Пожар миров: избранные статьи из журнала "Возрождение"

Ильин В.

Пожар миров: избранные статьи из журнала "Возрождение"

М.: Прогресс-Традиция, 2010

В сознании современной философской и околофилософской публики давно и прочно закрепилась устойчивая ассоциация: если Ильин, то Иван. Однако история мысли русского зарубежья помнит и другого Ильина - Владимира Николаевича (1890 - 1974), незаслуженно находящегося в тени своего знаменитого тезки.

Эмигрировав вскоре после революции на Запад, Владимир Ильин не всегда имел возможность печатать свои труды, хотя на протяжении всей жизни много работал как философ. С начала 90-х некоторые его труды переиздавались в России. С недавнего времени архив Владимира Ильина (как, кстати, и архив его знаменитого тезки) хранится в России. Это вселяет надежду на то, что в будущем существенная часть наследия Ильина будет издана.

В биографии Владимира Ильина прежде всего обращает на себя внимание его исключительной широты образование. Он окончил три факультета Киевского университета (физико-математический, философский и историко-филологический) и Киевскую консерваторию по классу композиции, а в эмиграции в Берлине учился на протестантском богословском факультете. Практически с момента основания Ильин преподавал в знаменитом Свято-Сергиевском богословском институте в Париже. Он читал студентам курсы литургики (науки о православном богослужении), психологии, философии средних веков и апологетики (отрасли богословия, посвященной защите христианского учения).

Профессор В. В. Зеньковский говорил об Ильине как о человеке "изумительной широты знания", "превосходной памяти", поражавшем "блестящими афоризмами".

По широте приложения творческих и познавательных сил в истории русской философии с Ильиным может сравниться, наверное, только один Павел Флоренский с его интересами, охватывающими помимо богословия и философии математику и несколько естественно-научных областей. Как и к Павлу Флоренскому, к Ильину применима характеристика человека эпохи Ренессанса, стремящегося ко всеохватному знанию.

Имея столь многочисленные интересы, по характеру Ильин был живым и увлекающимся человеком. Он побывал в поле притяжения главных интеллектуальных центров эмиграции. Находясь в Берлине, втянулся в евразийское движение, переехав в Париж, стал последователем Булгакова и Бердяева.

Увлеченность философией сказывалась на скромном достатке эмигрантской семьи. Сын Ильина вспоминает, как его мать вынуждена была с трудом зарабатывать деньги, чтобы содержать семью. Отец выглядел в глазах юноши человеком "не от мира сего", "бедным и безответственным".

Возможно, материальный недостаток стал одной из причин, по которой Ильин активно печатался в известной эмигрантской газете (а позже - журнале) "Возрождение". Статьи журнала "Возрождение" и составляют книгу "Пожар миров". Основная масса отобранных материалов посвящена литературной критике. В этом разделе читатель найдет статьи о Пушкине (целых семь), Лермонтове, Гоголе, Ап. Григорьеве, Герцене, Тургеневе, Л. Толстом, Достоевском,

Чехове, Блоке и других. Музыкальная одаренность Ильина выразилась в двух статьях о Чайковском и Стравинском. Несколько статей отражают философско-эстетические взгляды Ильина. Название одной из них дало название всей книге.

С таким количеством опубликованных работ хотя бы вкратце пересказать их содержание здесь нет возможности. Скажем несколько слов о замечательном стиле Ильина. Неслучайно книгу открывает его статья "Художественный стиль русских философов и ученых". Ильин был убежден, что стиль или форма "есть основное свойство, даже содержание духа". Он выступал категорически против отделения науки и философии "от вопросов красоты, стиля и вкуса". Подлинная философия для него неотделима от литературы. Не стоит добавлять, что сам Ильин был мастером стиля. Посмотрим, например, на заглавие одной из статей "Аполлон Григорьев - страждущий русский Дионис". Как замечательно в нескольких словах воплощен ее замысел! В начале и конце названия, на противоположенных сторонах, Ильин поставил два имени античных богов. В античной мифологии они воплощали два ее различных полюса. Акцент автора на этой противоположности можно объяснить так: он обращает читательское внимание на противоречие судьбы Ап. Григорьева: между его литературно-поэтическим дарованием и "горькой, унизительной и нестерпимой" судьбой при жизни. Современный читатель имеет возможность прочесть эту статью в книге.

"Пожар миров" предназначается для всех интересующихся русской литературой, музыкой, философией, для желающих познакомиться с замечательной эрудицией и литературным стилем Владимира Ильина.