PORTALUS.RU → ФИЛОСОФИЯ → Карпицкий Н.Н. Тарнапольская Г.М. Утрата ценностного самоопределения как фактор современной социокультурной ситуации → Версия для печати
Карпицкий Н.Н. Тарнапольская Г.М. Утрата ценностного самоопределения как фактор современной социокультурной ситуации [Электронный ресурс]: электрон. данные. - Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU, 26 июня 2013. - Режим доступа: https://portalus.ru/modules/philosophy/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1372220053&archive=&start_from=&ucat=& (свободный доступ). – Дата доступа: 09.10.2024.
публикация №1372220053, версия для печати
Карпицкий Н.Н. Тарнапольская Г.М. Утрата ценностного самоопределения как фактор современной социокультурной ситуации
Дата публикации: 26 июня 2013 |
Карпицкий Н.Н. Тарнапольская Г.М. Утрата ценностного самоопределения как фактор современной социокультурной ситуации // Социальная эволюция, идентичность и коммуникация в XXI в. Материалы международной научно-практической конференции. Ставрополь: ГОУ ВПО «Северо-Кавказский государственный университет», 2009 С. 148-150. Карпицкий Н.Н. Тарнапольская Г.М. Утрата ценностного самоопределения как фактор современной социокультурной ситуации Человек находит силы преодолеть жизненные трудности лишь тогда, когда понимает, что его усилия осмысленны, и то, к чему он стремится, действительно значимо. Поэтому условием жизни человека, способного преодолевать трудности, является ценностное самоопределение, так как именно ценности сообщают осмысленность усилиям и стремлениям человека. Осмысленность усилия связана не только с теоретическим пониманием того, что преодоление трудностей предпочтительнее подчинению обстоятельствам, но и с выраженным в чувствах ощущением жизни, раскрывающимся в усилиях воли, направленных на преодоление этих трудностей. Любое стремление человека, будь то стремление к удовольствиям или к творчеству, к комфорту или к опасным приключениям, связано с потребностью в усилении ощущения жизни. Если человек ощущает себя живым, то тогда и жизнь считает осмысленной, если же ощущение жизни пропадает, то вместе с этим утрачивается и смысл жизни, так как человеку более не кажется, что жизнь оправдывает усилия, направленные на преодоление трудностей. Ощущение жизни может становиться интенсивней либо за счет собственных творческих усилий, направленных на самореализацию, либо за счет внешних факторов, разнообразящих восприятие: удовольствия, общественное признание, богатство, власть, экстремальные ситуации, комфорт и т.д. В соответствии с этим и ценности, сообщающие осмысленность усилиям человека, подразделяются на два вида: духовные ценности, сообщающие значимость стремлению человека к расширению сферы творческой самореализации, и ценности конкретных целей и задач, сообщающие значимость усилию, нацеленному на достижение конкретного результата, например, получение удовольствия, общественного признания и т.п. Общественные ценности относятся к ценностям второго типа, так как они определяют для людей значимость важных для сообщества социальных целей. Духовные ценности определяют значимость человеческих возможностей, и побуждают человека расширять сферу личностной самореализации. При этом сама личностная потенция носит самоценный характер. Общественные ценности, напротив, соотносятся не с потенциальной сферой личностной самореализации, а с актуальными действиями личности, направленными на решение конкретных общественных задач. При этом ценность соотносится не возможностью самореализации, а с ее конкретной формой. В истории культуры духовная традиция, транслирующая ценности личностной самореализации, дополняла общественные традиции, определяющие нормы человеческой жизни. Духовные ценности передавались либо в церковной жизни, ориентируя человека на внутреннюю работу над собой, либо в творческих сообществах, создававших новые течениях в литературе, музыке, живописи или поэзии. С установлением в советский период истории идеологического контроля над духовной жизнью произошло растворение духовной сферы в общественной. Критика религии, искусства для искусства, утверждение соцреализма и пропаганда общественных идеалов давали новую установку, согласно которой все ценности человека должны быть общественно значимыми, что приводило к ситуации духовного голода. Современная социокультурная ситуация в России определяется противоречивыми и очень часто неудачными усилиями, направленными на выделение самостоятельной сферы духовных ценностей. Длительное игнорирование духовной сферы привело к тому, что ценностное самоопределение стало подменяться простым согласием на предлагаемые извне установки, в результате чего общественные ценности стали подменяться либо политической идеологией, либо утвердившимися в обществе предрассудками и стереотипами поведения. На примере распространения маргинальных течений и конспирологических теорий можно видеть интервенцию идеологии в сферу духовных ценностей. Подмена ценностного самоопределения согласием на идеологические установки и стереотипы поведения формирует особый тип человека, для которого характерно сочетание внутреннего состояния несчастья с внешней агрессивностью. Это связано с утратой самоидентификации. В ценностном самоопределении человек обнаруживает в себе внутреннюю потенцию самореализации. Самоидентификация представляет собой процесс самоузнавания и самопознания через соотнесенность своих поступков и своей внутренней потенции. Чувство реализации «внутреннего Я» или, иначе говоря, самости в своих внешних действиях порождает ощущение жизни, которое превосходит по значимости любые внешние удовольствия. Например, если человек написал книгу на заказ, то легко обменяет свой труд за деньги. Но, допустим, он написал такую книгу, в которой выразил себя, осознав, что действительно сделал в жизни что-то важное. Если в этом случае автору предложить любую сумму денег за то, чтобы он сжег свою книгу, так никому и не показав ее, то, по всей видимости, он откажется, так как никакие блага, купленные за деньги, не сравнятся с чувством удовлетворения от настоящего дела, в котором удалось самореализоваться. Подменяя ценностное самоопределение согласием на внешние установки, человек отказывается от возможности самореализации, и тем самым лишает себя подлинного ощущения жизни, компенсируя это внешними стимулами: удовольствиями, развлечениями, сильными эмоциональными потрясениями и т.д. Если все это не помогает, то он прибегает к более сильному средству: к самоотождествлению с каким-либо коллективом или сообществом на основе национальной, религиозной или политической идеи. Это самоотождествление создает видимость причастности чему-то важному, что, якобы, оправдывает жизнь, на деле же оборачивается политическим или религиозным фанатизмом. Принимая упрощенную картину мира человек, утрачивает богатство внутренней жизни, перестает чувствовать себя как личность, отождествляясь с тем или иным объективированным представлением о себе. Чем несчастнее становится человек в силу отчуждения внутреннего личностного содержания, тем сильнее он стремится этого не замечать, цепляясь за внешнюю объективированную форму себя. Такого несчастного человека можно узнать по стилю его полемики с людьми других убеждений. Несчастный человек очень быстро попадает во власть собственных высказываний. Он привязывается даже к случайно высказанному мнению, и чем эмоциональнее он высказывается, обругав или высмеяв позицию оппонента, тем труднее ему отнестись критически к своей позиции. Вместе с утратой способности оценить свою позицию со стороны, признать свою неправоту, он в какой-то мере перестает быть самим собой. Центр самосоотнесенности у такого человека отрезан от внутренней потенции самовыражения и совпадет с внешним образом себя, откорректированным в соответствии с мнениями окружающих. Внешний образ себя изменяется от любого публичного высказывания собственной позиции, что вызывает страх оказаться несоответствующим мнению окружающих. Стремясь вытеснить этот страх, человек перестраивает восприятие реальности в соответствии с высказанным мнением, пусть даже случайным. В силу этого человек перестает понимать свою собственную позицию, подстраиваясь под собственное искаженное восприятие упрощенной картины мира. За это приходится платить утратой ощущения жизни, что неизбежно приводит к внутренней опустошенности и состоянию несчастья. Стремясь избавиться от чувства несчастья, он старается вытеснить собственное личностное содержание искаженным восприятием упрощенной картины мира, что лишь еще более усугубляет его несчастное состояние. Если в процессе полемики оппонент высказывает аргументы, ставящие под сомнение упрощенную картину мира несчастного человека, то последний начинает агрессивно ее защищать, постепенно скатываясь на оскорбления. Напротив, состояние счастья, как противоположности несчастья, предполагает свободу личностной самореализации, которая не зависит ни от обстоятельств, ни от материального или социального положения человека. Эта свобода сохраняется, когда полемика направлена на прояснение реальности. Признаком такой полемики является постоянная готовность признать свою неправоту. Можно выстроить градацию несчастных людей. Самым распространенным типом являются несчастные, которым не приходит в голову переоценивать свои мнения во время полемики. Столкнувшись с невозможностью отстоять свою позицию, они просто уходят, стараясь как можно быстрее забыть неудачу. Еще более несчастны те, кто по мере полемики скатывается на оскорбления. Внутренние противоречия в них столь болезненны, что такие люди уже не могут просто так вытеснить из сознания неприятную ситуацию. Но самые несчастные – это те, кто в процессе общения не может обходиться без поучений. Им мало просто сохранять внешний образ себя в упрощенной картине мира. Дабы обрести хоть какую-то уверенность в себе, они, во что бы то ни стало, стремятся навязать другим собственное искаженное восприятие мира. Если это не получается, они впадают в истерику, обвиняя окружающих во всех своих личных проблемах, причем обвиняют искренне, абсолютно веря в правомерность своей обиды. Такие люди обречены рано или поздно оказаться в полном одиночестве. Одним из механизмов редуцирования личностного бытия к упрощенной картине мира является объективация. Причина объективации лежит в страхе перед сложным миром, требующим ответственных решений, и в стремлении к внутреннему психологическому комфорту и самоуспокоенности. В общении человек соприкасается с внутренней реальностью другой личности, однако, объективация предполагает абстрагирование от этой реальности. Объект всегда более беден, чем стоящая за ним реальность, поэтому ее невозможно просто так игнорировать. Отсюда возникает агрессия, точнее агрессивное неприятие, нуждающееся в постоянном подтверждении того, что за пределами объективированных представлений ничего не существует. Агрессивное неприятие парадоксально, т.к. оно проявляется в действиях, направленных на всяческое принижение и обесценивание той реальности, существование которой в то же самое время не признается. Агрессивное неприятие другой реальности сопутствует процессу объективации, начиная с детского хулиганства и бытового хамства вплоть до межнациональных конфликтов. Возьмем обычную детскую шалость. Дети подходят к чужой двери, нажимают на звонок и тут же убегают. Зачем им беспокоить незнакомых людей? Дело в том, что детская картина мира находится в постоянном формировании, она еще очень хрупка, поэтому дети стремятся что-то сделать, чтобы придать ей большую устойчивость. Мир чужих людей им непонятен, там может оказаться нечто, что привет к пересмотру их детского мировосприятия. Поэтому они абстрагируются от чужого мира, редуцировав его только до одного объекта – чужой двери со звонком. Однако сквозь эту дверь просачивается присутствие другой реальности, и, чтобы ее обесценить, совершаются хулиганские действия. Взрослые обычно поступают также, но их агрессивные действия суммируются, набирая разрушительную мощь, выливаясь в социальные конфликты и даже войны. Когда условия жизни ставят под сомнение устойчивость и определенность упрощенной картины мира, агрессивное неприятие другой реальности трансформируется в ксенофобию. В состоянии агрессивного неприятия реальность редуцируется к объекту и, тем самым, перестает восприниматься. При этом агрессивные действия совершаются ради сохранения объективированного состояния, само же отношение к объекту обычно равнодушное. Однако ксенофобия предполагает нечто большее – проекцию всего плохого, что есть внутри себя, на внешний объект, чем и вызывается страх и ненависть к нему. Такая проекция превращается в универсальный объяснительный принцип для всех собственных проблем, что ведет к еще большему искажению упрощенной картины мира, так как исчезает вообще всякая необходимость искать подлинные причины происходящего, ибо всё объясняется вездесущими врагами. Преодолеть это можно только в обретении внутренней свободы через ценностное самоопределение, в котором задается новое пространство личностной самореализации. Опубликовано 26 июня 2013 года Картинка к публикации:Полная версия публикации №1372220053 → © Portalus.ru Главная → ФИЛОСОФИЯ → Карпицкий Н.Н. Тарнапольская Г.М. Утрата ценностного самоопределения как фактор современной социокультурной ситуации При перепечатке индексируемая активная ссылка на PORTALUS.RU обязательна! |
|