Олега Григорьева (1943 - 1992) иногда называют последним подпольным поэтом советской эпохи. Хотя его стихи всё-таки издавались (при жизни у него вышли три детских книги - в 1971, 1981 и 1989 годах), его литературную и человеческую судьбу нельзя назвать счастливой, и настоящее знакомство с творчеством Григорьева началось уже после его смерти. В жизни поэта было много горького и страшного: и незаконное помещение в "психушку", и бездомность, и предательство друзей, и милицейский произвол, и обвинения в тунеядстве (хотя он все время работал - то почтальоном, то разнорабочим, то прессовщиком, то вахтером, то на конвейере ленинградской фабрики "Скороход"). И знаменитая питерская тюрьма "Кресты", и тяжёлая болезнь, и обвинения в антисоветчине (литературные начальники усмотрели крамолу в таком, например, четверостишии: "Спросила птица в клетке:/ - Ну как тебе на ветке?/ - Так же как и в клетке,/ Только прутья редки"). Так что путь в Союз писателей Григорьеву был заказан. (Интересно, что сказали бы те же начальники, прочитав, как "Прохоров Сазон/ Воробьёв кормил./ Бросил им батон/ - Десять штук убил"? Что автор этих строк не только антисоветчик, но и отъявленный садист, калечащий хрупкую детскую психику?)

Что ж, смотреть на мир глазами ребёнка - удел немногих взрослых, прежде всего поэтов. Григорьев "как никто другой сохранил в себе себя маленького, и стихи его, кажется, написаны с двух точек зрения - взрослой и детской. Вот и герои его - то ли великовозрастные малыши, то ли какие-то инфантильные юноши. Он и сам всегда оставался таким полуребенком, полувзрослым", - пишет в предисловии к "Стихам для детей" Михаил Яснов. Взять хотя бы стихотворение "Весна":

  
  
 В апреле будет весна,  
 Это я знаю точно.  
 Польёт водопадом она  
 Из труб водосточных.  
 Мама землю вскопает,  
 Бросит в грядки картошки  
  
 

- это, несомненно, рассказ от имени ребёнка. Тем не менее, заканчивается всё на практической нотке, долетевшей явно из взрослого мира:

  
  
 ...Осенью клубни насобирает -  
 Каждый мешок по трёшке.  
  
 

Так что не зря книга имеет подзаголовок: "для семейного чтения". И большие, и маленькие читатели сообща оценят волшебную силу искусства ("Я взял бумагу и перо,/ Нарисовал утюг/ Порвал листок, швырнул в ведро/ - В ведре раздался стук"), посочувствуют превратностям сладкой жизни ("Тонет муха в сладости,/ В банке на окне,/ И нету в этом радости/ Ни мухе и ни мне"), подивятся парадоксам бытия ("Копали яму глубоченную,/ Получили гору высоченную"). Ведь взрослые - это дети в прошедшем времени, а дети - это взрослые в будущем. Значит, они всегда поймут и друг друга, и стихи Олега Григорьева. Знаете, самым солидным и серьёзным тоже хочется немножко пошалить - ну хотя бы иногда:

  
  
 В коробке для шахмат послышался крик,  
 Открыл я скорее крышку -  
 Фигурки для умной и сложной игры,  
 А бесятся, словно мальчишки.