Вплоть до шестидесятых годов нашего века научный взгляд на понятие “традиция” определялся тем подходом, который был сформулирован Максом Вебером и сводился к жесткому противопоставлению категорий традиционного и рационального. Традиционные институты, обычаи и способ мышления рассматривались как препятствия к развитию общества. Собственно, интерес исследователей сосредотачивался на проблемах модернизации, и потому традиционные черты определялись главным образом в негативных терминах, как оппозиция модернизации. Соответственно, если исходить из данной точки зрения, процессы модернизации всегда подрывают, ослабляют и вытесняют традицию. Традиция рассматривалась как явление отмирающее, неспособное ни реально противиться современным формам жизни, ни сосуществовать с ними. На традиционные явления культуры смотрели как на рудимент, который должен был исчезнуть по мере все возрастающей активности модернизационных процессов.

Полная версия публикации

Параллельно с символической и когнитивной трактовкой культуры, наиболее популярной сегодня в западной науке, определенное развитие, прежде всего в рамках психологической антропологии, получила и адаптивная трактовка. Так например, М. Спиро писал: “Культура, как наиболее важное адаптивное средство человека, является посредующим звеном между свойствами психобиологического организма человека и его социальным и физическим окружением.”[1]

Полная версия публикации

Согласия в том, что такое культура не было и нет по сей день. При более глубоком рассмотрении вопроса обнаруживается лишь еще большее разнообразие. Показательной в этом отношении можно считать книгу Крёбера и Клакхона “Культура: критический обзор концепций и определений”. Рассмот­рев более 150 определений культуры, авторы проанализировали множество различных способов концептуализации этого термина. В конечном счете они пришли к следующему определению: “Культура состоит из эксплицитных и имплицитных моделей поведения, приобретаемых и передаваемых с помощью символов, составляющих отличительное достижение человеческих групп, вклю­чая их воплощенность в артефактах; сердцевина культуры состоит из традиционных идей и, особенно, из приписываемых им ценностных значений; cистемы культур могут рассматриваться, с одной стороны, как производные от деятельности, а с другой — как элементы, обусловливающие дальнейшую деятельность”[1]

Полная версия публикации

основные принципы исследования культуры: а) понимание человеческого общества как универсальной адаптивно-адаптирующей системы; b) понимание человеческой деятельности как специфического проявления информационно управляемой жизненной активности; с) понимание культуры как супербиологической универсальной технологии человеческой деятельности, ее адаптивного и оптимизационного механизма; d) понимание динамики культурной традиции как универсального механизма воспроизведения и изменения человеческих обществ и основного носителя жизненного опыта, проявляющегося в процессах формирования, действия и трансформации любых групповых паттернов деятельности. Маркарян рассматривает культуру как специфический механизм человеческой деятельности и эволюционной самоорганизации социальной жизни. “Две идеи, - пишет он, - представляют для меня наибольшую ценность.

Полная версия публикации

Культурология как наука возникла в рамках этнологии. Конечно, термин “культурология” употреблялся и раньше, но по-настоящему он вошел в научный оборот после публикации трудов Лесли Уайта, посвященных обоснованию необходимости создания науки о культуре как особом классе явлений. Произошло это во второй половине сороковых годов.

Полная версия публикации

Как писал Рой Д’Андраде, “в бихевиористской традиции, то, что делает живое существо, контролируется в значительной мере различными внешними условиями. В когнитивистской парадигме то, что делает живое существо, является функцией представлений живого существа о своем окружении. Для многих антропологов акцент, который делает когнитивистская парадигма на внутренних представлениях более соответствует их интуиции о природе культуры, чем бихивеористское определение стимул-контроля. Концепция культуры как познаний и символов, а не как привычек и поведения была быстро ассимилирована антропологией и гуманитарной наукой. Культура стала пониматься как содержащая информацию система, функция которой подобна функции клеточной ДНК. ДНК снабжает индивидуальные клетки информацией, необходимой им для саморегуляции и специфического роста. Люди необходимыми инструкциями обеспечиваются посредством выучивания информации, которая символически закодирована и культурно передаваема.”[1]

Полная версия публикации

Символическая концепция культуры фокусирует свое внимание на всем, что связано с символами. Культурные феномены, согласно этой концепции, являются символическими феноменами, а потому изучение культуры, по существу, сводится к интерпретации символов и символических действий.

Что такое символ? Символ — это одно их многих понятий, с которым мы все хорошо знакомы, но, однако, не существует определенного согласия относительно его значения и природы. Об этом много споров среди философов разных школ[1] и существует множество работ социологов и антропологов, в которых символизм трактуется как важный фактор в социокультурных феноменах, но все это трактовки имеют большее или меньшее отличие друг от друга.[2]

Полная версия публикации

Различия между Emic и Etic исследованиями сформулировал известный антрополог, специализирующийся на кросс-культурных исследованиях, Дж. Берри, который использует различение, сделанное ранее лингвистами между фонетикой и фонемикой. В то время как фонетика имеет дело с универсальными свойствами произносимого звука, фонемика касается способов, посредством которых такие звуки формулируются внутри контекста отдельных слов и языков. Подобным образом Берри доказывает, что “etic” анализ человеческого поведения — это тот, который фокусируется на универсалиях.

Полная версия публикации

Теоретическая концепция Лесли Уайта (White) “берет за основу не проявление культурных феноменов в отдельных группах или сообществах, а делает упор на развитии культуры человечества в целом. Л. Уайт утверждает, что понятие культуры категориально и выражает в себе характеристику надсоматической (суперорганической) системы действительности, присущей лишь человеческому обществу и имеющей свои собственные закономерности функционирования и развития. Будучи интегративной системой, культура, по Уайту, не совпадая с обществом и социальной системой, имеет свои особенности, несущие специфику человеческого бытия.” [1]

Полная версия публикации

Теория моделей культуры была разработана учениками Франца Боаса (в частности, Сэпером, Бенедикт, Уайтингом, Бетенсоном и др.) и представляла собой некую противоположность функционалистской культурологии.

В “теории моделей культуры” и случайные, и постоянные элементы культуры рассматривались как нечто независимое от социальной структуры; более того, считалось, что следует в большей степени изучать модели, формы, структуры и организации, присущие той или иной культуре, а не разрозненные культурные черты и культурное содержание, поскольку предполагалось, что культурные формы (модели культуры), значительно более стабильны, чем наполняющее их содержание, которое может изменяться с течением времени.[1]

Полная версия публикации