликнуться на призыв Реброва о присылке к нему для обучения крестьянских детей, не охладило его. В 1842 г. под его руководством находилось девять учеников из казачьих полков и два "калмыка" из Астрахани 35 . Среди учеников был и будущий известный деятель сельского хозяйства А. Авксентьев. Ребров ратовал за организацию специальных школ шелководства, особенно там, где необходимо было совершенствовать навыки культурной выделки шелка (Тифлис, Ставрополь). Стараниями Реброва в 30-е годы XIX в. было положено начало шелководству в Москве (с целью привлечения внимания к этой отрасли сельского хозяйства).

Ребров надеялся на то, что шелкоткацкие фабриканты, убедившись в необходимости улучшений в разведении и первичной обработке шелка, станут оказывать помощь русским шелководам, вкладывать капиталы в организацию плантаций и размотных заведений 36 . В протоколе заседания Комитета шелководства (1857 г.) отмечены заслуги Реброва на общественном поприще: "Не забудем никогда, что разведение шелковицы в Москве, вопреки многочисленным препятствиям и предубеждениям, образование нашего комитета, поддержка его действий и самое учреждение Практической школы шелководства есть только развитие настойчивой, сильной воли, деятельности и примера А. Ф. Реброва" 37 .

Ребров был избран членом-корреспондентом Академии наук и являлся также членом Московского общества сельского хозяйства, Вольного экономического общества, Русского географического общества и десятка других. Его хозяйственная деятельность не раз отмечалась дипломами и медалями. Участие в работе ученых обществ позволяло ему пропагандировать передовые хозяйственные идеи, а также оказывать посильную помощь тем шелководам "из низших классов", которым она была необходима. Из Владимировки рассылались бесплатные посылки с семенами шелковицы и яичками червей в различные ученые и хозяйственные общества, а также частным лицам.

Ребров постоянно думал о дальнейших судьбах ставропольского шелка и вообще всего этого дела в России. В письме в департамент мануфактур и внутренней торговли (1843 г.) он сообщал: "Меня занимает в особенности шелководство, которое надобно как-нибудь упрочить, чтобы и по смерти моей осталось образцовым: без особенного же о нем правительственного внимания, оно вдруг исчезнет,.. и тогда опять эта производимость несколько шагов отступит назад". Шелковое заведение в его поместье по желанию селекционера должно было перейти затем государству38 .

Заслуги Реброва в развитии русского шелководства несомненны. Селекционер-практик, новатор-изобретатель и общественный деятель - таково его лицо.


33 Там же.

34 Там же, стр. 6.

35 См. "Земледельческий журнал", 1834, N 3, стр. 444 - 445; 1838, N 1, стр. 36 - 37; "Журнал сельского хозяйства и овцеводства", 1842, N 1, стр. 39.

36 "Земледельческий журнал", 1835, N 1, стр. 115 - 116; N 5, стр. 759.

37 "Журнал сельского хозяйства", 1857, N 4, отд. 1, стр. 52.

38 ЦГИА СССР, ф. 18, оп. 2, д. 1084, л. 119 об.

 

Опубликовано на Порталусе 13 июня 2017 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?


КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА (нажмите для поиска): Алексей Федорович Ребров



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама