В "Известиях Всесоюзного географического общества" (том 84, выпуск 3. 1952) опубликована статья Г. Зардалишвили "К установлению некоторых географических наименований Клухорского района". Ряд положений этой статьи, касающихся вопросов истории и археологии, вызывает серьезные возражения.

Приступая в этой статье к топонимическому анализу, Г. Зардалишвили пишет: "Как в Клухорском, так и в близлежащих районах преобладают географические наименования черкесского происхождения. Их топонимический анализ показывает, что до прихода сюда карачаевцев были распространены географические наименования грузино-абхазско-черкесского происхождения, но после заселения района карачаевцами эти наименования в основном были заменены тюркскими" (стр. 310). Статью венчает следующее заключение: "...современная территория Клухорского района (частично и соседних районов) не только испытала влияние картвельских племен, но и находилась в прошлом в этническо-географических границах Грузии" (стр. 312).

Но так ли обстояло дело в действительности?

В науке давно доказано, что верховья Кубани и соседние районы вплоть до XIII - XIV вв. были заселены ираноязычными племенами алан (предками осетин). Об этом в свое время писал В. Ф. Миллер¹ , а также современный исследователь В. И. Абаев² , об этом же свидетельствуют археологические данные последних лет. Они показывают, что верховья Кубани были заселены аланами еще в IV веке³ . Этот район насыщен аланскими археологическими памятниками IX - XI веков. Крупнейший среди них - аланское городище Гиляч - находится в 18 км южнее города Клухори⁴ ; в окрестностях же Клухори расположен крупный аланский могильник VI - XI веков⁵ . Перечень аланских археологических памятников в этом и соседних районах можно намного увеличить. Наличие аланского населения в верховьях Кубани в указанное время ни у кого не вызывает сомнения.

Однако Г. Зардалишвили, говоря о грузинских, абхазских, черкесских наименованиях (влияниях) в этих местах, ни словом не упоминает об их основном, более чем тысячелетнем населении - аланах. Автор оперирует топонимическими данными без необходимого привлечения исторических, археологических и лингвистических материалов. Некоторый исторический материал, приводимый им, подобран произвольно. Автор пишет о Клухорском перевале и его историческом значении: "По этой дороге в основном проникли на север из Грузии и распространились среди некоторых народов Северного Кавказа, в особенности среди черкесов, христианство и цивилизация" (стр. 310). Несомненно, Клухорский перевал играл большую роль в связях Северного Кавказа (его западной части) с Закавказьем. Но был ли он основным? Вопрос этот еще не совсем ясен. Известно, например, что еще в первой половине XIX в. очень важную роль играл другой перевал - Агареску (Цагеркер?), ведущий в Абхазию. "Через этот перевал

¹ В. Ф. Миллер. Осетинские этюды. Ч. III. М. 1887, стр. 9 - 10, 112 - 116.

² В. И. Абаев. Осетинский язык и фольклор. Ч. I. М. - Л. 1949, стр. 310.

³ Т. М. Минаева. Могильник Байтал-Чапкан. "Материалы по изучению Ставропольского края". Вып. 2 - 3-й. Ставрополь. 1950, стр. 205.

⁴ Т. М. Минаева. Археологические памятники на р. Гиляч в верховьях Кубани. "Материалы и исследования по археологии СССР". М. 1952, N 23, стр. 273 и сл.

⁵ Т. М. Минаева. Из истории археологических обследований верховьев реки Кубани. "Ученые записки Ставропольского государственного педагогического института". Т. VII. 1951, стр. 228.

производятся в настоящее время все торговые сношения закубанских народов с Закавказьем"⁶ , - говорится в одном из источников.

Утверждение Г. Зардалишвили, что христианство и цивилизация проникли на север из Грузии и утвердились в первую очередь среди черкесов, опровергается письменными источниками и археологическими материалами. Культурное влияние Грузии на Северном Кавказе сказалось больше всего в его центральной части - на территории нынешней Осетии и к востоку от нее. Здесь грузинское влияние можно считать установленным. Однако этого нельзя утверждать в отношении верховьев Кубани и близлежащих районов. Христианство проникло сюда не из Грузии, а с территории Черноморского побережья. Эта часть Северного Кавказа испытывала сильное влияние Византии. Уже в VI в. Прокопий Кесарийский именует алан "друзьями христиан и ромеев" (византийцев)⁷ . Связи Византии с Аланией ослабли с VII в., когда последняя вела длительную борьбу с Хазарским каганатом; письменных свидетельств об этих связях в последующие два столетия почти нет. Но начиная с X в. аланы вновь установили более тесный контакт с Византией и приблизительно в то же время (а по ряду мнений и раньше) полностью подверглись христианизации, шедшей оттуда. Разумеется, христианство проникало к западным аланам через территорию Авазгии (Абхазии) и западно-кавказские перевалы, но шло оно из Византии. Все это давно доказано известным трудом Ю. Кулаковского "Христианство у алан"⁸ .

Странным является также утверждение Г. Зардалишвили, что памятники материальной культуры христианского происхождения не наблюдаются в ближайших с Тебердой районах (стр. 310). Напротив, ближайшие районы дают в этом отношении картину, более интересную, чем Теберда. Широкую известность получили Зеленчукские храмы в ущелье р. Б. Зеленчук (современный поселок Нижний Архыз), находящиеся в 35 км западнее ущелья р. Теберды. Уже более 150 лет они привлекают внимание путешественников и исследователей. Зеленчукским храмам посвящена немалая литература⁹ . Некоторые исследователи вполне обоснованно предполагают, что именно здесь был центр многократно упоминаемой в византийских источниках Аланской епархии¹⁰ , так как ни в каком другом месте Северного Кавказа не обнаружено остатков сразу трех больших трехапсидных христианских храмов (датированных X - XI вв.)¹¹ . Интересно отметить, что Зеленчукские храмы расположены на территории крупного аланского городища, исследованного экспедицией Пятигорского государственного педагогического института в 1952 - 1953 гг. и датированного временем с VIII по XIII - XIV века¹² . На территории этого городища нами были зафиксированы остатки еще одного небольшого одноапсидного храма. Конечно, четыре христианских древних храма были воздвигнуты здесь не случайно. Широкую известность получил единственный пока в своем роде христианский эпиграфический памятник с изображением креста и надписью на аланском языке. Памятник был описан и датирован В. Ф. Миллером XI - XII веками¹³ .

Все это опровергает утверждения, будто христианство проникло на Северный Кавказ именно через Клухорский перевал и по Тебердинскому ущелью. Вопрос с Зеленчукских храмах Г. Зардалишвили обходит, видимо, потому, что эти храмы никак не зависят от грузинской топонимики, ничем не подтверждают своего грузинского происхождения; упоминание о них разрушило бы всю концепцию автора.

Г. Зардалишвили пишет: "По сведениям царевича Вахушти, в с. Сенты находилась одна из епархий католикоса западной Грузии. Орнаменты и фрески на сохранившейся здесь церкви относятся к эпохе могущества Грузии X - XI вв. Здесь были най-

⁶ А. - Д. Г. Очерк горских народов правого крыла Кавказской линии. "Военный сборник". 1860, N 1, стр. 280.

⁷ "De bello persico", II, § 29.

⁸ Ю. Кулаковский. Христианство у алан. "Византийский временник". Т. V, вып. 1 - 2-й. СПБ. 1898.

⁹ См., например, В. М. Сысоев. Поездка на реки Зеленчук, Кубань и Теберду летом 1895 г. "Материалы по археологии Кавказа". Т. VII. М. 1898, стр. 116.

¹⁰ В. Ф. Миллер. Древне-осетинский памятник из Кубанской области. "Материалы по археологии Кавказа". Т. III. М. 1893, стр. 117.

¹¹ В. М. Сысоев. Указ. соч., стр. 135.

¹² "Отчет о работе студенческой археологической экспедиции Пятигорского государственного педагогического института в 1953 г.". Архив Отдела полевых исследований Института истории материальной культуры АН СССР, стр. 53.

¹³ В. Ф. Миллер. Указ. соч., стр. 110 и сл., рис. 81.

дены греческие монеты времен Константина и Василия" (стр. 311). Соединение Аланской и Сотириупольской епархий в XI - XII вв., видимо, имело место. Однако вопрос этот еще не вполне ясен. По мнению Ю. Кулаковского, соединение епархий произошло значительно позднее: "указание на это дает один документ константинопольского патриарха от 1347 года"¹⁴ . Из этого же документа видно, что соединение епархий произошло скорее номинально, чем фактически. Иначе константинопольский патриарх не стал бы призывать к "нерушимому" соблюдению единства обеих кафедр. Наконец, нельзя не обратить внимания на заключительную часть приведенного Ю. Кулаковским документа: патриарх Иоанн постановляет, чтобы "Аланский митрополит носил также титул Сотириупольского". Учитывая все это, трудно поверить в значение грузинского религиозного (политического) влияния, как его трактует Г. Зардалишвили. Подобная версия появилась в печати еще в 1899 г., но была тут же отвергнута, а автор ее был вынужден признать свои положения ошибочными¹⁵ .

Говоря о селении Сенты, Г. Зардалишвили утверждает: "Орнаменты и фрески на сохранившейся здесь древней церкви относятся к эпохе могущества Грузии X - XI вв." (стр. 311). Автор и здесь хочет доказать, что орнаменты и фрески эти (а также церковь) грузинские. Так ли это? В начале XX столетия храм селения Сенты был весьма тщательно обследован И. А. Владимировым. Вот что пишет этот исследователь: "Рассматривая его внешний вид, всякий мало-мальски знакомый с типом древне-византийских храмов, найдет в нем один из наиболее характерных образцов храма чистого византийского стиля". Говоря далее о фресках, И. А. Владимиров сообщает: "Самое выполнение, раскраска, рисунок и трактовка картин напоминают типичную стенную роспись византийского стиля...", а говоря об орнаментах, приводит тут же рисунок бордюра типично греческого стиля. Но еще более убедительным подтверждением этого положения служит обнаруженная И. А. Владимировым на северной стене храма надпись по-гречески с именами: Σοφυα, Τεοp[γιοs] и Νηχολα[os]¹⁶ . Можно ли после этого сомневаться в происхождении храма, его фресок и орнаментов, в наличии византийского влияния в этих краях? Характерно, что жители районов, о которых идет речь, до сих пор хранят предания о греках-византийцах¹⁷ .

Г. Зардалишвили утверждает, что "современная территория Клухорского района исстари находилась под влиянием грузинских племен (сванов)" (стр. 311). Он ссылается при этом на сведения Страбона. Вызывает удивление, что Г. Зардалишвили цитирует Страбона по вышедшему из употребления переводу К. Гана. В настоящее время имеется более новый и авторитетный перевод Страбона, сделанный академиком В. В. Латышевым¹⁸ . Вместе с тем из книги Страбона отнюдь не вытекает, что сваны "управляют" какой-либо частью Северного Кавказа. Страбон говорит, что сваны "господствуют над Диоскуриадой". Но Диоскуриада находилась не в Клухорском районе, а на побережье Черного моря (современный Сухуми). Сваны действительно имели связи с населением Верхней Кубани до XIII - XIV вв. и прежде всего с аланами. Но представляется маловероятным, чтобы, будучи на более низком уровне экономического, социального и культурного развития, чем аланы, они могли оказывать на них то влияние, которое отмечает Г. Зардалишвили. Касаясь вопроса о взаимовлияниях аланского (осетинского) и сванского языков, В. И. Абаев пишет: "Влияния были обоюдные, с некоторым перевесом в пользу осетинского (аланского)"¹⁹ и далее: "Северокавказские, в частности осетинские, влияния являются фактом, с которым полностью следует считаться историку сванского языка"²⁰ .

¹⁴ Ю. Кулаковский. Указ. соч., стр. 12.

¹⁵ См. "Кубанский сборник". Т. V. Екатеринодар. 1899, стр. 4 и сл. "Бюллетень Северо-Кавказского научно-исследовательского института". Ростов. 1927, N 2 - 4, стр. 83.

¹⁶ И. А. Владимиров. Древний христианский храм близ аула Сенты в Кубанской области. "Известия археологической комиссии". Вып. 4-й. СПБ. 1902, стр. 5, 9, рис., стр. 13.

¹⁷ В поселении Архыв местный старожил Д. Ф. Должников рассказывал нам, что в давние времена здесь жили греки, которых потом вырезали турки до "люльки". Зеленчукские и другие храмы, прочие христианские памятники и городища население единодушно приписывает грекам.

¹⁸ Страбон. География, XI, П, 19.

¹⁹ В. И. Абаев, Указ. соч., стр. 302.

²⁰ Там же, стр. 303.

Влияние сванов, повидимому, усилилось лишь после XIII в., когда аланы были разгромлены татаро-монгольскими полчищами и в конце XIII - XIV в. начали передвигаться с верховьев Кубани и из соседних районов на восток, на территорию современной Осетии. Вероятно, воспользовавшись уходом алан, сваны захватили небольшие территории в верховьях рек Кубани и Баксана. Л. И. Лавров, посвятивший этому вопросу специальную статью²¹ , на наш взгляд, значительно преувеличил размеры этих территорий. Приведенный им материал свидетельствует, что в верховьях р. Баксан сваны продержались примерно столетие²² . Для верховьев Кубани достоверных материалов пока не имеется. Что же касается заселения верховьев р. Баксан сванами, то оно было, как видно из статьи Л. И. Лаврова, незначительно и в пространстве и во времени и носило эфемерный характер. Следовательно, имеющиеся данные не дают права говорить о расселении сванов на Северном Кавказе. Тем меньше оснований включать часть территории Северо-Западного Кавказа в "этническо-географические границы Грузии".

Г. Зардалишвили упоминает церковь Шоана (у селения Хумара), сообщая о ней: "По исследованию в 1802 г. майора Потемкина, некоторые надписи церкви относятся к 6621 г., т. е. к 1013 г. (XI в.)" (стр. 312). В одном этом утверждении заключены три ошибки. Во-первых, надпись, о которой идет речь, была найдена майором Потемкиным не в церкви Шоана, а близ одного из Зеленчукских храмов, в ущелье р. Б. Зеленчук. Во-вторых, эта надпись была сделана не в церкви, а на каменной плите, найденной Потемкиным недалеко от храма. В-третьих, дата, выбитая на памятнике, не 6621, а 6521 год²³ .

Еще одно возражение следует сделать в связи с анализом топонимики. А. Н. Дьячков-Тарасов выводил наименование Сенты от грузинского слова "свети". Г. Зардалишвили выводит от грузинского слова "сети". Но оба эти объяснения маловероятны. Редакция "Кубанского сборника" в 1899 г., возражая Дьячкову-Тарасову, писала: "На карачаевском языке слово "сын" означает памятник, а сынты - "памятник этот" или "известный". Слово это служит у карачаевцев для обозначения всякого вообще памятника"²⁴ . Такое толкование более правдоподобно. "Относительно названия Шоана можно заметить, - писал тот же "Кубанский сборник", - что слово это, вероятно, испорченное кабардинское Шуунне и в переводе означает "дом всадников""²⁵ . В одной из работ известного знатока Кубани В. М. Сысоева есть такое же логичное объяснение наименования "Теберда": "Теберды - "выпихнул" (по-карачаевски), т. е. выселок"²⁶ . К. Ф. Ган дает объяснение наименования Хумара: "Хумара (на Кубани) от черк. хумен - защищать = укрепленное место..."²⁷ .

Рассмотрение статьи Г. Зардалишвили показывает научную несостоятельность ее положений. С помощью произвольно подобранных фактов автор стремится доказать недоказуемое. Редакция журнала "Известия Всесоюзного географического общества" допустила ошибку, поместив эту статью.

Историческое отделение Пятигорского педагогического института.

²¹ Л. И. Лавров. Расселение сванов на Северном Кавказе до XIX в. "Краткие сообщения Института этнографии". Вып. X. М. - Л. 1950, стр. 77 и сл.

²² Там же, стр. 82.

²³ В. Ф. Миллер. Указ. соч., стр. 118.

²⁴ "Дополнительная заметка к статье А. Н. Дьячкова-Тарасова (от редакции)". "Кубанский сборник". Т. V, стр. 6.

²⁵ Там же.

²⁶ В. М. Сысоев. Карачай в географическом, бытовом и историческом отношении. "Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа". Вып. XXIII. Тифлис. 1913, стр. 131.

²⁷ К. Ф. Ган. Опыт объяснения кавказских географических наименований. "Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа". Вып. XL, Тифлис. 1909, стр. 148.