Рейтинг
Порталус

Социальные последствия обогащения церкви в России в XV-XVIII вв.

Дата публикации: 13 февраля 2020
Автор(ы): В. В. Вяткин
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ
Источник: (c) Вопросы истории, № 1, Январь 2013, C. 54-63
Номер публикации: №1581600117


В. В. Вяткин, (c)

Проблема церковной собственности - тема столетий. На Западе ее нерешенность во многом привела к Реформации. В России она глубоко не осмыслена до сих пор, затронуты лишь отдельные стороны ее исторического аспекта, включающего такие вопросы, как церковное крепостное право, захват имуществ церковными институциями, а также их имущественные споры с народом. Хронологические рамки в данном случае избраны применительно к церковному крепостному праву, с учетом его особого влияния на социальные процессы.

 

История церковного крепостного права началась рано. Уже в XV в. случался уход крестьян с тяглых земель подмосковного Троице-Сергиева монастыря на земли других владельцев. Поэтому по просьбе игумена Вассиана (Рыло) великий князь Василий II дал монастырю жалованную грамоту о прикреплении тяглых крестьян к монастырским селам в Угличском уезде. Возможно, то был первый в России закрепостительный акт. Постепенно число закрепощенных в церковных вотчинах росло и к 1764 г. приблизилось к 2 000 000 человек, щедро подаренных церкви царской властью и частными лицами.

 

Церковные власти собирали с крестьян оброк большего размера, чем платили казне государственные крестьяне, вообще зависимость от церкви была тяжелее помещичьего господства. "Под управлением духовных властей" крестьянам "было тяжелее" 1, - не сомневался П. В. Верховской. Помимо вотчин, их труд нещадно эксплуатировался в рудниках, на соляных варницах, мельницах и т.д.

 

Феодальные порядки в церковных вотчинах означали неприкрытую жестокость. Объективный исследователь признался: "Когда просматриваешь бумаги, рисующие отношения монастыря к крестьянскому миру, от них так и веет на вас холодностью". В Солотчинском монастыре (близ Рязани) "разорение, бедность, побеги... может быть, совсем бы не трогали архимандрита и братский совет, если б не пострадала от того монастырская казна", и, чтобы получить с крестьян больший доход, применяли "все возможное" вплоть до пыток 2.

 

 

Вяткин Валерий Викторович - кандидат исторических наук, доцент Пермского института железнодорожного транспорта.

 
стр. 54

 

Церковных крестьян сажали на цепь, били плетьми и палками, морили голодом и холодом. К физическим страданиям прибавлялись душевные муки. Случались изнасилования духовными лицами вотчинных крестьянок, в числе растлителей были и архиереи. Митрополит Антоний (Черновский) имел блудную связь с "овчарской дочерью"3.

 

В 1741 г. крепостные крестьяне нижегородской архиерейской вотчины просили епископа Иоанна (Дубинского) освободить их от рыбных ловель, чтобы не платить "изрядный" оброк, грозивший "всеконечным разорением". Решение было простым: "Ежели... крестьяне будут от взятья тех ловель отрицаться... будут жестоко наказаны без всякой пощады" 4.

 

За крепостничество стояли даже те, кто считался лучшим. В 1767 г. митрополит Гавриил (Петров) высказал свое мнение для Уложенной комиссии: "Священному чину для послужения как мужеска, так и женска пола людей купить бы было свободно" 5. Секуляризация церковных имений, проведенная Екатериной II, облегчила участь миллионов крепостных.

 

Церковное крепостничество не объяснялось наклонностями отдельных лиц, не было явлением спорадического характера. Об этом свидетельствует судьба настоятеля Святогорской пустыни Филарета (Финевского), лишенного игуменства "за увольнение нескольких крестьян монастырских на свободу" 6. Пример Финевского был нежелателен, и система сработала против него. Крепостничество в своих владениях церковь поддерживала и охраняла.

 

Научный подход не допускает выводов без прочных фактических оснований, требует искать и видеть в фактах действие общезначимого процесса, его логику, учитывая реальное значение акциденций. Как рассуждал Л. П. Карсавин, историк "должен искать внутреннего упорядочивающего начала в... собранных им фактах, обнаружить истинно внутреннюю их связь" 7. Эта задача решается поиском знаковых обстоятельств; обнаружение их, как показывает пример Финевского, лишает почвы пессимизм, характерный для постмодернистской историографии с ее ссылками на то, что сведения сохранились неравномерно, что они отрывочны и картина прошлого, создаваемая историком, слишком искусственна.

 

Обогащению служил также захват имуществ церковными институциями. Тон задавало черное духовенство. То, что "монахи... подражали мирским людям в захвате имуществ" 8, выяснилось с давних пор. Бесчинства монахов Строкиной пустыни (близ Каргополя) отмечены уже на заре Московии. "На большую беду поселян появились от всего отрекшиеся иноки (Строкиной пустыни. - В. В.) и... сталц захватывать огромные земельные участки, то есть лишать их единственного средства к существованию... Как тут быть?.. Искать управы у правосудного Шемяки?.. Для этого нужно было иметь... деньги... А они были у их противников - чернецов. На чернеческой же стороне были и московские цари". А чернецы "в своих приобретениях не знали ни меры, ни сытости". Строкинцами овладел такой "пыл" к приобретениям, что, "всегда верные страсти любостяжания, они с усердием, достойным лучшего дела, продолжали всевозможными средствами приобретать различные угодья", стараясь не упустить ничего даже в такое сложное время, как 1610 - 1612 годы 9.

 

Пример подавал епископ Луцкий Кирилл (Терлецкий) (XVI - начало XVII в.), содержавший отряд до тысячи вооруженных головорезов. Они грабили без разбору: духовных и светских, не боясь кары от светской власти. Стиль Терлецкого был типичен для своей местности: не он один являл "склонность к самоуправству, выражавшуюся в отнятии собственности" 10. Вот что писал в 1599 г. православному архиерею Ипатию (Поцею) польский король Сигизмунд III: "Вопреки закону, привилегии и свободе... дерзнул самовольно овладеть Киевской митрополией, Печерской лаврой с епископством Вла-

 
стр. 55

 

димирским (Владимиро-Волынским. - В. В.), и пользуешься незаконно как званием (саном митрополита. - В. В.), так и их недвижимыми имениями, и вообще всеми достояниями к ним принадлежащими" ". Дерзость архиерея, прибегавшего к обману, шокировала короля. Так же действовал епископ Холмский Феодосии (Лозовский): собрав 2000 вооруженных людей, применив артиллерию, взял штурмом епископский замок в том же Владимире-Волынском и затем утвердился на Владимирской кафедре. "Владея огромными средствами, получаемыми от церковных имений, южнорусские владыки содержали многочисленные отряды слуг, гайдуков и ратных людей, - писал О. И. Левицкий, - вооружали их огнестрельным оружием, даже пушками и часто лично предводительствовали ими в наездах, разбоях, грабежах, штурмом брали и отнимали чужие имения, местечки и села". Богатство церкви оборачивалось бедой для мирного населения. При патриархе Никоне рассматривалось дело по жалобе мельника Никиты Алексеева об отнятии у него мельниц Новгородским архиерейским домом 12.

 

Архиереям подражали монастыри. Красноречива челобитная митрополиту Новгородскому Питириму, относящаяся к 1665 - 1672 годам 13. В ней описано, как соловецкие "старцы" и служки отняли церковную землю и сжатый хлеб у попа и причетников: "пограбили своим насильем", придя "с пищалями, и с рогатины, и с топорки, и с ослопьем..." Все это происходило на глазах у простого народа.

 

Целью захвата была не только земля, но и люди, которые ее обрабатывали 14. В 1680-е годы "старцы" Вяжищского Николаевского монастыря забрали к себе крестьян Череменецкого Иоанно-Богословского монастыря Новгородской епархии, причем захватчики уже имели много вотчин с немалым числом крестьян. Этот спор о земле происходил у двух обителей, отдаленных друг от друга на 80 верст. Отобранных крестьян новые господа постарались смирить, ослабив им кабальные условия 15. Эта уступчивость вяжищских монахов понятна: в 1678 г. бунтовали крестьяне одной из их вотчин.

 

С угрозой захватов сталкивались различные собственники. От нападений из Мгарского Спасо-Преображенского монастыря (Левобережная Украина) в 1750-е годы понес потери подполковник Алексей Семенов. Мгарские "черноризцы" уводили людей из поместья Семенова, а также грабили его скот и рубили лес, вели незаконные покосы. Помещик жаловался, что монахи и монастырские слуги, угрожая огнестрельным оружием, раз за разом вторгались в его имение, угрожали расправами, причиняли все новые убытки. В условиях казацкого управления пострадавшему от набегов пришлось жаловаться в войсковую генеральную канцелярию, но и там не нашли управу на богатый монастырь. Обращение канцелярии в Киев, к митрополиту Тимофею (Щербацкому), осталось без ответа. Светская власть оказывалась бессильной, словно не было синодального строя. У Семенова оставалось одно: обратиться в высшую инстанцию - к гетману К. Г. Разумовскому...

 

Последовавшее назначение Семенова прокурором Малороссийской коллегии означает, что он не мог клеветать на монастырь. Екатерина II при подобных назначениях строго отбирала наиболее достойных лиц. Да и расследование, проведенное войсковой канцелярией, подтвердило вину монахов 16.

 

Оружие в спорах использовали не только мгарские "черноризцы" 17. Проблема монашеского бандитизма решалась с трудом. Богатство монастырей, основанное на землевладении, было одной из предпосылок захватов. А "старцы", стараясь крепить мощь монастырей, умножали недвижимость.

 

Винить в насильственных захватах лишь черное духовенство было бы несправедливо. В 1689 г. некто Ф. Д. Лесков просил расследовать его жалобу

 
стр. 56

 

на священника Вологодской епархии Алексея Андреева о захвате Андреевым покосов, принадлежавших крестьянам Лескова 18. Но у черного духовенства возможностей было несравненно больше. В целом картина подобных актов, своего рода рейдерства, была широка и хронологически и географически.

 

Имущественные споры церковных учреждений с паствой сводились к двум категориям: кто-то защищал свое, кто-то домогался чужого. Можно было бы подумать, что церковные собственники чаще защищались. Но это предположение отпадает ввиду обилия их споров между собой.

 

Малороссийская коллегия заявляла: монахи сутяжничают, хотя монашеству это предосудительно, а другим причиняет досаду. Потому было бы "благопристойно... освободить духовенство от сих светских упражнений, и все монастырские имения... к коронным... присоединить" 19. Ситуация в Малороссии сама по себе порождала тяжбы. "Земли монастырские были в большинстве случаев спорными - и монастыри в течение почти всего XVIII в., до самого отобрания у них земель, вели за них... разорительную борьбу" 20.

 

Тяжбы происходили и в Великороссии, причем больше примеров известно по монастырям, которые часто апеллировали к высшей власти. В 1592 г. игумен Корельского Николаевского монастыря (близ Архангельска) донес царю Федору Иоанновичу о двух крестьянах, бежавших из монастырской вотчины. Царь приказал их возвратить, что опередило на пять лет знаменитый указ о повсеместном розыске беглых крестьян 21.

 

Царская власть защищала имущественные интересы монахов. Один из указов предписывал, чтобы новгородские крестьяне Шунского погоста принесли повинную за попытку отделиться от Тихвинского Успенского монастыря и впредь, "под страхом царской пени", не возобновляли таких попыток22. Повинная за попытку - это симптоматично: своего рода знаковое обстоятельство.

 

Царская помощь ободряла. За один только 1597 г. игумен Строкиной пустыни дважды жаловался царю "на самоуправное пользование монастырскими землями крестьян" 23. Самоуправство в таких случаях могло и не быть строго доказанным, как и размер причиненного убытка. Те же строкинцы "взыскивали свои убытки, быть может, увеличенные в два-три раза против действительности", и не были склонны прощать своим врагам, коими обычно оказывались крестьяне 24.

 

Не мирный дух царил и в Клименецком монастыре (на Онежском озере), спорившем в 1590-е годы о земле с соседними крестьянами 25. В XVII в. такие тяжбы приобрели в Клименецком "бесконечный" характер 26. И шли все новые жалобы от монастырей, причем в качестве обидчиков могли быть названы разные стороны. В 1604 г. приказчик Кирилло-Белозерского монастыря бил челом не только на посадского человека, но и на дьякона, скосивших монастырское сено, и последовал приговор: вернуть 27. Игуменья Смоленского Вознесенского монастыря Ираида (Куракина) в 1680 г. сразу обвинила в захвате монастырской земли стрелецкого голову, войта и крестьян 28. Тридцать лет, с 1653 по 1683 г., был в конфликте с соседями из-за земли Борщевский Троицкий монастырь (близ Воронежа)29.

 

В 1684 г., тоже через царя, Псковский Спасо-Мирожский монастырь вернул себе покосы, отнятые у него ранее "по челобитью новгородца Мины Козлянинова и по судному делу" 30. Не обошлось без суда и у Желтоводского Макарьева монастыря (близ Нижнего Новгорода), который в 1686 г. спорил о беглых крестьянах со стольниками Василием и Григорием Собакиными. Экономическая мощь позволяла монахам соперничать с представителями знати. В 1691 г. разгорелся спор между Новгородским Ковалевским монастырем и вотчинником Тихоном Бестужевым 31.

 
стр. 57

 

Судебные процессы все множились. При Петре I, в 1714 г., Желтоводский монастырь судился с жителями села Лыскова о лесных урочищах32. При этом, по оценке исследователя, "в... стремлении к сутяжничеству" монастыри "часто преступали черту благоразумия"33. Другой историк отмечал "страсть к сутяжничеству" монастырского руководства; иные судебные волокиты могли тянуться десятки лет. По его словам, "всякий... кому случалось знакомиться с актовыми книгами... в Киевском центральном архиве... был поражен обилием судебных процессов, которые велись тогда (в XVI-XVII вв. - В. В.) русскими духовными сановниками" 34.

 

Не сразу наступило успокоение и после секуляризации. В Прикамье шло разбирательство о спорном сенокосном участке между Пыскорским монастырем и крестьянами прилегающей волости 35. В 1789 г. в Нижегородской губернии возник спор о лугах по реке Сатисе у крестьян с монахами Саровской пустыни. Крестьяне просили "защиты от притеснений монахов", но Арзамасская расправа (судебная инстанция) встала на сторону пустыни. Тем не менее крестьянам приходилось и дальше пользоваться лугами, что вызывало новые жалобы от пустыни, еще больше обострившие вражду 36.

 

С монастырями сутяжничали и дворяне. В 1770-е годы спорил о земле с киевскими монастырями - Межигорским и Михайловским - некий генерал-рекетмейстер 37. Сторонами другого спора о земле, вспыхнувшего в 1789 г., выступили князья Грузинские и Желтоводский монастырь 38.

 

К конфликтам приобщалось и белое духовенство. В 1670-е годы начался спор о земле клириков Рождественской церкви Боровской десятины с посадскими людьми г. Боровска39.

 

Испытания собственностью, богатством духовенство не выдержало. Огромные владения вредно влияли на его нравы, формируя "страсть к приобретению" 40, затмевавшую помыслы о благотворительности. Монастырское богатство резко противоречило и уставу и сути монашеской жизни, предполагающей аскетизм. Духовную, нравственную жизнь клира тоже не облегчала связь с землей. Еще И. Т. Посошков констатировал: "У нас сельские попы обременены земледельством и, того ради, не пекутся о служении церковном"41. Секуляризация в этом отношении была оправданной, отдаляя церковь от лишних "земных" забот - приближая к подлинному христианству.

 

Перекачка средств в пользу церкви препятствовала осуществлению важных социальных программ. Церковное крепостничество вело к обнищанию крепостных, нередко вызывавшему протесты. Пассивной формой протеста являлись побеги церковных крестьян, что вызывало рост бродяжества и связанной с ним преступности. Что еще хуже, церковно-крепостническая система, богатство церковных структур и алчное желание их преумножить озлобляли народ, раз за разом происходили волнения в церковных вотчинах. В 1680 г. настоятель Антоньева Дымского монастыря Новгородской епархии сообщил о "буйствах" монастырских крестьян в Любеницкой волости. В 1690 г. было совершено нападение на Новгородский Вознесенский "девичий" монастырь, грабеж сопровождался убийством игуменьи 42.

 

"Буйства" иногда принимали организованный характер, объединяя разношерстных участников. В 1718 г. 80 человек напали на Мещовский Георгиевский монастырь (близ Калуги), прорубив монастырские ворота. Целью нападавших, среди которых были опознаны и беглые церковные крестьяне, выглядел грабеж43. Но сказалась и неприязнь к монахам. Говоря в начале XVIII в. о монастырских крестьянах, архимандрит Тихвинского Успенского монастыря должен был признать: "Еще мнози в них враждебной ненавистью болезнуют" 44. Отношение к клиру также омрачалось эксцессами. В 1749 г.

 
стр. 58

 

разыгрались драматические события в слободе Никитовке под Полтавой. Местного священника протащили по улице на цепи, избивая и проклиная, и бросили, наконец, в приказной избе, желая, очевидно, подчеркнуть единство духовенства и светской власти. В 1756 г. власти упомянутого Тихвинского монастыря признали "немалую злобу" местных посадских жителей на монахов 45. Посадские отказались работать на них. В 1758 г. в Тихвин прибыл карательный отряд, что лишь усилило ненависть к "черноризцам".

 

Протестные настроения выражались по-разному. Примечательна история Малоюнгинского монастыря Казанской епархии. Накануне секуляризации его "настоятелем был архимандрит жестокий... Часто он без вины... сажал своих крестьян в пустую избу и держал в ней по неделе и более, есть давал только раз в сутки по небольшому кусочку хлеба и воды, иногда наказывал и розгами, поэтому крестьяне питали к нему ненависть" . Кончилось тем, что архимандрита сожгли.

 

Не случайно монастыри нуждались в специальной охране. В 1760 г. одну лишь Троице-Сергиеву лавру охраняли 114 солдат; из них несколько человек были при келье наместника47. Не чувствовали себя в безопасности и епископы. Накануне секуляризации у архиерейского дома в Казани по ночам выставляли охрану, резиденцию иерарха в пригородном монастыре "Иерусалим" охраняли два караула 48.

 

Размах выступлений против духовенства впечатлял. В 100 тыс. человек оценила число восставших церковных крестьян Екатерина II в начале своего царствования. Борьба была не напрасна. Освобождение церковных крестьян почти на век опередило манифест от 19 февраля 1861 года.

 

"Холодок между иерархической церковью и народной религиозностью" 49 сохранялся и после секуляризации. Происходили тревожные события. В 1765 г. 50 "несколько разных... людей... ворвались" 51 в Зеленецкий Троицкий монастырь Санкт-Петербургской епархии: "кололи, жгли... монахов" 52 и "выгнали всю братию" 53 (обвинение в этом буйстве старообрядцев не представляется правдоподобным). Спустя два года, заявив об убийстве казаками иеромонаха Иеронима, руководство Межигорского монастыря призналось: "...часто такие кровопролития бывают" 54.

 

Нападения на архиерейские дома, монастыри и духовных лиц умножали неприязнь к духовенству, неуважение его. В 1770 г. был произведен налет на Флорищеву пустынь Суздальской епархии 55, после чего иноков долго охраняли солдаты. Причиной нападения оказались "злоупотребления по управлению монастырскими делами", затронувшие простых людей, которые еще не забыли прежние обиды. Распускали руки и духовные пастыри. Выборные Хвалынской округи донесли в Казанскую консисторию об избиении крестьян священником Евфимием Алексеевым 56.

 

Серьезная вспышка произошла 16 сентября 1771 г. в Москве. Разъяренные москвичи убили архиепископа Амвросия (Зертис-Каменского). Свирепствовала чума, и, желая предотвратить распространение инфекции, Зертис велел убрать Боголюбскую икону, находившуюся в Варварских воротах в Китай-городе и являвшуюся объектом массового поклонения: в Москве поверили, что эта икона спасает от "прилипчивой" болезни. На украшение иконы поступили щедрые пожертвования, оцененные в 3000 рублей. Но кружку с деньгами Зертис велел забрать вместе с иконой, для чего 15 сентября прибыли с охраной чиновник и священник. Однако народ не отдал ни икону, ни кружку, поняв дело по-своему.

 

Все началось с крика: "Архиерей хочет ограбить казну Богоматери, надо убить его!" 57. Где-то ударили в набат. Завязалась драка: в ней досталось и чиновнику. Связанного, его привели в Чудов монастырь, требуя, чтобы он

 
стр. 59

 

помог отыскать архиерейские покои. Между тем, "спасая живот свой" 58, Зертис утек в Донской монастырь, надев серый мужицкий кафтан.

 

В 11-м часу пополудни начался грабеж архиерейского дома. Домовая церковь тоже пострадала: иконы лишились риз, всю ризницу растащили, антиминс разодрали, сосуды разграбили, образа живописные "обругали выколотием глаз". Народ-"богоносец" в таких порывах был неудержим.

 

16 сентября восставшие пошли искать архиерея и нашли его в Донском. Отстояв литургию, Зертис скрылся на хорах, надев тот же кафтан. Однако был выдан своими. Выволочив во двор, его ударили колом по спине. Но раздался крик: "Не бить в монастыре и святого места кровью его чтоб не осквернить". Оттащив иерарха в сторону, его били, калечили', "словом сказать, все его тело было одна рана" 59.

 

Впоследствии близ Донского нашли это тело, "ругательно поверженное" 60. Убийство не успокоило толпу - настолько, что при отпевании Зертиса никто не решался сказать слово над гробом, и светская власть приказала о проповеди.

 

Екатерина II сочувствовала иерарху, видя в нем жертву религиозного фанатизма. Но архиепископ и сам решил свою участь, жестокостью провоцируя против себя народ.

 

Французские дипломаты, аккредитованные в России, объясняли разыгравшуюся трагедию дикостью нравов, но полагали, что ответственность за достойную сожаления непросвещенность народа лежит и на его пастырях61. Английский посол Ч. Каскарт, разузнав подробности, передал на родину: "Народ... доведенный до отчаяния... опасностью... не нашел другого средства, кроме суеверного понятия, что чудеса совершаются то тем, то другим образом или изображением. Архиепископ, человек благовоспитанный и умный, видя опасность... в том, что... толпы уже зараженного народа принимают причастие вместе с другими, и... при этом употребляется одна и та же ложка для всех, сделал... распоряжения, возбудившие неудовольствие... Колокола звонили всю ночь, и было совершено много злодейств. Поутру народ направился к монастырю... Дождавшись окончания обедни и даже священнической хиротонии, злодеи увлекли архиепископа из алтаря и жестоким образом убили его" 62.

 

Итак, Каскарт живописал формализованную религиозность и столь необузданную ярость толпы, что даже жестокий Зертис показался ему "благовоспитанным".

 

Масштабы бедствия оказались велики. 15 - 16 сентября громили и Чудов монастырь, после чего генерал-губернатор П. С. Салтыков нашел его "в жалком состоянии" 63. Восставшие ни с чем не считались. Консистория в стенах монастыря была разорена. Добрались и до братских келий. Пребывавшего в Чудове "для пользы себя" настоятеля Ново-Иерусалимского монастыря Никона (Зертис-Каменского), брата убитого Зертиса, избили и ограбили, он заболел и через две недели умер64. И неизвестно, нет ли связи между разгромом Чудова и восстанием крестьян его вотчин в 1763 году.

 

Императрица повелела наказать зачинщиков и убийц. И вскоре французский посол Сабатье сообщил своему адресату, что созданная для этой цели комиссия приговорила к повешению зачинщиков и десятки людей к наказанию кнутом 65. В Кремле было небезопасно и в дальнейшем. В 1775 г. Успенский собор днем и ночью охраняли солдаты66.

 

Провинция также напоминала о себе. В 1771 г. настоятель Пыскорского монастыря Амвросий (Андриевский) сообщил в Синод, что "несколько воровских людей с оружием ограбили его... при всей братии и с ним вкупе архимандрита Иуста (Колотского. - В. В.), которого сжечь хотели" 67. Не-

 
стр. 60

 

приязненное отношение к Колотскому объяснимо: он всех восстанавливал против себя, включая духовную власть, наказавшую его за хищение средств монастыря 68. Еще больше претензий было у народа. Академик И. И. Лепехин, побывавший в 1771 г. в окрестностях Пыскора, отметил, что "нынешнее состояние крестьян перед прежним, когда они были подчинены Пыскорскому монастырю, гораздо отменно" б9. Факт беспорядков был не единичный, признавал в "доношении" Андриевский: "Поблизости монастыря... бывает великое воровство и ограбление" 70.

 

Ситуация существенно не менялась. В 1772 г. преемник Андриевского донес о поджоге неизвестными лицами леса около монастыря, так что "пламя приближалось к... монастырской стене", угрожая "крайним опустошением" 71. Пожар потушили "с великою трудностью" 72, в нем усмотрели выступление против монахов. Вскоре, узнав, что "поблизости монастыря великое воровство, грабление, смертоубийство и зажжение" 73, Синод сообщил о "разбойнических нападениях" в Сенат, "дабы было оному монастырю надлежащее защищение" 74. Власть, разумеется, помогала, но антагонизм не прекращался.

 

В 1793 г. был убит другой пыскорский настоятель архимандрит Иакинф (Кашперов). Подробности известны из рапорта монастырского казначея. В двенадцатом часу ночи 31 января, когда в монастыре спали, казначея и других разбудил крик караульщика. Но выйти во двор удалось не сразу: двери были кем-то заперты снаружи. Пока делались попытки освободиться, из сеней послышались ружейные выстрелы, а также "великий стук и шум" из настоятельских покоев. Думали, что пришла новая "воровская партия". Через полчаса запертых выпустили монастырские служители. Колокола ударили тревогу, а казначей с братией проникли к настоятелю, найдя его на полу мертвым, с разбитой головой; ухо было отрезано, и найти его не удалось. Серебряная посуда, дорогая одежда, деньги - все было нетронуто. Но три настоятельских сундучка оказались вскрытыми, что в них хранилось - никто не знал 75. Грабительские цели убийц, а они жили в Пыскоре, не подтверждались обстоятельствами: времени на грабеж было достаточно. В сундучках могли искать документы.

 

Но нужно обратить внимание и на личность убитого. Когда он служил в Сибири, о нем знала Екатерина II, сообщившая в 1760-е годы в Синод о "кровожаждущем" архимандрите Иакинфе (Кашперове). Затем он возглавлял Далматовский монастырь в Зауралье. Именно в ту пору обитель два месяца осаждали до 700 крестьян, возмущенных бесчеловечностью монастырских властей. Понадобился полк пехоты, чтобы рассеять осаждавших.

 

Еще один документ гласит, что крестьянин Даниил Пелынцев, отработав на Пыскорский монастырь 30 лет и получая всего 13 руб. в год, попросил, наконец, заменить его другим, заявив, что "по старости лет сносить употребляемых работ нет его возможности, в случае же, если сей с ним милости показано не будет, то с охотою желает идти на поселение (в ссылку. - В. В.),нежели быть при монастырских... услугах". Но Кашперов не уступал. И дело дошло до пермского наместника Е. П. Кашкина, который посоветовал Кашперову прибавить крестьянам со стажем жалованье или заменить их более молодыми 76. Неизвестно - было ли то сделано. Ясно одно: чиновник оказался гуманнее монаха.

 

Все говорит за то, что Кашперову отомстили. Жестокий с крестьянами, очень несправедливый, он поплатился за свои дела. Официальное объяснение гласило, что, корысти ради, невинного "старца" убили уголовники.

 

Таким образом, влечение служителей Церкви к непомерному обогащению ложилось тяжелым бременем на общество, дестабилизируя обстановку,

 
стр. 61

 

сея вражду и противостояние социальных сил, вызывая криминальные эксцессы. От этого страдал авторитет церкви. Институт церковной собственности требовал ограничения. Государственная поддержка духовенства компрометировала в глазах народа как государство, так и духовенство.

 

Примечания

 

1. ВЕРХОВСКОЙ П. В. Населенные недвижимые имения Св. синода, архиерейских домов и монастырей. СПб. 1909, с. 173.

 

2. ДОБРОКЛОНСКИЙ А. П. Солотчинский монастырь, его люди и крестьяне в XVII веке. - Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете (ЧОИДР), 1888, кн. 1, отд. 1, с. 84, 115, 85.

 

3. ЛЕБЕДЕВ А. С. Молдавский митрополит Антоний Черновский. - Древняя и новая Россия, 1880, сентябрь, с. 86.

 

4. Изв. общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете (ИОАИЭ), 1911, вып. 6, с. 504, 507. Дело Нижегородской духовной консистории по челобитной Т. Д. Ларченкова. 3.II.1741, N 51.

 

5. Сб. Русского исторического общества (Сб. РИО), 1869, т. 4, с. 417. "Пункты" митрополита Гавриила (Петрова) синодальному депутату в Уложенную комиссию.

 

6. КЛЕБАНОВ А. С. Святогорский монастырь. - ЧОИДР, 1865, кн. 2, отд. 5, с. 132.

 

7. КАРСАВИН Л. П. Основы средневековой религиозности в XII-XIII веках. - Записки историко-филологического факультета Петроградского университета, 1915, ч. 125, с. 10.

 

8. РОЖДЕСТВЕНСКИЙ Ф. С. Самуил (Миславский), митрополит Киевский. - Труды Киевской духовной академии, 1876, т. 4, с. 529.

 

9. ДОКУЧАЕВ-БАСКОВ К. А. Строкина пустыня. - Изв. Общества изучения Олонецкой губернии (ИОИОГ), 1914, N 8, с. 66, 70; 1915, N 2 - 3, с. 89.

 

10. ЛЕВИЦКИЙ О. И. Южнорусские архиереи XVI-XVII вв. - Киевская старина, 1882, т. 1, январь, с. 53.

 

11. Вестник Западной России: историко-литературный журнал, 1864, т. 2, с. 2. Позыв митрополиту Ипатию (Поцею), чтобы он явился на сейм дать объяснение.., что он... обманом завладел монастырем со всеми его имениями. 1599 год.

 

12. ЛЕВИЦКИЙ О. И. Ук. соч., с. 55, 23.

 

13. ЧОИДР, 1896, кн. 1, отд. 5, с. 8 - 9. Список с челобитной новгородскому митрополиту Питириму.

 

14. РОСТИСЛАВОВ Д. И. Опыт исследования об имуществах и доходах наших монастырей. СПб. 1876, с. 32.

 

15. Сб. Новгородского общества любителей древности (СНОЛД), 1909, вып. 2, с. 19. Челобитная прихожан Череменецкого монастыря патриарху Иоакиму (Савелову). 1681 - 1690 годы.

 

16. ВОЛКОВА Е. Дело подполковника Алексея Семенова с Лубенским Мгарским монастырем 1756 года. - Труды Полтавской ученой архивной комиссии (УАК), 1915, вып. 13, с. 175 - 194.

 

17. К числу таковых относились монахи Борщевского Троицкого монастыря (Православная энциклопедия (ПЭ), т. 6, с. 91).

 

18. КУРДЮМОВ М. Г. Описание актов, хранящихся в архиве Императорской археографической комиссии. - Летопись занятий Археографической комиссии (ЛЗАК), 1914, вып. 27, с. 270.

 

19. ЧОИДР, 1858, кн. 3, отд. 5, с. 62. Наставление выборному от Малороссийской коллегии в Комиссию о сочинении нового Уложения.

 

20. РОЖДЕСТВЕНСКИЙ Ф. С. Ук. соч., с. 526.

 

21. ПУСТОРОСЛЕВ П. П. Отмена крепостного права в Российской империи. - Ученые записки Юрьевского университета, 1901, N 5, с. 44.

 

22. КУРДЮМОВ М. Г. Ук. соч. - ЛЗАК, 1904, вып. 17, с. 272.

 

23. ДОКУЧАЕВ-БАСКОВ К. А. Ук. соч., с. 71.

 

24. Там же. - ОИОИГ, 1915, N 2 - 3, с. 83.

 

25. БАРСОВ Е. В. Олонецкий монастырь. М. 1871, с. 10.

 

26. То же. - ЧОИДР, 1870, кн. 4, отд. 2, с. 31.

 

27. КУРДЮМОВ М. Г. Ук. соч. - ЛЗАК, 1904, вып. 17, с. 272.

 

28. ОРЛОВСКИЙ И. Борисо-Глебский монастырь в Смоленске, на Смядыни. - Смоленская старина, 1909, вып. 1, с. 250 - 251.

 

29. ПЭ, т. 6, с. 91.

 

30. Труды Псковского археологического общества, 1910 - 1911, вып. 7, с. 79. Грамота царей Иоанна и Петра Алексеевичей воеводе Б. П. Шереметеву, 8.II.1684.

 

31. ЯНОВСКИЙ П. Описание актов Новгородского Софийского дома. - ЛЗАК, 1902, вып. 14, с. 97.

 
стр. 62

 

32. ТОПОЛЬ П. В. Рукописи Нижегородского церковного древлехранилища. Сб. Желтоводского монастыря. - Действия Нижегородской УАК, 1914, т. 17, вып. 2, отд. 3, с. 46 (л. 47, 169).

 

33. ГОЛУБЕВ СТ. Отзыв о сочинении свящ. Николая Шпачинского "Киевский митрополит Арсений Могилянский и состояние Киевской митрополии в его правление (1757 - 1770 гг.). Киев. 1907". - ЧОИДР, 1909, кн. 4, отд. 4, с. 21.

 

34. ЛЕВИЦКИЙ О. И. Ук. соч., с. 50, 56.

 

35. Государственный архив Пермского края (ГАПК), ф. 193, оп. 1, д. 5, л. 86 - 88, 107 - 109, 211 - 215об., 219 - 219об., 230 - 232.

 

36. СНЕЖНЕВСКИЙ В. И. Журналы Нижегородского наместнического правления. 1789 г. - Действия Нижегородской УАК, 1905, т. 6, отд. 2, с. 31, 39.

 

37. Русский архив, 1906, кн. 1, с. 198. Самуил (Миславский) - А. Б. Куракину, 21.II.1779.

 

38. СНЕЖНЕВСКИЙ В. И. Ук. соч., с. 12 (Журналы Нижегородского наместнического правления, кн. 75, 1.IV.1789).

 

39. ХОЛМОГОРОВ Г. Материалы для истории церквей Калужской епархии. Вып. 4. Боровская десятина, отд. 3. - Калужская старина, 1910, т. 5, с. 191.

 

40. МИЛЮТИН В. А. О недвижимых имуществах духовенства в России. - ЧОИДР, 1861, кн. 1, отд. 1, с. 402.

 

41. Цит. по: ШЛЯПКИН И. А. Св. Димитрий Ростовский и его время. - Записки историко-филологического факультета С. -Петербургского университета, 1891, ч. 24, с. 293.

 

42. ЯНОВСКИЙ П. Ук. соч., с. 50, 93.

 

43. КАШКАРОВ В. М. Дело о разграблении усадьбы Домогацкого. - Изв. Калужской УАК, 1898, вып. 9 - 10, с. 6.

 

44. СНОЛД, 1911, вып. 4, с. 21. Письмо тихвинского архимандрита боярину СИ. Прозоровскому, 1708 г.

 

45. ПРОСКУРНЯКОВ Т. Старина Курской губернии. - Русский архив, 1911, N 8, с. 547, 32.

 

46. РЯБИНСКИЙ К. С. Малоюнгинский монастырь. - ИОАИЭ, 1895, т. 13, вып. 1, с. 4 - 5.

 

47. И. А. Казанская и Ильинская церкви... в Сергиевском Посаде Московской губернии. - ЧОИДР, 1897, кн. 1, отд. 5, с. 8.

 

48. ИОАИЭ, 1905, т. 21, вып. 3, с. 279. Рапорт подпоручика Василия Малышева об описании села Архангельского Казанского архиерейского дома, 20.ХI.1763.

 

49. ФЕДОТОВ Г. П. Святые Древней Руси. СПб. 2004, с. 297.

 

50. Факт этот датируют и 1772 г. (Историко-статистические сведения о С. -Петербургской епархии, 1883, вып. 7, с. 458).

 

51. АМВРОСИЙ (ОРНАТСКИЙ). История российской иерархии. Ч. I. М. 1822, с. 171.

 

52. Историко-статистические сведения, с. 458.

 

53. АМВРОСИЙ (ОРНАТСКИЙ). Ук. соч., с. 171.

 

54. СИРИО, т. 43, СПб. 1885, с. 595. "Пункты" Киевского Межигорского монастыря к наказу Синода.

 

55. Описание документов и дел, хранящихся в архиве... Синода (ОДДС), 1914, т. 50, N 370.

 

56. ПОКРОВСКИЙ Н. В. Отзыв на книгу: В. Т. Георгиевский. Флорищева пустынь. - Записки Академии наук, 1899, т. 3, N 5, с. 154, 16.

 

57. СИРИО, 1874, т. 13, с. 173. Екатерина II - И. -Д. Бьельке, 3.Х.1771.

 

58. Советские архивы, 1981, N 6, с. 64. Записка очевидца о Московском восстании 1771 г.

 

59. КАРЖАВИН В. Ф. Записка очевидца о чумном бунте в Москве в 1771 году. - Там же, 1976, N 6, с. 68.

 

60. РОЗАНОВ Н. П. История московского епархиального управления со времени учреждения Св. Синода (1721 - 1821). Ч. 2, кн. 2. М. 1870, с. 84.

 

61. СИРИО, т. 143. СПб. 1913, с. 349. G.A. Sabatier au E.A. de Aiguillon, 11.X.1771; с. 363 - 364. Е. А. de Aiguillon au G.A. Sabatier, 10.XI.1771.

 

62. Там же, 1876, т. 19, с. 235 - 236. Ч. Каскарт - Г. -Г. Суффолку, 27.IX.1771.

 

63. Цит. по: БРИКНЕР А. Г. О чуме в Москве 1771 г. - Русский вестник, 1884, октябрь, с. 511.

 

64. СКВОРЦОВ Н. Ук. соч., с. 702.

 

65. СИРИО, 1913, т. 143, с. 376. G. A. Sabatier au E. A. de Aiguillon, 6.XII.1771.

 

66. СКВОРЦОВ Н. Ук. соч., с. 52.

 

67. ОДДС, 1914, т. 50, N 459.

 

68. ГАПК, ф. 193, оп. 1, д. 13, л. 189 - 189об.

 

69. ЛЕПЕХИН И. И. Дневные записки путешествия... в 1771 году. СПб. 1780, с. 193.

 

70. ОДДС, 1914, т. 50, N 459.

 

71. ГАПК, ф. 193, оп. 1, д. 13, л. 177. "Доношение" архимандрита Симона в Синод, 28.IV.1772.

 

72. Там же, л. 139об. Указ Синода, 26.VI.1772.

 

73. ОДДС, 1914, т. 50, N 459.

 

74. ГАПК, ф. 193, оп. 1, д. 13, л. 139об. Указ Синода. 1772 год.

 

75. Пермский краевой краеведческий музей. Инв. N 35 437. Разные документы Пыскорского монастыря. 1793 г., л. 23 - 24. Рапорт в Синод казначея Пыскорского монастыря иеромонаха Никандра об убийстве Иакинфа (Кашперова), 10.II.1793.

 

76. КАПУСТИН М. И. Страничка из быта крестьян подмонастырских (Дело N 98 о переводе Пыскорского монастыря в Пермь). - Труды Пермской УАК, 1905, вып. 9, с. 104 - 107.

Опубликовано на Порталусе 13 февраля 2020 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама