Рейтинг
Порталус

РЕЦЕНЗИИ. Л. Л. МУРАВЬЕВА. ДЕРЕВЕНСКАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ ЦЕНТРАЛЬНОЙ РОССИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVII В.

Дата публикации: 31 декабря 2016
Автор(ы): А. А. ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ЭКОНОМИКА РОССИИ
Источник: (c) http://portalus.ru
Номер публикации: №1483161781


А. А. ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ, (c)

М. Изд-во "Наука". 1971. 207 стр. Тираж 1600 экз. Цена 68 коп.

Тема этой монографии не нуждается в пространном обосновании: настолько бесспорным является глубокий интерес нашей науки к изучению истории промышленности позднефеодальной России. Без преувеличений можно сказать, что исследование Л. Л. Муравьевой, будучи связано с выяснением роли крепостного крестьянства в развитии производительных сил страны и генезисе капиталистических отношений, находится на одном из ведущих направлений творческой мысли советских историков. В этой области сделано немало, но и в перспективе потребуется много усилий для углубления и расширения наших представлений об эпохе, социально-экономическая характеристика которой вызывает существенные разногласия среди ученых. Столь же правомерными следует признать территориальные границы монографии. Центральные области России, по выражению В. И. Ленина, обладали "вековой промышленной культурой"1 , а без изучения ее невозможно понять движение огромной страны по пути медленного, мучительного преодоления феодально-крепостнических отношений.

Именно в центральных районах России противоборство старого и нового приобрело наиболее острый, усложненный характер, порождая разнообразие социальных типов и производственных форм промышленной деятельности сельского населения.

В основе исследования - проблема общественного разделения труда в русской деревне изучаемого района. Автор так определяет задачи своей монографии: "Выявить, каким путем шел рост неземледельческих занятий крестьянства, в какой мере товарно-денежные отношения захватили центральную русскую деревню, какие создавались деревенские центры ремесла и мелкотоварного производства и в какой степени установилась связь с рынком, какое значение получил в русской промысловой деревне торговый капитал" (стр. 25). Как видим, круг задач весьма широк и многообразен.

Четкие исходные методологические позиции помогают автору представить развитие деревенских неземледельческих занятий по стадиям - от архаичной домашней промышленности, являющейся органической составной частью крестьянского натурального хозяйства, через ремесло (работа на заказ) к мелкому товарному производству промышленных изделий. Л. Л. Муравьева не пошла по более легкому пути. Она не стала группировать фактический материал по отраслям обрабатывающей промышленности (что само по себе тоже важно и интересно), отдав предпочтение чрезвычайно трудному и порой даже рискованному (по соображениям источниковедческим) методу группировки по социально-экономическому профилю производства. Данное обстоятельство нашло отражение и в структуре монографии. В первой главе рассматривается географическое размещение деревенской промышленности на территории Московского края, Замосковья и Заволжья (автор берет северо-восточные районы Центра России), а затем - промышленная деятельность крестьян. Вторую главу Л. Л. Муравьева посвящает домашней промышленности, деревенскому ремеслу, мелкому товарному производству и крестьянскому подряду. Остается пожалеть, что к монографии не приложена карта, хотя для нее


1 В. И. Ленин. ПСС. Т. 3, стр. 336.

стр. 173


имеется добротная основа2 . Без нее читатель в затруднении зримо представить расположение тех примерно 400 сельских пунктов, по которым Л. Л. Муравьева собрала данные о крестьянской промышленности.

Состояние источников по теме таково, что нередко лишает исследователя возможности привести фактические обоснования своих выводов на сопоставимом материале в динамической последовательности. Да и сами документальные свидетельства содержат по преимуществу случайные или косвенные известия о промышленных занятиях крестьян. Сознавая эти трудности, автор небезуспешно пытается их преодолеть путем широкого привлечения разнотипных источников и систематизации огромного и распыленного материала. Обследование многочисленных архивных фондов ЦГАДА, ГИМ, Госархива Владимирской области привело автора к интересным находкам, а также показало, что наши представления об источниковедческой базе по данной теме могут быть менее пессимистичными. В работе использованы три основных категории источников: писцовые и переписные книги 11 центральных уездов за 1646 - 1704 гг., приходо-расходные книги монастырей и приказов, таможенная документация (особенно плохо сохранившаяся). Широко привлекаются опубликованные документы, в том числе рассеянные на страницах весьма редких местных изданий. Л. Л. Муравьева внимательно относится к работам предшественников, учитывая фактический материал и соответствующие наблюдения. В монографии приводятся контрольные сведения по ряду населенных пунктов, почерпнутые из материалов конца XVIII в. (в частности из богато документированного словаря Щекатова).

В плане дальнейших источниковедческих разысканий по теме целесообразно обратить внимание еще на одну важную, но не используемую в работах по истории промышленности и торговли XVII в. группу документов. Это книги кабаков и кружечных дворов городов центральной полосы, в особенности расходные книги. Они сохранились в ЦГАДА по Звенигороду, Можайску и другим пунктам. По своему типу записи этих расходных книг идентичны тем, которые использованы в монографии, - монастырским, приказным и таможенным расходным книгам. Если еще учесть, что делопроизводство таможен и питейных заведений в XVII в. нередко было в одних руках (таможенные и кабацкие головы, целовальники), то перспективность привлечения подобных материалов еще более повышается.

Степень аргументированности выводов Л. Л. Муравьевой вследствие состояния источников неодинакова. Однако вряд ли можно спорить с итоговым наблюдением автора о широком распространении промышленной и торговой деятельности крестьянства центральных областей России второй половины XVII века. В результате исследования Л. Л. Муравьевой масштабы указанного явления вырисовываются более значительными, чем об этом знала предшествующая историография. И в окрестностях Москвы и в самых различных уголках изучаемого края обнаруживаются очаги не только домашней промышленности (она существовала повсеместно и ранее рассматриваемого времени), но также ремесла и мелкого товарного производства самой различной специализации. Л. Л. Муравьева сумела показать, что, помимо уже широко известных в литературе сельских пунктов с развитым промышленным производством типа Иванова, существовали многочисленные деревенские поселения, жители которых активно участвовали в промыслах и торгах. Монография заключает большое количество фактов, говорящих об интенсивном втягивании крестьян в товарно-денежные отношения, о наличии значительной специализации и дробности производства, что предполагает достаточно устойчивые рыночные связи.

Автор справедливо пишет о зависимости развития промыслов и торгов от форм феодальной ренты, и прежде всего от распространения денежнооброчных отношений в центральных уездах страны. Однако вопрос о связи форм и степени феодально-крепостнической зависимости крестьянства с втягиванием его в промышленно-торговую жизнь нуждался в более глубоком раскрытии. Конечно, очень важно установить всеобщность процесса, перешагнувшего границы помещичьего владения, монастырской вотчины, патриаршего или дворцового села. С этой стороной дела Л. Л. Муравьева справилась успешно. Вместе с тем для выяснения возникновения отмечаемых явле-


2 См. Ю. Готье. Материалы по исторической географии Московской Руси. Замосковные уезды и входившие в их состав станы и волости по писцовым и переписным книгам XVII столетия. М. 1906. Приложением является обстоятельная карта.

стр. 174


ний чрезвычайно важно учесть воздействие различных видов феодальной собственности и ренты, определить, где и когда конкретно создавались более (или менее) благоприятные условия для крестьянских промысловых занятий. По-видимому, при дальнейшей разработке этих вопросов необходимо выяснить, каково было соотношение промышленной продукции, поглощаемой внутри феодальной ячейки, с той ее частью, которая предназначалась крестьянами для сбыта на рынке. В частности, это касается и вотчинных ремесленников, которые были обязаны обслуживать нужды феодала, иногда получая за это единовременное или фиксированное годовое денежное вознаграждение. Иосифо-Волоколамский монастырь, например, в середине XVII в. выплачивал из своей казны годовой "оброк" (обычно 2 руб.) гвоздарю, плотнику, кузнецу, портному, сапожнику, мельнику, то есть специалистам, имевшим наиболее ходовые профессии3 .

Материал, приведенный в книге, дает основания представить наглядным образом специализацию сельского промышленного производства. Этого можно было достигнуть, составив список упоминаемых источниками профессий в различных отраслях. В свою очередь, такой список послужил бы для сравнения с положением дел на посадах. Но автор совершенно прав, указывая, что некоторые села и целые местности в социально- экономическом отношении походили больше на города, чем на земледельческо-крестьянские поселения. Кстати, это обстоятельство необходимо более внимательно учитывать в работах, посвященных демографическим сюжетам позднефеодальной эпохи. Доля чисто "крестьянского" населения в изучаемом обширном крае уже тогда была намного меньше официальных данных. Из поколения в поколение передавался производственный опыт, вырабатывались технические навыки и тем самым готовились кадры для будущих мануфактурных предприятий. "Рабочий с наделом", о котором писал В. И. Ленин, своими корнями уходит еще в феодально-крепостническую эпоху. Многие крестьяне были таковыми только по сословной принадлежности, а по существу, превращались в представителей индустриального населения (мелких товаропроизводителей промышленных изделий, хозяев мастерских, торговцев, наемных работников). Очень показательно в этом смысле наблюдение о промысловом отходничестве, имеющееся в монографии4 и подтверждающееся другими фактами. В расходных книгах Иосифо-Волоколамского монастыря середины XVII в. отмечены пришлые крестьяне-плотники ("корелены")5 . Среди документов Тюменской приказной избы сохранилась проезжая память, выданная в 1644 г. крестьянам-иконникам вотчины стольника С. Е. Бутурлина с. Палеха Федору Иванову и Федору Микитину с 6 "работными людьми", которые отправились в различные местности страны "с-ыконами на промен"6 . Если в данном случае почти безошибочно можно утверждать, что перед нами не просто товаропроизводители, но и предприниматели-скупщики, то в иных документах вопрос остается зачастую открытым. Это затруднение многократно возникало и перед автором. Нужно отдать должное осторожности, с которой Л. Л. Муравьева подходит к рассмотрению соответствующих фактов. Но в некоторых случаях нельзя согласиться с оценками автора, иногда преувеличивающими производственные возможности отдельных крестьянских хозяйств. Крестьян, провозивших через таможню по 4 - 5 тыс. прутов уклада, сотни сох и другие крупные партии товара, вряд ли возможно причислить к непосредственным производителям (стр. 128, 133). Если один крестьянин привез в Смоленск сковород на 110 руб., а другой яловичных кож на 133 руб., то предположение о том, что они принадлежали "к зажиточной и самостоятельно занятой промысловой деятельностью части деревенского населения" (стр. 145), сомнительно. Разумеется, для выяснения таких вопросов было бы крайне желательно иметь сведения о производительности труда в различных отраслях ручного производства той поры. Но в этой области мы сталкиваемся с почти непреодолимыми препятствиями источниковедческого плана, хотя ретроспективное использование данных позднейшего времени здесь и не противопоказано, учитывая замедлен-


3 ЦГАДА, ф. Иосифо-Волоколамского монастыря, оп. 2, д. 153, л. 111 и след.

4 Одним из первых в советской историографии на этот вопрос обратил внимание Б. Н. Тихомиров (см. Б. Н. Тихомиров. Ремесло в Московском государстве в XVI веке. "Известия" АН СССР. Отделение общественных наук, 1933, N 2, стр. 121 - 122).

5 ЦГАДА, ф. Иосифо-Волоколамского монастыря, оп. 2, д. 153, л. 100 об.; д. 163, л. 98.

6 Госархив Тюменской обл. в г. Тобольске, ф. Тюменской воеводской канцелярии, д. 325, л. I.

стр. 175


ность технического прогресса в мелком производстве.

В монографии закономерно уделено внимание роли скупщика и торгового капитала. По этому вопросу приведен свежий и интересный материал, органически сочетающийся с картиной промысловой деревни Центра России второй половины XVII века. Особо подчеркивается, что к представителям торгового капитала принадлежали крестьяне изучаемого края, иногда располагавшие крупными денежными суммами.

Исследование Л. Л. Муравьевой - существенное звено в научной разработке сложных проблем начального этапа складывания всероссийского рынка и генезиса капиталистических отношений.

В заключение остановимся на некоторых замечаниях более частного характера. Прежде всего отдельные фактические поправки. "Посадское строение" проходило в 1649 - 1652 гг., а не в 1648 - 1649 гг. (стр. 164). Из контекста на стр. 59 следует, что в 1698 г. был объявлен указ о сборе мытной пошлины с "лесных товаров" Дмитровского, Рузского и других уездов. На самом деле это не правительственный указ, а наказ голове Мытной избы. Содержание наказа свидетельствует о том, что пошлина существовала и ранее ("и где наперед сего головы и целовальники мытная пошлины сбирали")7 . Не все благополучно в книге с географической принадлежностью некоторых торговцев. Павел Григорьев назван волжанином (стр. 154), тогда как он важанин8 . В других случаях "волжскими торговыми людьми" поименованы вологжане9 . Имеются погрешности в цитировании источников, приводящие к искажению смысла. Так, на стр. 154 - 155 вместо слова "попонных" читаем "полонных", тут же 10 "колонок уточек" (надо "солонок уточек"), 5 "хомутов" вместо "хомутин"10 . Нечто похожее произошло с цитатой из грамоты 1682 г. (стр. 133)11 . Вкрались неточности в ссылки на литературу и источники. Монография "Тульские и Каширские заводы в XVII в." написана Н. Б. Баклановым, В. В. Мавродиным и И. И. Смирновым - в сноске 32 на стр. 20 указан только Н. Б. Бакланов. Непонятно, почему в монографии отсутствуют упоминания о том, что часто используемый по архивному оригиналу очень важный источник - "Книга записная мелочных товаров" Московской Большой таможни за февраль - апрель 1694 г. - опубликован12 .


7 ПСЗ. Т. III, N 1646. В монографии ошибочно указан N 1641.

8 См. "Таможенные книги Московского государства XVII в.". Т. II. М. 1951, стр. 37.

9 Там же, стр. 224; т. III, стр. 11, 47, 50.

10 Ср. там же, т. III, стр. 47 - 48.

11 Ср. ДАИ, т. IX, N 121.

12 "Труды" Государственного исторического музея. Т. 30. М. 1956.

Опубликовано на Порталусе 31 декабря 2016 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама