Рейтинг
Порталус

ИСТОРИКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ИБН-ХАЛДУНА

Дата публикации: 18 августа 2015
Автор(ы): Евг. БЕЛЯЕВ
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ФИЛОСОФИЯ
Источник: (c) Историк-марксист, № 4-5(080-081), 1940, C. 78-84
Номер публикации: №1439895694


Евг. БЕЛЯЕВ, (c)

Арабский историк и социолог XIV в. (1322 - 1406) Ибн-Халдун занимает выдающееся место не только в арабской феодальной историографии, но, бесспорно, принадлежит к числу тех мыслителей и ученых, которыми гордится все культурное и прогрессивное человечество. Известность Ибн-Халдун приобрел своим замечательным произведением, носящим название "Мукаддама", что значит "Введение".

 

Это объемистое "Введение" (более 500 страниц убористого арабского текста) представляет собой первый таи восьмитомной "Книги примеров", в которой Ибн-Халдуя излагает историю арабов, персов и берберов1 . Заглавие обширного исторического сочинения Ибн-Халдуна отражает намерение автора дать историю трех наиболее крупных народов мусульманского Востока в виде "примеров", подтверждающих и иллюстрирующих основные положения, высказанные автором во "Введении".

 

В своей Мукаддаме" Ибн-Халдун высказывает уверенность, что он открыл неизвестную до него отрасль человеческого знания и заложил основы "новой науки". Это утверждение автора "Мукаддамы" объясняется прежде всего тем, что он был первым арабским историком2 , пытавшимся открыть законы исторического развития человеческого общества. Рассматривая историю как науку, Ибн-Халдун первый выдвигает требование критического отношения к источникам, на основании которых пишется история. При этом он говорит не об истории пророков, государей, везиров и ученых, а об истории народов. Представление об истории как о закономерном процессе и требование критического отношения к источникам поднимают Ибн-Халдуна на недосягаемую высоту сравнительно с его предшественниками.

 

Даже те выдающиеся историки, авторитет которых Ибн-Халдун признает (правда, с некоторыми существенными оговорками), представляют собой совершенно иной, неизмеримо более примитивный тип историка. Собирание сведений о событиях и деятелях прошлого и изложение их в строго хронологическом" порядке считалось" основной задачей арабских историков, которые, Как правило, не ставили перед собой исследовательских целей. Единственным критерием достоверности сведений, собранных историками, служил "иснад"3 , т. е. непрерывная цепь передатчиков того или иного сведения, связывавшая историка с участником, очевидцем или современником события. Стремясь собрать возможно большее количество сведений о том или ином событии или деятеле, арабские историки часто приводили противоречивые и взаимно опровергающие версии одного и того же события. Разбираться в этой путанице арабские историки обычно предоставляли аллаху, сопровождая последнюю из приводившихся ими противоречивых версий трафаретной фразой: "Аллах знает лучше всех". Сочинения арабских историков содержали хотя и очень богатый, но почти совершенно не обработанный и критически не проверенный материал, изложенный в форме летописей, имевших своеобразный вид благодаря иснаду. Иснад как опора исторической достоверности, невидимому, был изобретен арабами. Конечно, методологическая беспомощность не являлась признаком классовой "невинности" арабских историков. Как представители и идеологи господствующего класса феодального общества, они подбирали преимущественно такой материал, который освещал историческое прошлое в интересах господствующего класса. Поэтому сведения о массовых антифеодальных движениях, биографические данные о предводителях этих движений и идеологический материал, относящийся к этим движениям, передаются ими тенденциозно и создают извращенные представления о движущих силах и конечных целях массовых народных восстаний. Так понимал и выполнял свою задачу один из крупнейших арабских и стариков-собирателей - Табада (838 - 923), оставивший громадный свод хронологически подобранных материалов под названием "История пророков и царей". Сухо и деловито

 

 

1 В булакском (египетском) издании 1867 г. "Мукаддама" занимает 534 страницы арабского текста.

 

2 Арабскими мы называем историков, писавших свои произведения на арабском языке.

 

3 Буквальное значение - опора.

 
стр. 78

 

излагая исторические факты, легенды и мифы, не пренебрегая и самыми незначительными подробностями, Табари очень далек от критического подхода к содержанию излагаемых им сведений и заботится только о надлежащем состоянии иснадов.

 

Совершенно иной тип историка представляет собой знаменитый автор "Золотых лугов" - Масуди (умер в 956 году). Ибн-Халдун довольно часто ссылается на него как на авторитет, выделяя его в числе немногих из общей массы историков, хотя и полемизирует с ним в вопросах исторической критики и осуждает его способы изложения исторического материала, В отличие от Табарн Масуди старается воздействовать на воображение и чувство читателя, предлагая ему занимательный и назидательный материал и часто сознательно принося в жертву занимательности историческую достоверность. Но Масуди сравнительно с Табарн лучше систематизирует материал и проявляет знакомство с древнегреческой географией. По форме изложения и способу подачи материала Масуди иногда напоминает Геродота.

 

Известный синтез обоих этих типов историков можно видеть в авторе "Полного свода истории", известном современнике "монгольского нашествия" мосульце Ибн-ал-Асире (1160 - 1234), В своем труде он выступал как пересказчик и продолжатель хроники Табари. Хронологически же он был предшественником Ибн-Халдуна, который почерпнул у него немало фактического материала для иллюстрирования теоретических положений в своей "Мукаддаме".

 

Конечно, названными историками далеко не исчерпывается многочисленная плеяда деятелей арабской историографии, подготовившая почву для научного метода Ибн-Халдуна; достаточно сказать, что ему предшествовало несколько сот историков, писавших на арабском языке1 . Но этих трех историков можно рассматривать как наиболее крупных и типичных авторов средневековых арабских "всемирных историй", предшественников Ибн-Халдуна. По мнению самого автора "Мукаддамы", количество историков, сообщениям которых можно доверять (и то далеко не всегда), едва ли превышает число пальцев одной руки.

 

Широко распространено мнение, что Ибн-Халдун был гениальным одиночкой, не имевшим ни предшественников, ни последователей. Это мнение можно признать правильным только в смысле положения Ибн-Халдуна в арабской историографии, где он является крупнейшей величиной, не имеющей себе равных. Но научное "одиночество" Ибн-Халдуна следует понимать условно. Прежде всего на основании изучения некоторых основных положений теории Ибн-Халдуна можно придти к заключению, что он был учеником Аристотеля.

 

Весьма интересный вопрос о влияния древнегреческой философии и вообще греко-византийской науки на Ибн-Халдуна заслуживает специального исследования. В то же время следует иметь в виду, что "Мукаддама" (при всех выдающихся качествах ее автора как историка) не могла бы появиться, если бы ей не предшествовала работа нескольких поколений и школ арабских историков. Но при современном состоянии изучения арабской историографии пока еще не представляется возможным установить связи Ибн-Халдуна как исследователя с его предшественниками в арабской исторической науке.

 

Единственным критическим приемом арабских историков до Ибн-Халдуна являлась чисто формальная проверка иснада. Содержания передаваемых сведений они обычно не касались; их не смущало явное несоответствие приводимых ими чудесных легенд и неправдоподобных событий с общеизвестными законами природы: они исходили из априорного положения о всемогуществе аллаха и о его постоянном вмешательстве в ход исторических событий.

 

Ибн-Халдун впервые в арабской историографии резко и определенно поставил вопрос о необходимости критической проверки источников и в своей "Мукаддаме" дал много примеров применения критического метода В критике исторических источников Ибн-Халдун исходит из следующего основного положения: история человеческого общества так же, как и жизнь природы, подчинена всеобщим естественным законам; проявление этих законов в исторической жизни народов служит основным критерием исторической истины. По мнению Ибн-Халдуна, пользуясь этим критерием, легко можно определить, какое явление или состояние возможно (поскольку оно "естественно", т. е, согласуется с законами природы) и какое невозможно (поскольку оно противоречит этим законам); после этого, полагает он, легко узнать, какое сведение истинно и какое лощено.

 

Впротивовес своим предшественникам, ставившим целью собрать возможно больше сведений, не заботясь о качестве их и не отделяя действительных фактов от занимательных анекдотов, Ибн-Халдун считает необходимым строго различать существенные, характерные исторические факты от случайных явлений, не имеющих особого значения; последние, с его точки зрения, вовсе нет надобности принимать в расчет при изложении истории человеческого общества "Правило, как отличить истинное от ложного в (исторических) сообщениях, - пишет он, - основывается на определении возможности или невозможности (сообщаемого): мы должны исследовать человеческое общество, т. е. цивилизацию, и отличать в его явлениях то, что ему присуще и свойственно по природе, от того, что случайно и не принимается в расчет, а также от того, что не может происходить"2 . Автор "Мукаддамы", приводя разнообразные примеры легковерия и. наивности своих

 

 

1 Библиограф Хаджи-Хальфа (XVII в.) насчитывал 1200 историков, писавших на арабском языке.

 

2 "Мукаддама", стр. 31. Булакское издание".

 
стр. 79

 

предшественников, решительно отбрасывает многие их сообщения, противоречащие законам природы, или же дает им рационалистическое истолкование. Но не ограничиваясь опровержением различных фантастических и неправдоподобных сообщений, воспринятых арабской историографией из фольклора и мифологии, Ибн-Халдун подвергает критике некоторые внешне вполне правдоподобные сообщения.

 

Так например он считает исторически недостоверным сообщение многих арабских историков о любовной связи Яхьи Бармекида с Аббасой, сестрой Харуна-ар-Рашида, что якобы послужило причиной падения знаменитой везирской династии Бармекидов. Как доказательство неправильности этого сообщения он приводит соображение, что тайный брак между сестрой халифа и подданным не мог быть заключен. Веско и убедительно обосновывает он необходимость искать причины падения Бармекидов в социально-политических отношениях периода царствования Харуна. Сведения о цветущем городе - многоколонном Иреме - автор "Мукаддамы" также считает легендой, возникшей в результате неправильного понимания текста корана1 . Критическое отношение к источникам и сопоставление их показаний помогли ему разрушить немало легенд в истории Северной Африки. 'Правда, в критических рассуждениях Ибн-Халдуна мы обнаруживаем слишком большую дозу субъективизма, но все же бесспорной заслугой его остается то, что он первый пытался ввести критический метод исследования и положить основы научного изучения истории.

 

Но главной и весьма крупной заслугой Ибн-Халдуна, благодаря которой он может быть введен в пантеон выдающихся мыслителей человечества, является его историко-социологическая теория, материалистическая в своих основных положениях.

 

Основным положением теории Ибн-Халдуна является признание естественных законов и их безусловного влияния на человеческое общества. Этот основной принцип Ибн-Халдун последовательно применяет и в процессе дальнейшего развития своих теоретических положений, принимая в расчет только такие историко-социальные явления и факты, которые, по его мнению, согласуются с законами природы. Правда, наличие постоянно действующих естественных законов в его представлении не упраздняет аллаха, но и не отождествляется с ним. Ибн-Халдун - не атеист и не пантеист. Для него действие естественных законов не ограничивает всемогущества аллаха, который остается высшим существом, стоящим над миром. Но в то же время аллах не нарушает естественных законов и не изменяет их. Как увидим в дальнейшем, Ибн-Халдун считает религию хотя и второстепенным, но очень важным фактором исторического развития народов. В своей "Мукаддаме" он проявляет большой интерес к различным религиозным феноменам и пытается рационалистически истолковать их.

 

Объектом действия естественных законов является не престо человек, а человек как член общества. Ибн-Халдун считает человека общественным существом, не мыслит человека вне общества и историю любого народа представляет как историю развития общества, созданного этим народом. В этом заключается второе основное положение теории Ибн-Халдуна. Люди объединились в общество, так как иначе они не могли поддерживать свое существование. "Аллах, - пишет Ибн-Халдун, - создал человека и дал ему такой образ, который не может жить и здравствовать без пищи... Но силы отдельного человека недостаточны для добывания потребного ему количества пищи... Человеку, безусловно, нужны силы большого числа ему подобных, чтобы добывать пищу, которая необходима как для него, так и для них; таким образом, взаимная помощь обеспечивает существование значительного числа людей. То же самое и при защите жизни: каждый человек имеет необходимость быть поддержанным другими людьми... Аллах наделил человека разумом и рукой. Рука, будучи подчинена разуму, всегда готова работать в ремеслах, а ремесла снабжают человека орудиями, которые заменяют ему члены, у других животных предназначенные для защиты... Отдельный человек не мог бы противостоять силе и одного животного... При всех обстоятельствах человек необходимо должен прибегать к помощи себе подобных, и если бы их помощь отсутствовала, он не был бы в состоянии ни добывать пищу, ни поддерживать жизнь... Люди должны жить обществом; вне его они не могли бы обеспечить своего существования"2 . С успехами цивилизации эта трудовая взаимопомощь людей становится все более сложной и необходимой. Чем дальше идет развитие искусств, ремесел и торговли, чем более совершенные формы принимает земледелие, тем сложнее и крепче становятся общественные связи.

 

Развивая эта основные положения, Ибн-Халдун характеризует физическую обстановку, в которой живет человеческое общество. Он считает, что силы и явления природы, подчиненные определенным естественным законам, оказывают на человеческое общество постоянное и сильное влияние как в физическом, так и в психическом и интеллектуальном отношениях. Прежде всего и сильнее всего, по его мнению, человеческое общество испытывает на себе влияние географического фактора - влияние климата и почвы той страны, в которой оно живет. Для обоснования этого положения Ибн-Халдун мобилизует всю сумму географических, а отчасти космографических и этнографических знаний арабов, обобщая их в подробном описании "семи климатов", т. е. семи земных поясов, на которые арабская наука (следуя за греческой) подразделяет всю землю. Для успешного развития цивилизации можно признать

 

 

1 "Мукаддама", стр. 11 - 12. Булакское издание.

 

2 Там же, стр. 34 - 35.

 
стр. 80

 

благоприятными только 3, 4 и 5-й климатические поясы, отличающиеся "умеренной" температурой. В 1 и 2-м климатических поясах, наиболее близких к экватору, люди не могут проявлять усиленной деятельности вследствие постоянной жары, но они и не чувствуют потребности в такой деятельности, так как получают предметы питания из окружающей природы в готовом виде и в достаточном количестве; в одежде сам не нуждаются, строить крепкие и прочные жилища им нет никакой надобности. В 6 и 7-м климатических поясах люди принуждены затрагивать всю свою энергию из борьбу с суровой природой, употреблять все свои силы на добывание пищи и на постройку жилищ; вследствие этого у них не остается времени на занятие науками, литературой и изящными искусствами.

 

Влиянием климата и, в частности, непосредственным влиянием температуры воздуха на организм человека Ибн-Халдун в значительной мере склонен, объяснить не только физические, но и психические свойства людей. Так, он приписывает воздуху механическое влияние на характер людей. Он согласен с мнением Масуди, что характер негров отличается легкомыслием, беспечностью и жизнерадостностью. Причиной этого Ибн-Халдун считает горячий воздух, постоянно проникающий в их тела, от чего расширяется "пар духа в сердце" и создастся беспечно-радостное настроение. Этим же объясняет он веселое состояние, в которое люди обычно приходят в бане горячие водяные пары, проникая в организм, расширяют "животный дух"1 . Если расширение, т. е. увеличение объема, "животного духа" создает состояние радости и веселья, то его служение, уменьшение в объеме, порождает прямо противоположные чувства и настроения. Так например жители Феца, окруженного возвышенностями с низкой температурой воздуха, постоянно ходят с опущенными головами, как люди, подавленные печалью. Незаметна для себя Ибн-Халдун приводит материал, опровергающий эти выводы и показывающий, что беспечное состояние одних и постоянная озабоченность других вызываются не атмосферными, а экономическими причинами. Подобно неграм, как замечает Ибн-Халдун, обитатели Египта беспечны и веселы, так как благодаря благотворному климату и плодородной почве они в изобилия снабжены продуктами питания и не помышляют о завтрашнем дне, в то время как жители Феда должны делать большие запасы продовольствия, чтобы предохранить себя от голода в случае неурожая.

 

Весьма большое значение придает Ибн-Халдун влиянию пищи на физическое и психическое состояние людей. Он обращает особое внимание на то, что кочевые арабы и берберы, а также и другие народы, живущие в жарких странах с каменистой и песчаной почвой, превосходят горожан и в физическом и в духовном отношениях. Так, у жителей степей и пустынь сравнительно с горожанами более свежий цвет лица, более здоровое и лучше сложенное тело, более уравновешенный характер, большая понятливость и сообразительность. Все эти положительные свойства кочевников Ибн-Халдун объясняет их вынужденной умеренностью в еде и питье (а иногда и длительными голодовками) и благотворным воздухом пустыни. В отличие от обитателей степей и пустынь жители городов и деревень обычно проявляют неумеренность в еде и питье, часто предаются всевозможным излишествам. "Изобилие пиши, - говорит Ибн-Халдун, - и содержащиеся в ней влажные элементы порождают в теле вредные остатки, от которых происходит чрезмерная тучность и обилие испорченных разлагающихся жидкостей... Влажные элементы затемняют ум и рассудок вследствие вредных паров, которые проникают в мозг"2 .

 

Отрицательные последствия чрезмерного питания Ибн-Халдун наблюдает не только в человеческом обществе, но и в мире животных. Сравнивая диких животных пустыни с родственными им видами домашних животных, пасущихся на плодородных равнинах и тучных лугах, он отмечает глубокое различие между ними в отношении "гладкости кожи, лоска шерсти, форм тела, соразмерности членов и живости ума". Между тем, как далее отмечает Ибн-Халдун, "газель-сестра козы, жирафа-сестра верблюда, дикий осел и дикий бык - одной породы с домашним ослом и домашним быком". Причина различия заключается, как и у человека, в обильных и вредных выделениях, происходящих в организмах домашних животных, и в присутствии скоропортящихся жидкостей, образующихся от обильных и сочных кормов.

 

Согласно теории Ибн-Халдуна, климат я почва страны обусловливают хозяйственную деятельность населения, в которой кроются основные причины социальной я политической организации общества на известней стадии его исторического развития. "Различие в состояниях народов, - читаем мы в "Мукаддаме", - определяется только различием способов, которыми они приобретают средства существования; их объединение в общество происходит только ради взаимопомощи в приобретении этих средств"3 .

 

Таким образом, Ибн-Халдун вплотную подошел к выводу, что материальное производство служит базисом общественных отношений. Во всяком случае, он ясно видит, что общественная организация народа находится в зависимости от тех способов, которыми этот народ добывает средства существования, и способы эти, по его мысли, обусловлены географической средой. Он указывает, что жители пустынь и степей, периодически выжигаемых летним солнцем, поневоле должны ограничивать свою хозяйственную деятельность разведением и выращиванием скота; климатические и поч-

 

 

1 "Мукаддама", стр. 73. Булакское издание.

 

2 Там же, стр. 74.

 

3 Там же, стр. 101.

 
стр. 81

 

венные условия лишают их возможности осваивать те отрасли производства, которые развиты у населения плодородных и хорошо орошаемых равнин и нагорий. Кроме того занятие скотоводством в пустынях со скудным растительным покровом неизбежно вызывает постоянные передвижения в поисках корма: скотоводы в пустынях могут вести только кочевой образ жизни, Ибн-Халдун приводит интересное наблюдение: арабы-бедуины, разводящие верблюдов, могут проникать в песчаные пустыни гораздо глубже чем кочевники, выращивающие других животных, потому что верблюд весьма быстроходен и чрезвычайно вынослив; молодые верблюжата быстро растут и хорошо развиваются только в условиях очень высокой температуры.

 

Ибн-Халдун делит всю совокупность племен и народов Арабского Востока на кочевников и оседлых. Как ни примитивно такое деление, исторически оно вполне правильно и для своего времени должно быть признано крупным и важным научным наблюдением. Кроме того, читая "Мукаддаму", приходишь к заключению, что автор ее приводит это деление, учитывая основные, характерные признаки кочевого и оседлого хозяйственных укладов и особенности социального строя, соответствующего каждому из них. Соотношение этих двух укладов, существующих параллельно на протяжении многих столетий и время от времени приходящих в столкновение, является для Ибн-Халдуна основой динамики истории арабских стран, доминирующим фактором этой истории.

 

Кочевники в представлении Ибн-Халдуна - чрезвычайно активная сила истории. Эти сильные, энергичные, храбрые, воинственные и предприимчивые жители степей и пустынь периодически предпринимают вооруженные нашествия на богатые и культурные страны, и оседлое население этих стран беспомощно в борьбе с ними. Кочевники завоевывают города и государства и устанавливают свою власть над оседлыми, создавая империи и основывая династии. Но, живя среди покоренных горожан, победители быстро подпадают под их культурное влияние и усваивают их образ жизни во всех его отрицательных проявлениях: привыкают к излишествам, предаются различным порокам. Лишенные благотворного влияния воздуха жаркой пустыня, ближайшие потомки кочевников-завоевателей быстро вырождаются физически и морально и теряют свои преимущества над оседлыми. С каждым поколением все большее количество вредоносных жидкостей скопляется в организме потомков завоевателей, их костяки обрастают дряблым мясом и жиром, их мозги все сильнее одурманиваются вредными парами, проникающими из их дородных тел, переполненных разлагающимися жидкостями. Через три-четыре поколения выродившиеся потомки завоевателей становятся такими же беспомощными, какими их предки застали аборигенов завоеванной страны. Тогда из степей и пустынь приходят новые волны кочевников-завоевателей - и история повторяется.

 

Это представление о соотношении кочевого и оседлого укладов как об основном, стержневом факте истории "стран ислама" придает теории Ибн-Халдуна специфически арабский характер. Действительно, эта часть его теории, являющаяся результатом весьма вдумчивого отношения к фактической истории арабских стран, вполне закономерно могла возникнуть именно у арабского историка. Для нашего времени проблема соотношения кочевого и оседлого укладов в истории арабских стран разрешена. Решение это дано Марксом, который в своем письме к Энгельсу (от 2 июня 1853 г.) писал: "У всех восточных народов можно... установить общее взаимоотношение между оседлостью одной части этих племен и продолжающимся кочевничеством другой части"1 .

 

Вполне понятна историческая закономерность признания существования и взаимодействия двух укладов основным фактом истории Арабского Востока, как только в лице Ибн-Халдуна была сделана первая серьезная научная попытка осмыслить эту историю как закономерный процесс. В средние века такое представление о соотношении кочевников и оседлых, базирующееся на изучении конкретной истории и дополненное непосредственными наблюдениями, могло возникнуть только на почве Арабского Востока. Бесспорно, что открытие и объяснение этого явления (в соответствии с научными требованиями своего времени) должны быть отнесены к числу крупнейших научных заслуг Ибн-Халдуна как выдающегося историка эпохи феодализма.

 

Вполне естественно, что автор "Мукаддамы" как представитель и идеолог феодалов слишком упрощенно и чисто механически понимал процесс взаимодействия двух общественных укладов. Дойдя своим гениальным умом до представления о том, что люди как члены общества распадаются на особые социальные слои в зависимости от их участия в общественном производстве, Ибн-Халдун все же не мог, разумеется, открыть классов и понять значение классовой борьбы. Он сумел найти несколько зерен исторической истины, одним из которых, несомненно, является открытый им процесс взаимодействия двух укладов в истории Арабского Востока.

 

В историческом процессе наиболее активную роль, по теории Ибн-Халдуна, играют кочевники, а не оседлое население, к которому принадлежал сам автор "Мукаддамы". Он изображает кочевников как высший тип обществе иных существ, характеризующийся полной гармонией между физическими и духовными качествами. Кочевники самоотверженны и храбры, выносливы я предприимчивы, находчивы и предусмотрительны. Они всемерно оберегают и защищают интересы и честь своих родственников, своего рода и племени.

 

Эту постоянную готовность кочевника жертвовать собою ради своих родственников и соплеменников автор "Мукаддамы" объясняет социальными причинами, вытека-

 

 

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXI. стр. 488.

 
стр. 82

 

ющими из особенностей кочевого общества. Горожанами управляет и заботится о них государственная власть. Поэтому горожане трусливы, малодушны, беспечны, лишены самостоятельности и предприимчивости. Они спокойно спят в своих постелях и безбоязненно ходят по городским улицам и базарам, предоставив султанам и эмирам заботиться об их спокойствии и безопасности. Они прячутся от врагов за высокими и крепкими стенами городов, днем и ночью охраняемых вооруженной стражей. Кочевники же не знают иных властей, кроме своих родовых старейшин и племенных предводителей, авторитет которых покоится только на всеобщем уважении и притом весьма ограничен. Каждый кочевник должен постоянно помышлять о самозащите и о защите своих соплеменников. Кочевые станы не окружены стенами, и опасность может придти отовсюду в любой час, а особенно ночью. При первом признаке опасности кочевник уже готов к отражению врага, а если нужно, - и к нападению. Кочевник всегда готов броситься в самую гущу боя, чтобы спасти своих родственников или помочь им, "поставив себя между ними и опасностью". Постоянную готовность к самопожертвованию, являющуюся одной из наиболее ярких черт характера кочевника, Ибн-Халдун объясняет "узами крови".

 

На этой основе и развивается "асабийя"1 - чувство беспредельной преданности своему роду и племени, самое крепкое и жизненное "связующее начало" в кочевом обществе. Но в узах крови и асабийи Ибн-Халдун видит уже не элементарный инстинкт самосохранения (хотя они и исходят отсюда), а весьма сложное явление, воспитанное совокупными силами всего общества. У кочевников асабийя находится как бы под постоянным общественным контролем всего племени, и любой член племени, нарушивший закрепленные многовековым обычаем нормы асабийи, покрывает себя позором, навлекает на себя общее презрение и изгоняется из общества. У горожан асабийя хотя и является важным фактором исторического развития общества, но не проявляется с такой непреложностью, как у кочевников. Но после покорения оседлых народов и совместной жизни с ними в основанных завоевателями государствах, под влиянием вновь возникающих и развивающихся социально-экономических и политических условий оседлой, городской жизни, кочевники постепенно (через три поколения) утрачивают нормы асабийи. Ослабление асабийи - жизненной силы государств (и особенно государств, основанных кочевниками-завоевателями) - влечет за собой быстрый упадок государств и неизбежную гибель их. Ослабление действия норм асабийи, сопровождающееся утратой положительных физических свойств кочевника, является основной причиной распада общества и падения государства.

 

Второй движущей силой Ибн-Халдун признает религию. Считая, что ни одно государство не может существовать без религии, он все же отводит ей (и в частности исламу) сравнительно незначительную роль.

 

Блестящая картина жизни кочевого общества и яркий образ кочевника, нарисованные в "Мукаддаме", являются вполне очевидной идеализацией. Вопрос о причинах подобных тенденций, проявленных Ибн-Халдуном при изображении кочевого общества, вплотную подходит нас к выявлению социальных корней его теории Можно сказать, что тенденции эти дают нам ключ 'К выяснению социальной основы "Мукаддамы" и классовой принадлежности ее автора.

 

Биографические материалы, содержащие подробные сведения о богатой приключениями и превратностями жизни Ибн-Халдуна, говорят о нем как об одном из наиболее выдающихся представителей господствующего класса феодального общества XIV века. На протяжении полустолетия он занимал высокие посты в различных феодальных государствах Северной Африки, Испании и Египта. Приступая к работе над "Мукаддамой", Ибн-Халдун имел уже большой опыт государственной работы и политической борьбы, много путешествовал, был вполне сложившимся человеком в научном и политическом отношениях. Принимая его же деление представителей высшего слоя на две группы: "людей пера" и "людей меча", - его самого следует отнести к первой группе. В постоянной борьбе между представителями различных североафриканских феодальных династий, деятельным участником которой он был, его орудием был не меч, а калам и слово. Он неоднократно подвергался заключению в тюрьме, опале и изгнанию.

 

Ибн-Халдун не принадлежал к числу владетельных феодалов; он был представителем той феодальной интеллигенции, которая обслуживала господствующий класс и выражала его идеологию. В биографии Ибн-Халдуна указывается, что си часто жил на то содержание, которое в виде жалованья и подарков время от времени перепадало ему из рук местных султанов и эмиров. Свой замечательный труд ему удалось написать только благодаря гостеприимству хафеидского султана Абу-л-Аббаса, который предложил ему помещение в одном из своих замков и предоставил в его распоряжение находившееся там богатое собрание рукописей.

 

Как идеолог господствующего класса феодального общества, Ибн-Халдун в своей "Мукаддаме" смотрит глазами феодала на все общественное производство и обмен. Но вместе с тем для этого труда характерно чрезвычайно сочувственное, теплое и мягкое отношение к "людям пера", которым недоступно пользование материальными благами жизни, захваченными "людьми меча".

 

В период создания "Мукаддамы" вполне ясно определились признаки упадка и распада феодального общества Арабского Востока. Феодализм в странах Ближнего Востока к этому времени завершил историю своего развития; последним этапом было установление военно-ленной системы, кото-

 

 

1 Слово "асабийя" происходит от арабского глагола "асаба" - крепко связать, скрутить.

 
стр. 83

 

рая окончательно оформилась после завоевания Ирана и Сирии сельджукидами.

 

Начиная с XIII в. мы все яснее видим проявление тех "застойных форм восточного общества", которыми обусловливается такая длительность процесса разложения феодальной формации в странах Востока.

 

С XIII в. все сильнее и болезненнее стали сказываться последствия падения производительных сил в странах Арабского Востока. К XIV в., когда жил Ибн-Халдун, повышается действие центробежных сил, центральная государственная власть ослабевает и местами становится просто номинальной. Политическая карта арабских стран представляет собою бесчисленное количество мелких феодальных владений, а основное содержание политической истории сводится к нескончаемым столкновениям между отдельными феодалами. Наиболее предприимчивые и удачливые из них иногда пытаются возглавить феодальную иерархию, но скоро их вассалы снова выходят из подчинения, стремясь к полной независимости и стараясь подчинить своей власти себе подобных. Ибн-Халдун неоднократно испытывал всю неустойчивость политических образований и непрочность отдельных феодальных государств и династий.

 

Современная ему социально-экономическая обстановка, как она отражена в "Мукаддаме", характеризовалась усилением эксплоатации, закрепощением и разорением крестьянства феодалами. Феодалы разрушали ремесла, облагая ремесленников непосильными налогами, и стесняли торговый обмен, обирая купцов на таможнях, воздвигавшихся на границах каждого мелкого феодального владения.

 

Социально-политическое положение в государствах Северной Африки, на родине Ибн-Халдуна, значительно осложнялось присутствием берберских кочевых племен, принимавших самое активное участие в исторической жизни Андалусии1 и Магриба. Уже в середине XIII в. феодальное общество Северной Африки испытало на себе тяжелые последствия утраты арабами Андалусии, где во времена Ибн-Халдуна сохранился только Гренадский эмират. Арабские и берберские феодалы, вытесняемые кастильцами с Пиренейского полуострова в Северную Африку, способствовали созданию здесь феодальной тесноты, приводившей к усилению и учащению междуфеодальных столкновений за земельные владения. Между тем в XIII-XIV вв. в связи с общим экономическим упадком сокращалась полоса культурных областей и пески пустыни наступали на нивы и города. Борьба, которую вели арабы с песками пустыни, расширяя площадь культурных земель путем искусственного орошения, давно уже прекратилась вследствие ослабления центральной власти. Вместе с песками пустыни на земледельческие области наступали берберы-кочевники, устанавливавшие свое господство над земледельцами оазисов.

 

Отражая и преломляя в своем мировоззрении окружающую социально-политическую обстановку оседлого феодального общества и сравнивая ее с состоянием берберских ' кочевых племен, активность которых все возрастала, Ибн-Халдун, естественно, пришел к переоценке значения и роли кочевников. Видя в них единственно деятельный общественный элемент и сознавая упадок феодального земледелия и городов, он впал в идеализацию кочевого общества. Те громадные исторические материалы, которые использовал автор "Мукаддамы", могли послужить дополнительным доказательством его концепции об исторической роли кочевников, родившейся у него под влиянием наблюдения над окружавшей его социально-политической действительностью. Появлению арабов-кочевников из глубин их родного полуострова он приписывал создание обширного государства. К сравнительно недавнему прошлому относились завоевания сельджуков, покоривших культурные народы Ирана и Передней Азии. Ибн-Халдун сам был современником возвышения недавних кочевников-османов, создавших мощную империю на территории Румийского султаната. Он читал полные ужаса и отчаяния страницы Ибн-ал-Асира о "нашествии татар", где кочевые монголы изображены как всесокрушающая и несокрушимая сила. Он хорошо знал, какую выдающуюся роль в истории Андалусии и Магриба играли берберские кочевые племена, из среды которых вышли Альмора-виды и Альмохады, отразившие кастильских и леонских феодалов и влившие новые силы в мусульманскую Испанию.

 

Кочевое общество, по мнению Ибн-Халдуна, исторически является первой формой человеческого общества, а пустыни и степи - колыбелью цивилизации. Кочевое скотоводство предшествует оседлому земледелию и городской жизни. Предков современных ему горожан он считал выходцами из бедуинских кочевий, перешедшими к оседлому земледелию и начавшими строить города.

 

Идеализируя кочевое общество и переоценивая его историческую роль, Ибн-Халдун исполнен самого глубокого пессимизма в отношении современного ему оседлого общества, на которое он смотрит только как на объект будущего нашествия кочевников.

 

Изучая кочевые и оседлые уклады, он в основных своих положениях и выводах близко подошел к правильному разрешению характерной особенности истории стран Арабского Востока, особенности, обусловленной общим соотношением двух укладов. Стремясь выяснить это соотношение в ходе исторического процесса, он обнаружил историческую неизбежность и обусловленность тех столкновений, которые Энгельс определил как "периодически повторяющиеся столкновения"2 между кочевниками и горожанами в странах Арабского Востока.

 

 

1 Андалусией арабы называли Пиренейский полуостров.

 

2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XVI. Ч. 2-я стр. 410. Примечание.

Опубликовано на Порталусе 18 августа 2015 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама