От Кербаха сохранено преимущество текста первого издания 1781 года перед вторым 1787 года. Кербах предпринял новую редакцию издания. Польза его поступка состоит в передаче свежести и глётности первого великого броска и возможности на базе первого издания легко и ясно обозначить генезис позднейшего издания. Известно, что Якоби, Шопенгауэр, Розенкранц и другие из глубоких существенных оснований предпочитали текст первого издания. Но недостаток оставался даже тогда, когда Розенкранц отклонениям текста большого объема придал форму добавлений, убеждая в неудобствах такого такого издания против большого значения второго издания. Этот недостаток Кербаха устраняется непосредственным сопоставлением тех больших частей текста, которые значительно отличаются друг от друга, что различия нельзя выделить через сноски. А именно, тексты так сопоставляются, что происхождение одного из другого может читаться непосредственно с листа. Поэтому в этом издании можно так же удобно пользоваться как первой так и второй редакциями оригинала. Небольшие же различия текста у Кербаха выделяются отличиями печати.

Полная версия публикации

Учения о категориях и теории типов - это исследования в одной и той же области. И область эта в значительной степени еще не изучена. Более того, исследования в этой области в настоящее время затруднены определенными терминологическими расхождениями между философами, из-за которых они нe понимают друг друга. В этой статье я прежде всего хотел бы снять определенные барьеры, разделяющие исследователей, прежде чем приступить к изложению собственной позиции.
Эта проблема достаточно серьезна. Я думаю, что дело не только в том, что категориальные высказывания (category-propositions) (то есть такие суждения, которые приписывают терминам принадлежность к определенным категориям или типам) всегда выступают как выражения определенных философских предпочтений, но и в том, что верно также и обратное. Поэтому, не прояснив природу того, что мы называем типами или категориями, мы остаемся в неведении и относительно природы философских проблем и методов.
Вначале мне придется сделать несколько замечаний исторического характера вовсе не для того, чтобы продемонстрировать свою эрудицию в области философской палеонтологии либо добавить респектабельности новейшим концепциям, найдя в них примесь нормандской крови, а просто затем, что это удобный способ одновременно поставить философские проблемы и разъяснить некоторые традиционные термины, относящиеся к нашей теме.
КАТЕГОРИИ АРИСТОТЕЛЯ

Полная версия публикации

Абсурдизм, одно из наиболее увлекательных и творческих направлений современного театра, - термин, относящийся к особому роду реалистичной драмы, которая поглотила театральную публику и критиков за последние три десятилетия. Одно особое направление, уместно названное «Театром Абсурда» американским критиком Мартином Эсслином в шестидесятых, предлагает публике экзистенциальный взгляд на внешний мир и заставляет задуматься о смысле существования в мире, в котором, кажется, нет настоящего порядка или мира. Медленно продвигаясь все ближе к реалистичному представлению жизни, эволюция драмы абсурда от Сэмюэла Беккета к Тому Стоппарду привносит новую точку зрения на абсурдизм и расширяет роль философии и метафоры в драме.

Полная версия публикации

Проблема очевидности является одной из центральных не только для проводимых внутри феноменологии исследований относительно так называемого чистого сознания, но и для понимания самих устремлений феноменологии в попытке обоснования ею такой науки, которая несла бы с собой не просто характер достоверного познания, но выступала бы одновременно прообразом всех наук, претендующих на статус наук подлинных.

Полная версия публикации

«Серьезные» фантасты говорят о кризисе жанра science fiction. Научная фантастика всегда отличалась новаторскими техническими и научными идеями, так сказать, «know-how», которое со временем переходило из разряда фантастической в научную идею и однажды воплощалось в виде технической новинки. Научная фантастика была на передовых рубежах техники. Но это ли плодотворная почва? Похоже, что нет. Одна из последних статей Фрэнсиса Фукуямы называется «Наше постчеловеческое будущее. Последствия биотехнологической революции». Реальность оказывается «передовей», фантастичней любой передовой фантастической мысли, научная фантастика больше не может угнаться за реальными темпами технического и научного прогресса. Сейчас интересна та литература, что выходя за рамки техники, туда, где современная наука более не властна. Станислав Лем видел будущее фантастики на ничейной земле, которая разделяет и объединяет науку и философию. Литература должна преодолевать не технологические, а мировоззренческие рубежи, за которыми начинается другая — философская — фантазия, которая позволяет себе задавать такой непривычный, столетия табуированный вопрос: не что, не как, а почему?

Полная версия публикации

Дестабилизация всей картины мира в результате потрясений ХХ века вызвала к жизни два разнонаправленных, но, в то же время, взаимообусловленных процесса: деконструкцию и ремифологизацию. При всем разнообразии, оба процесса были нацелены на одно — на поиск неких основоположений, которые помогли бы, с одной стороны, объяснить существующий мир, с другой стороны, дать возможность если не реанимировать его, то попытаться воссоздать, возможно, в будущем стабильность. Однако методология деконструкции и ремифологизации в корне отличны.

Полная версия публикации

Жанр фэнтези - дитя ХХ века. Так называемая «несерьезная», «детская» литература в жанре фэнтези на самом деле есть порождение целого комплекса социальных и психологических структур того мира, для которого слово цивилизация стало именем, лозунгом и паролем.

Полная версия публикации

Что за прок в метафизике? Или еще с большем обобщением — что за прок в философии? Вопросы во все времена дискутируемые. Но особенно сейчас. Потому что в мире доминанты практической, прикладной науки с ее верифицируемостью и очевидной (или перспективной) полезностью даже теоретические разработки в области фундаментальных знаний требуют постоянного доказывания своей необходимости, права на финансирование и общественное внимание за пределами узкого круга адептов высокой науки и университетских преподавателей. Что уже говорить о гуманитарных исследованиях в самом их абстрактном и непрактичном виде — о философии?

Полная версия публикации

Изложенное ниже — лишь плод интуиции. Обращение к столь неожиданной паре «Аристотель — готика» вызвано интересом к архитектуре с точки зрения ее функционирования одновременно в качестве каркаса и оболочки исторического сознания человека. Возник вопрос: в какой степени архитектура отражает идеологию, в целом рациональные конструкции, так называемую ментальность, являясь продуктом определенного времени и, с другой стороны, насколько архитектура транслирует выработанную во властной и интеллектуальной среде идею (идеологию) в широкие народные массы, превращая ее из книжной или законодательной нормы в образ жизни, стиль жизни.

Полная версия публикации

Дом — место, где человек становится человеком и при этом удерживает связь с Вселенной, подвергаясь воздействию ее сил. «…если природа подобна искусству, то именно тем, что на все лады сопрягает эти два живых элемента — Дом и Вселенную, Heimlich и Unheimlich…» [1] Дом фильтрует и организует силы, тем самым создавая условия комфорта (или дискомфорта) для человека. «…он (дом — перцепт) делает ощутимыми неощутимые силы, которые населяют мир и воздействуют на нас, заставляют нас становиться. Дом ведь не отрывает нас от космических сил, в лучшем случае он лишь фильтрует, сортирует их. Иногда он делает их благотворными…Но через дверь дома, приоткрытую или даже запертую, могут войти и самые пагубные силы…» [2] (Понимание этого лежит в основе китайских практик Фен-Шуй).

Полная версия публикации