Рейтинг
Порталус

Карпицкий Н.Н. Тупик антропоцентризма и новые способы философской проблематизации

Дата публикации: 26 июня 2013
Публикатор: Карпицкий
Рубрика: ФИЛОСОФИЯ ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ →
Источник: (c) http://portalus.ru
Номер публикации: №1372194850


Сайт автора: http://karpitsky.livejournal.com/

Карпицкий Н.Н. Тупик антропоцентризма и новые способы философской проблематизации // Эпистемология и философия науки. – М.: Канон, 2006. – Т.VII. - № 1. – С. 240-246.
(Сокращенный вариант статьи «Изменения способов проблематизации в современных философских исследованиях», специально для журнала «Эпистемология и философии науки»)

Карпицкий Н.Н. Тупик антропоцентризма и новые способы философской проблематизации


Новая философская традиция начинается с появлением нового способа проблематизации. В такие ключевые моменты развития философии первостепенное значение приобретает вопрос: что есть первично очевидное? Новоевропейский космос антропоцентричен, первично очевидное – в самом человеке, однако это ведет к роковой раздвоенности сознания: с одной стороны, признается реальность содержания собственного сознания как первично очевидного, с другой – предполагается внешняя реальность, которая каким-то образом должна соответствовать тому, что в сознании. В силу этого возникает удвоение реальности. Методологический тупик антропоцентризма обнаружился в концепции отражения – убеждении, что мы постигаем внешний мир не непосредственно, а путем его отражения в собственном сознании. В пределах концепции отражения оказалось невозможным обосновать реальность мира и его познаваемость, так как логически невозможно перейти от отраженного в сознании образа к его источнику в объективном мире. Стремление выйти из этого тупика выражается в поиске новых способов проблематизации.
Русская мысль раскрывала интуицию целостного бытия, первичного по отношению к человеческой субъективности. В силу исторических причин философский проект в России оказался незавершенным. Однако стремление преодолеть антропоцентрический способ проблематизации продуцирует в настоящее время возникновение новых философских идей. Это можно видеть на примере философских концепций В.Н. Сагатовского и А.Н. Книгина, чьи жизненные и философские судьбы много раз пересекались. Оба они сыграли ключевую роль в формировании томского философского круга.
Продолжая традиции русской философии, В.Н. Сагатовский решает задачу выхода из «тупика имманентности» на основе онтоантропологического принципа, согласно которому множеству атрибутов бытия соответствует множество сущностных человеческих качеств. Если классическая новоевропейская философия проблематизирует мир и требует его обоснования в человеческой субъективности, то В.Н. Сагатовский, выявляя на основе онтоантропологической интуиции первичную очевидность, проблематизирует не только внешний мир, но и саму человеческую субъективность. Проблематизация требует нового обоснования того, что поставлено под сомнение. Для этого необходимо выявить принцип конституирования действительности на основе первично очевидного. В качестве такого принципа В.Н. Сагатовский предлагает взаимодействие: существовать – значит взаимодействовать; взаимодействие порождает отношения, которые упорядочивают мир.
Принцип взаимодействия конституирует как объективную, так и субъективную стороны реальности, которые вместе образуют коррелятивное бытие. Здесь речь может идти именно о конституировании, а не о порождении: целостное бытие присутствует как в универсуме, так и в субъекте, сообщая им единство, но не являясь их причиной. Если первичное целостное бытие – самоочевидность, значит, оно открыто в опыте. Но этот опыт не может быть субъективистским, иначе мы снова оказались бы в тупике имманентности. В связи с этим перед В.Н. Сагатовским встала задача указать на такой опыт, который первичен опыту субъективного «Я» и из которого вычленялось бы соотносительное бытие субъективного и объективного.
Первичный опыт не отражение. Он онтологичен, бытийствует и задает контекст любого другого человеческого опыта. В силу принципиальной первичности этого опыта о нем еще рано говорить как об опыте человека или субъекта. В.Н. Сагатовский обозначает его двояко: исходная интенция и фундаментальный настрой, конституирующий своей направленностью структуру внутреннего-внешнего. При этом «надо отказаться от предрассудка имманентизма, согласно которому «cogito» или переживание есть состояние трансцендентального Я, которое надо выявить в «чистом виде», «вынеся за скобки» (Гуссерль) всё остальное» . Вместо этого у В.Н. Сагатовского речь идет о полагании изначального соотносительного бытия, которое должно быть первично как внешнему миру, так и субъекту: «мы пока абстрагируемся от того, кому «принадлежит» наличествующее переживание. Оно есть, и мы не будем ограничивать его пределами ни Я, ни природы (или общества), ни Бога. Попробуем осознать его инвариантную структуру, независимо от его носителя и материала, из которого оно «сделано», т.е. «вынесем за скобки» именно эти «привходящие обстоятельства»» .
Если существовать означает взаимодействовать, а взаимодействие предполагает отношения, то отношения, в свою очередь, предполагают различие. Исходная интенция уже есть отношение, которое различает в первичном опыте Я, Другое и их единство – Целое. Первичный опыт в качестве переживания обнаруживается в процессе этого различения. Сосуществование различающихся сторон – объективного и субъективного, материального и идеального – образует целостность, которая, в отличие от системы, является неструктурируемым континуальным началом. Таким образом, фундаментальный настрой раскрывается как переживание всеединства.
А.Н. Книгин подходит к проблеме преодоления тупика имманентности так же, как и В.Н. Сагатовский: через изменение способа проблематизации, но способ проблематизации у него иной. В этом в полной мере проявилось различие философских темпераментов В.Н. Сагатовского и А.Н. Книгина. Если В.Н. Сагатовский целиком ориентирован на целое и его философская интуиция охватывает человека в космических масштабах, то А.Н. Книгин мыслит более конкретно, ориентируясь на повседневную действительность человека.
Новый способ проблематизации А.Н. Книгин раскрывает в рамках «методологии естественного реализма» – собственного феноменологического подхода, принципиально отличного от гуссерлевского. Э. Гуссерль, как и философы до него, проблематизировал повседневную действительность человека, получая в результате определенную философскую систему. Мысль А.Н. Книгина движется в обратном направлении: первичная очевидность содержится не в глубине имманентного сознания и не в высотах умозрения, а в естественной установке человека, не рефлексирующего над основами собственного жизненного мира. Эта установка выражается в языке повседневного общения, который и становится для А.Н. Книгина источником основных философских интуиций. Здесь проблематизируется не естественная установка, а возникшие на основе ее критики историко-философские позиции.
При этом А.Н. Книгин не приемлет субъективизма, и для него первичный опыт лежит вовсе не в случайных внутренних настроениях человека, а в речевом общении, которое и составляет действительность человеческой жизни. Практика словоупотребления фиксирует опыт присутствия в мире. Следовательно, жизненный мир конституируется естественным языком. Содержащиеся в речевом общении естественные установки восприятия жизни рассматриваются А.Н. Книгиным в качестве онтологических принципов жизненного мира. Поскольку эти принципы даны дорефлексивно, то философская рефлексия не должна сводить их к какой-либо заранее предзаданной интерпретации: допустима множественность способов философского описания. Из этого вытекает релятивность философских онтологий по отношению к первичному опыту и возможность рассматривать взаимоисключающие философские интерпретации как равноприемлемые для рефлексивного сознания.
Естественный язык фиксирует самоочевидность – пласт первичных феноменов, –-- которые выражают реальность присутствия и потому не должны пониматься субъективистски. Раскрытие механизма конституирования жизненного мира достигается через описание первичных феноменов сознания. Первичный опыт раскрывается в четырех ипостасях бытия: в созерцании, переживании, мышлении и деятельности. Если классические философские системы опирались на первичный опыт какой-либо одной из ипостасей, то А.Н. Книгин говорит об их равнозначности, равноценности, равносильности, и при этом – взаимной «фантомности». Принцип фантомности означает, что ипостаси взаимно незаменимы и не содержат способов взаимного определения. Дополняя друг друга, ипостаси бытия образуют целостный человеческий мир. Поскольку в ипостасях реальность мира обнаруживается экзистенциально по-разному, они становятся релятивны по отношению друг к другу, оставаясь при этом «равнореальными».
Ипостась деятельности интегрирует другие три ипостаси, и А.Н. Книгин выявляет первичное содержание каждой из них. Первичным опытом созерцания является не данность самих объектов или их отражений, а присутствие как таковое. Если о реальности созерцаемого еще можно спорить, то присутствие – бесспорно. Первичные феномены созерцания являют именно присутствие, которое сообщает созерцаемому характер реальности и конституирует предметный горизонт жизненного мира личности. Феноменологическое единство сознания или жизненного мира обеспечивается единым горизонтом присутствия. Если в созерцании открывается присутствие, то в переживании созерцаемое становится моментом человеческой экзистенции. В переживании не просто обнаруживается бытие, но и отношение к нему (радость, страх, ненависть и т.д.), которое придает созерцанию и мышлению экзистенциальный характер.
Раскрывая природу мышления, А.Н. Книгин вводит понятие ретенции, трактуемое шире, чем у Э. Гуссерля. Если Гуссерль считал, что ретенция (удержание) – это остаточное впечатление от только что прошедшего момента, которое очень быстро рассасывается, то Книгин полагает, что ретенция сохраняется в форме смутного ощущения в ретенциальном сознании. Ретенцию нельзя отнести к сфере бессознательного, так как она сопровождает осознаваемые феномены, однако ретенция не есть что-то наблюдаемое в сознании. При этом Книгин избегает натурализации понятия ретенции, понимая ее как теоретический объект, фиксирующий определенные свойства, а не метафизические сущности.
Благодаря тому, что ретенция сохраняется в сознании, она удерживает не только впечатления от непосредственно прошедшего момента, но и вообще любое содержание сознания, включая события, ситуации, слова, ситуации употребления слов и т.д. Удерживая в схватывании прошедшее, ретенция открывает возможность рефлексии. Если в созерцании открывается присутствие, то в ретенции дано присутствие уже отсутствующего – «виртуальное присутствие» неопределенного множества первичных феноменов. Например, ретенция боли – это смутный образ всех актов переживания боли. Ретенция А + В = С – виртуальное присутствие всех возможных случаев наполнения этой формулы. Эти случаи присутствуют смутно где-то на границе осознанного, вспоминаемого и воображаемого, но с помощью внимания можно вычленить из этой неопределенности тот или иной конкретный случай. Таким образом, если Гуссерль связывает ретенцию только с погружающимся в прошлое теперь-моментом, то Книгин – с неопределенным множеством феноменов, включающим не только пережитые, но и возможные, существующие только в воображении.
Феноменологически слово соотносится не с самим феноменом называемого, а с его ретенцией. Например, слово «человек» соотносится не с конкретным человеком, а с ретенцией неопределенного множества первичных феноменов, в которых обнаруживается присутствие человека. «Если первичные феномены образуют первый (фундаментальный) этаж конструкции сознания, то ретенция – второй, а слова – третий, – утверждает А.Н. Книгин, – …связь слов – это связь ретенций, связь первичных феноменов, т.е. сложная мысль, а течение речи есть течение мысли, мышление как процесс» . Идея представляет собой связку слова, ретенции и множества первичных феноменов. Причем слова как таковые также отбрасывают тень ретенции, с которой могут соотноситься идеи более высокого уровня абстракции.
Если в созерцании реальность мира конституируется на основе присутствия, то в мышлении – на основе предданности сознанию объектов. Если данность всегда предполагает наличное присутствие, то предданность этого не требует, здесь присутствие может быть и «виртуальным». Это возможно в ретенциальном сознании, удерживающем след не только от пережитого в прошлом, но и от возможного, воображаемого. На этой особенности ретенции фундируется основополагающее переживание – ожидание.
Таким образом, реальность мира удостоверяется в созерцании как присутствие, в мышлении – как имманентная убежденность в предданности объектов, а в переживании – как ожидание, сообщающее реальному миру экзистенциальный характер. Ожидание конституирует знание и смысл. Знание – это то, что именно ожидается. Смысл вещи – это горизонт ее ожиданий, охватывающий бесконечность ее возможных проявлений. Мысль схватывает смысл благодаря соотнесенности с ретенцией не только фактических, но и возможных проявлений вещи, обрисовывая тем самым горизонт ожиданий.
А.Н. Книгин ничего не утверждает относительно того, какова реальность, говоря лишь о том, почему у нас возникают те или иные представления о реальности. Тем не менее, можно реконструировать логическое обоснование того, что первичная очевидность фиксируется именно в естественном языке. Бытие человека составляет единство созерцания, переживания и мышления. И хотя в каждой из этих ипостасей объективность мира конституируется по-разному, все эти способы конституирования оказываются связанными друг с другом через слово. Присутствие в созерцании не то же самое, что предданность в мышлении, однако, они объединяются на основе ретенциального сознания. Присутствие созерцаемого отбрасывает тень ретенции, а мышление включает в себя ретенцию как свой формообразующий момент, обнаруживая, благодаря ему, не только данности, но и возможности, которые в переживании даны как ожидание. Ретенциальное сознание сопровождает все три ипостаси, однако само по себе оно еще не есть нечто определенное, о чем можно было бы говорить как о действительности. В силу этого возникает необходимость найти определенную форму выражения ретенциального сознания, т.е. способ существования в самосознании. В качестве этого способа существования выступает слово, которое и проясняет первично очевидное, фундирующее единство и объективность реального мира.
Можно видеть, что В.Н. Сагатовский и А.Н. Книгин решают одну и тут же задачу – обосновать реальность сознания и мира не на основе имманентной субъективности, а на основе первичной по отношению к ней самоочевидной и самоудостоверяющей реальности. Выявление этой реальности возможно только при условии изменения характерного для новоевропейской философии способа проблематизации. Если ранее проблематизировалось любое содержание мира, а первичный опыт усматривался в глубинах человеческой субъективности, то теперь проблематизируется сама человеческая субъективность. Следствием этого способа проблематизации у В.Н. Сагатовского стало выявление первичного онтоантропологического принципа, из которого вычленяются как субъективная, так и объективная сторона бытия. А.Н. Книгин, в отличие от Сагатовского, никакой метафизической системы не строит, вместо этого он выявляет в качестве первично очевидного повседневный мир, данный в словесном общении. С этой позиции естественного человека проблематизируется не только человеческая субъективность, но и вообще любые философские способы ее концептуализации.
Философские идеи В.Н. Сагатовского и А.Н. Книгина подготавливают фундаментальный парадигмальный сдвиг философии, который должен привести к новым открытиям. Увидеть контуры новых тенденций развития философии можно путем радикализации способов проблематизации. На мой взгляд, намеченная В.Н. Сагатовским и А.Н. Книгиным тенденция проблематизации человеческой субъективности неизбежно должна привести и к проблематизации ее трансцендентальных условий, что открывает трансцендентализм нового типа, позволяющий понять априорную сферу не в ее предзаданной определенности, а в процессе ее формирования.

Литература.
1. Сагатовский В.Н. Бытие идеального. – СПб.: Петрполис, 2003. – 104 с.
2. Книгин А.Н. Философские проблемы сознания – Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. – 336 с.

Опубликовано на Порталусе 26 июня 2013 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама