М. Академический проект; Екатеринбург. Деловая книга. 2003. 736 с.

Учебное пособие для вузов, подготовленное коллективом преподавателей Московского авиационно-технического института - Российского государственного технического университета им. К. Э. Циолковского и вышедшее под редакцией А. Ф. Васильева и В. А. Потатурова, - одно из тех, что принадлежит к не так давно сформировавшемуся типу учебников по истории России для студентов высших учебных заведений негуманитарных специальностей. Высокая степень информативности в нем сочетается с продуманным и четко выстроенным методическим обеспечением. Авторы отдают себе отчет, что студенты естественных вузов в большинстве своем не обладают серьезными знаниями по отечественной истории. Фактический материал, содержащийся в пособии, позволит читателю ознакомиться с основными событиями почти каждого периода истории России в их последовательности и на уровне базовых исторических знаний. Единственное исключение - непонятно почему выпавшее правление Павла I, упомянутое лишь при описании начала царствования Александра I (с. 286 - 287).

Наиболее существенная информация выделена в тексте жирным шрифтом и помещена в разделе NB в конце каждой главы. Принципы отбора при этом таковы: ключевые для данного периода события (даты, факты), самые важные персоналии; термины и понятия, без которых невозможно обойтись при осмыслении российского исторического процесса. Последнее позволяет авторам органично вводить в текст научную терминологию. Прием двойного повторения стал главным и в решении такой серьезной задачи: создании хотя бы минимального представления об истории как о науке серьезной и важной.

Пособие открывает очерк истории исторической науки, а по ходу изложения авторы ссылаются на мнения крупнейших представителей

стр. 159

отечественной и западной исторической мысли. Тем самым историческая наука предстает не только как систематизированный набор фактов, но и как постоянная работа серьезной научной мысли.

Правда, наряду с этим возникает и ряд вопросов, связанных с тем, как представлена на страницах пособия российская историография. Очерки, посвященные выдающимся историкам XVIII - XIX вв., повествуют об их биографиях и научных взглядах, но, к сожалению, этот принцип не применен в очерках, о работавших в XX веке: С. Ф. Платонове, занимавшихся главным образом изучением Древней и Средневековой Руси - Б. Д. Грекове, А. А. Зимине, М. Н. Тихомирове, Л. В. Черепнине, Б. А. Рыбакове (кроме них здесь присутствуют лишь М. Н. Покровский, Е. В. Тарле и И. Д. Ковальченко). Авторы ограничиваются лишь несколькими замечаниями о положительных и отрицательных чертах советской историографии.

Нужно ли было в этом пособии трижды объяснять суть норманнской теории: в историографической главе, а также в главах по истории Древней Руси и России XVIII века (с. 7, 44, 248)? Возникает еще один вопрос: какой уровень научного осмысления истории должно представлять пособие, изданное в начале XXI века? Нужно ли так много и так часто обращаться к трудам ученых, работавших в XIX и начале XX веков? В главах с 5 по 13, на двухстах тридцати страницах, содержится десять ссылок на оценки В. О. Ключевского, четыре - на С. Ф. Платонова, приводятся мнения М. М. Щербатова, Н. М. Карамзина, С. М. Соловьева, Д. И. Иловайского, А. В. Карташева, А. А. Кизеветтера, Г. П. Федотова, К. Маркса, а характеристики Лжедмитрия I и его правления даны по книге Н. И. Костомарова "Смутное время московского государства". И при этом авторы лишь дважды ссылаются на исследователей конца XX века - А. М. Панченко и Ю. М. Лотмана. Не складывается ли тем самым представление, будто историю России можно изучать по трудам любого автора, вне зависимости от того, как давно он жил и работал, какими источниками располагал, какую методику использовал? И не снижается ли тем самым авторитет и значение современной исторической науки? Между тем, в ряде глав, прежде всего в написанных специалистами по определенным периодам отечественной истории, чувствуется глубокое знание материала, знакомство авторов с самыми последними историографическими новациями. Особо выделяются в этом плане страницы, посвященные внутриполитическим событиям начала XX века, 1917 году, внешней политике СССР конца 1930-х годов и второй мировой войне.

Сквозной для пособия стала проблема модернизации, определяемой как "процесс перехода от традиционного общества к более современному" (с. 396). Методично и обстоятельно авторы вскрывают причины, исторический и международный фоны, способы, результаты и последствия российских модернизаций - от первых планов европеизации России до реформаторской деятельности Н. С. Хрущева, А. Н. Косыгина, М. С. Горбачева. Е. Т. Гайдара.

Особенно заметно отразилось современное состояние исторического знания применительно к изложению событий XX века. Так, исторически сложившийся термин "двоевластие" раскрывается как "многовластие сверху донизу, все больше перерастающее в анархическое безвластие" (с. 465); снят тезис о трех кризисах Временного правительства (с. 469); отчетливо говорится, что "объективно необходимая" стране индустриализация вела к возникновению "одного отрицательного последствия за другим" (с. 551), общественный строй СССР с конца 1930-х годов признается "органически неспособным к саморазвитию" (стр. 564). Авторы вплотную подошли к признанию того, что не было двух революций в России в 1917 году (с. 478 - 479), справедливо обозначили внешнюю политику СССР конца 1930-х годов как агрессивную (с. 580). Объективность изложения фактов, сдержанность оценок, строгость и логичность мысли авторов выгодно отличают главы, посвященные второй половине XIX и XX вв., чего, к сожалению, не скажешь о более ранних периодах. Так на с. 110 содержится утверждение, почерпнутое из средневековой художественной литературы, о том, что "Мамай имел целью уничтожить на Руси православие"; Петр I, на с. 162 называется "истеричным и кровожадным"; утверждение, что А. А. Аракчеев "не просто любил, а боготворил Александра I" (с. 292), ближе к историческому мифу, чем к объективной оценке.

Авторы постарались дать историческое объяснение некоторым наиболее болезненным проблемам современности, связанными со сменой социального строя, распадом СССР и национальными отношениями на постсоветском пространстве. Обстоятельно изложены события, приведшие к вхождению Украины в состав России в XVII в., разделы Польши в XVIII в., Кавказская война в XIX веке. Вопросы, связанные с национальным развитием России, рассмотрены тщательно, акценты расставлены корректно. Авторам удалось избежать урапатриотического крена, с одной стороны, и обвинений российской власти во всех бедах нерусских народов, с другой. Жаль лишь, что эта тенденция не получила своего продолжения в главах, посвящен-

стр. 160

ных СССР, национально-государственная политика большевиков осталась в тени других тем: внутренней и внешней политики, развития экономики, культуры.

Сложнее дело обстоит с характеристикой общественного строя России после 1917 года. В главе "Начало большевистского правления" утверждается, что уже к лету 1918 г. сложилась "диктатура большевистской партии, экономической базой которой была безраздельная государственная собственность на основные средства производства в стране" (с. 487). Далее, в главе "Строительство сталинского социализма" эта мысль получает свое развитие: "была построена уникальная тоталитарная система с гипертрофированной ролью государства и бюрократии" (с. 564). Но при этом утверждается, что система, "созданная под руководством Сталина", по своим "сущностным характеристикам не имела ничего общего с тем, что понимается под термином социализм" (с. 563). Не знаю, в какой мере можно считать признаками социализма, как общественного строя, приведенные на этой же странице пожелания "свободы развития личности, отсутствия эксплуатации (...), власти для народа". Однако принципиальное нежелание замечать базовую характеристику социализма - обобществление средств производства, в данном случае в форме их огосударствления, наводит на мысль о стремлении авторов отделить идею социализма (и марксизм в целом) от исторической практики нашей страны.

Хотелось бы сказать о тех чертах пособия, которые свойственны, в большей или меньшей степени, другим подобным изданиям. Часть глав написана преподавателями, не являющимися специалистами поданному периоду отечественной истории и даже (судя по предыдущим публикациям) не историками. В принципе, ничего страшного в этом нет, если автор следует требованию научности. Но в данном случае некоторым авторам не хватило точности и, я бы сказал, уверенности в своих силах, и в результате они решили довериться более авторитетным изданиям.

Именно это произошло в главе "Русские земли в XII - XIII веках". Два положения, скорее дискуссионные, чем общепринятые: о стабилизирующей роли Любечского съезда князей 1097 года (с. 77) и об опоре Всеволода Большое Гнездо на "рождающееся дворянство" (с. 93) попали в пособие из первого тома "Истории России", изданного сотрудниками Института российской истории РАН ¹ . Существенное влияние академического труда на содержание, стиль, и речевые обороты можно обнаружить в описании Батыева нашествия (с. 98), в характеристике правления великого князя Василия Дмитриевича (с. 112), в изложении событий Смуты, периода "Тушинского сидения" (с. 170 - 171).

Досаду вызывают исторические и фразеологические неточности, может быть и мелкие, но режущие глаз. Так, на с. 41 смерды названы "особой категорией служилых людей", а имелась в виду, наверное, особая категория зависимых людей (что и отражено в разделе NB). В одной главе Киевская Русь названа централизованным государством (с. 61), в другой утверждается, что "Киевской Руси на протяжении всей ее истории так и не удалось создать ни централизованного, ни федеративного государства" (с. 83). На с. 102 говорится, что "в 1250 г. Орда закрепила за Александром Невским Великое княжество Владимирское", хотя, по Лаврентьевской летописи это произошло в 1252 г. ² , и ни справочная литература, ни учебники других дат не дают. К царствованию Алексея Михайловича отнесено появление стиля "московское барокко" (с. 191), что сдвигает хронологию этого стиля не менее чем на десять лет по сравнению с общепринятой датировкой. На с. 243 и 247 Академия наук, основанная Петром I, названа Российской, в то время как при основании она именовалась Академией наук и художеств, с 1803 г. Императорской академией Наук, а с 1836 г. Императорской Санкт-Петербургской Академией Наук. Российская же академия была основана Екатериной II в 1783 г. и просуществовала до 1841 г., когда была преобразована во II отделение Императорской академии. На с. 314 говорится, что в журнале "Телескоп" в 1836 г., были опубликованы "Философические письма" П. Я. Чаадаева. Но после выхода в свет номера журнала, содержавшего только первое письмо, "Телескоп" был закрыт, и публикация остальных писем этого цикла в русском переводе началась лишь в XX веке. Наконец, невозможно поверить, что автор главы "Пореформенная Россия" не знает о существовании "Народной воли", однако, в тексте пособия эта организация отсутствует. Более того, на с. 368 утверждается, что "последним трагическим всплеском движения революционного народничества была деятельность ... организации "Земля и воля", от которой откололся "Черный передел".

В целом же рецензируемая книга, представляет собой удавшуюся попытку создать учебное пособие для технических вузов. Свободная и яркая манера изложения в сочетании с дозированным использованием научных понятий и терминов, меткие личностные характеристики, представляющие исторический процесс как форму человеческой деятельности, а не только как пространство для прило-

стр. 161

жения тех или иных законов, смелое обращение к трудным вопросам, все это делает пособие полезным и необходимым для студентов технических вузов.

Примечания

1. История России. С древнейших времен до конца XVII века. М. 1996, с. 173 и 213.

2. В лето 6760. Иде Олександр князь Новгородский Ярославич в Татары. И отпустиша и с честью великою, дави ему старейшинство во всей братии его. - Полное собрание русских летописей. Т.1, ст. 473.