ПАРАДОКС И СОФИЗМ

В данной работе мы рассмотрим и дадим решение парадокса «Крокодилов силлогизм» и софизма «Эватла софизм». Рассмотрение парадокса «Крокодилов силлогизм» и софизма «Эватла софизм» в одной статье вызвано тем, что они, по мнению автора этой работы, аналогичны, хотя, в то же время, аналогия является неполной.

Родственность парадокса и софизма, на взгляд автора, составляет то, что стержневые суждения образующие условия как парадокса, так и софизма, имеют с формальной стороны одинаковую структуру строения. Таким образом, с формальной стороны, как в парадоксе, так и в софизме, мы имеем одно и то же суждение.

Зная формальную структуру суждения можно изобрести множество других содержательных суждений, которые, несмотря на различные содержания, будут едиными с формальной стороны.  

Например, такое:

А) Зажгу звезды в том и только в том случае, если скажешь одну истину.

По аналогии с рассматриваемыми нами парадоксом и софизмом, на основе этого содержательного суждения сочиним историю.  Тем самым мы получим новую перифразу парадокса «Крокодилов силлогизм», как и софизм «Эватла софизм», на взгляд автора, является одной из возможных перифраз этого парадокса.

Нашей истории дадим название «Почему мерцают звезды?». Вот эта история, в которой повествуется о причине мерцания звезд.

            В одном горном ауле овец пасли старый пастух с помощником. Старец имел за плечами опыт долгой жизни, а тем самым мудр, а подпаску было всего одиннадцать лет. Они уводили отару в горы, в горные долины, где росла сочная трава, и долгими неделями не возвращались домой, питаясь сыром и лепешками.  

            Однажды безоблачной ночью мальчик долго смотрел на звезды и спросил старца:

            - Звезды все время мерцают. Ты не можешь сказать, старик, почему всегда мерцают звезды?

            - Мне ведомо то, почему звезды всегда мерцают. Мне об этом рассказывал мой дед, а он же узнал эту историю от своего прадеда. Это старинная легенда, и я ее, если хочешь, тебе расскажу - ответил старец.

- Очень хочу, - улыбнулся мальчик.

– Дело случилось так, - начал свой рассказ старик. - Однажды хозяин звезд рассердился на людей, ему казался, что люди ведут безнравственный образ жизни, и он потушил звезды. И наступили для людей времена беззвездной муки. Тяжело было людям. Но один молодой охотник поклялся своей любимой, что он заставит хозяина звезд вновь зажечь звезды.

После долгих мытарств, он дошел, наконец, до хозяина звезд и стал его умолять, чтобы он зажег звезды. «Я зажгу звезды, - внял мольбам молодого человека хозяин звезд, - но только в том случае если ты скажешь мне одну истину. Но ты учти. Я в постоянных размышлениях многие века, но так и не убедился в истинности чего бы то ни было».

Молодой охотник надолго задумался. И, в конце концов, он нашел ответ, так как, несмотря на молодые годы, он был очень умен и хитер. «Однако же ты не зажжешь звезды. Ты никогда не зажжешь звезды. Именно это и является единственной истиной в этом мире», - ответил молодой охотник хозяину звезд.

Хозяин звезд смотрит на звезды, не горят звезды, а значит, истину сказал молодой охотник, и он зажег их. Снова смотрит, горят звезды, а значит, ошибся молодой охотник и он потушил звезды. Посмотрел еще раз, не горят звезды, а значит, истину сказал молодой охотник и хозяин звезд опять зажег звезды.

И так без конца.

С тех пор хозяин звезд в постоянной работе. И звезды с тех времен то загораются, то тухнут на небе. А люди же думают, что они мерцают.

            На первый взгляд, кажется, если мы возьмем нашу историю, софизм «Эватла софизм» и парадокс «Крокодилов силлогизм», то имеем три не взаимосвязанных между собой историй. Но, между тем, как уже сказали, структура стержневых суждений рассматриваемых нами историй одинакова, то есть, по сути, с формальной стороны, мы имеем одно и то же суждение с характерными особенностями структуры, которые нам и следует выявить. Поскольку с античных времен к нам дошли парадокс «Крокодилов силлогизм» и софизм «Эватла софизм», то их стержневые суждения в дальнейшем и будем рассматривать.

Итак, парадокс «Крокодилов силлогизм». Парадокс имеет следующее содержание:

            Когда крокодил похитил у одной матери дитя и она стала просить, чтобы он отдал ей похищенное дитя, крокодил обещал исполнить просьбу, если она скажет правду.

            «Однако же, - отвечала мать, - ты не возвратишь мне дитя».

            «Значит, я не должен возвращать тебе дитя, - отвечал в свою очередь крокодил, - сказала ли ты правду, или нет. Если ты сказала правду, то я не должен, по твоим же словам, возвращать его тебе; иначе ты бы сказала неправду. Если же ты сказала неправду, то я также не должен возвращать тебе дитя, потому что в таком случае, т. е. сказавши неправду, ты не выполнила условия».

            А софизм имеет следующее содержание:

            Эватл брал у Протагора уроки софистики, и, согласно составленному между ними договору, должен был выплатить гонорар Протагору, если он выиграет первый процесс. После окончания учебы Эватл не взял на себя судебного процесса и не платил Протагору. Тогда Протагор пригрозил Эватла отдать в суд, говоря ему следующее:

            - Если судья освободит тебя от уплаты, то ты выиграл первый процесс и отсюда, согласно договору, должен будешь мне платить. Если он приговорит тебя к уплате, то, согласно решению суда, заплатишь мне.

            Однако Эватл, искушенный в софистике, ответил ему:

            - Если судья освободит меня от уплаты, то, согласно решению суда, я не буду платить. Если приговорит к уплате, то я проиграл первый процесс и, согласно нашему договору, я не буду платить.

            Таково содержание софизма.

В литературе, посвященной проблемам логики, несостоятельность этого софизма доказывается следующим образом. Логики полагают, что в софизме имеет место нарушение закона тождества.

Нарушение закона тождества, по мнению логиков, заключается в следующем. Один и тот же договор в одном и том же рассуждении Эватл рассматривает в разных отношениях. В самом деле, в первом случае Эватл на суде должен был выступать в качестве юриста, который проигрывает свой процесс, а во втором случае ­- в качестве ответчика, которого суд оправдал.

Это указание на нарушение закона тождества, безусловно, справедливо, но эта ошибка не единственная логическая ошибка, которая допущена в софизме. Указав только на эту ошибку, мы не можем утверждать, что проделали полный анализ этого софизма. Более детальный анализ этого софизма приводит к выводу, что в софизме нарушены ряд законов логики, и эти нарушения законов логики мы далее и установим.

            А теперь вернемся к парадоксу «Крокодилов силлогизм» и обратим внимание на следующее важное обстоятельство. Мать ребенка, в противовес умозаключению крокодила, могла бы ответить крокодилу так:

            - О, крокодил. Если я сказала правду, то я выполнила условие, и ты должен отдать мне дитя. Если я сказала неправду, то ты также должен отдать мне дитя, иначе я сказала бы правду.

            Мы видим, что этот возможный ответ матери крокодилу аналогичен ответу Эватла Протагору.  Но мать в парадоксе не воспользовалась этим возможным возражением.

           Итак, в итоге мы имеем только три рассуждения:

1. Ответ крокодила матери.
2. Рассуждение Протагора.
3. Ответ Эватла Протагору.

Зададимся следующими вопросами:

1. Не содержат ли условия парадокса и софизма нарушение закона логики?
2. Не содержат ли дальнейшие умозаключения, приводящие к парадоксу и софизму, нарушений законов логики?
3. Не являются ли эти нарушения законов логики общими как в парадоксе, так и в софизме?

Как показывает детальный анализ, и крокодил, и Протагор, и Эватл в своих  рассуждениях  нарушают ряд законов логики, которые ранее исследователями не были обнаружены, и которые, в основном, имеют одинаковый характер. На эти нарушения законов логики при дальнейшем изложении мы  и укажем.

            Вернемся к основным текстам парадокса и софизма.

            Первое и основное нарушение требований логики как в парадоксе, так и в софизме – это нарушение закона противоречия уже в исходном условии. Здесь появляется естественный вопрос — почему нарушение закона противоречия в условии как парадокса, так и софизма до сих пор не было замечено?

           Дело в том, что как условие парадокса, так  и  условие софизма не прямо, а потенциально противоречивы, и только благодаря создавшимся условиям, эта потенциальная противоречивость условия как в парадоксе, так и в софизме становится реальным противоречием.

            Рассмотрим сказанное. Начнем наш анализ с парадокса. Крокодил говорит:

            - Возвращу тебе дитя, если ты скажешь правду.

            Итак, мать должна сказать правду. Понятие «правда» предполагает, что мать должна сказать нечто такое, что соответствует действительности.

           После выдвижения крокодилом такого условия, мать должна бы была сказать крокодилу следующее:

            - О, крокодил. Как мы узнаем то, что сказала ли я правду или нет? Надо договориться о том, как именно выявить то, сказала ли я правду или не смогла сказать правду. Способ выявления того, что является ли мой ответ правдой или нет, должен быть ясным и не допускать разных толкований.

             Это первое мое замечание относительно твоего условия.

             Второе мое замечание заключается в следующем. Правдой может оказаться что угодно, в том числе правдой может оказаться и то, что ты не возвратишь мне дитя, то есть противоположное тому, что следует из правды.

              А если правдой окажется то, что ты не возвратишь мне дитя, как ты возвратишь мне дитя? Ведь  если правдой является то, что ты не вернешь мне ребенка, в своем предварительном условии, о, крокодил,   говоришь, в сущности, следующее:    

1. Я возвращу тебе дитя, если скажешь правду.
2. Но правдой является то, что ты не возвратишь.
3. А отсюда ты говоришь – возвращу тебе дитя, если не возвращу.

 Как видим, о, крокодил, твое предварительное условие потенциально противоречивое и это потенциальное противоречие может стать реальным противоречием.

Если это потенциальное противоречие станет реальным противоречием, то нам следует договориться о следующем:

1. Должны ли мы считать, что главное то, что я скажу правду, а исходящие из правды действия зависят только от того, что я сказала ли правду, если они даже будут противоречить содержанию правды? То есть должны ли мы считать, что твое предварительное условие имеет доминирующую силу, если даже правдой окажется не возвращение ребенка.

Только принятие такого предварительного договора делает твое предварительное условие корректным. Ведь в противоположном случае мы имеем:

1. Если же правда должна оставаться правдой, то есть если правда не возвращение ребенка, а отсюда исходит, что ребенка  нельзя возвратить, то твое предварительное условие невыполнимо, ибо если ребенка не возвратить, то одновременно возвратить его нельзя, оба эти действия несовместимы .

Действительно, одновременно не возвратить дитя и возвратить дитя невозможно. Одновременно эти понятия противоречащие понятия, они несовместимы. Таким образом, о, крокодил, при определенных условиях твое исходное условие становится противоречивым исходным условием,  а отсюда, твое исходное условие нарушает закон противоречия. Правда, это нарушение закона противоречия в твоем предварительном условии имеет место только потенциально, но это потенциальное противоречие может стать реальным противоречием.

            Таким должен был бы быть ответ матери крокодилу, после выдвижения крокодилом своего условия.

           И именно эта возможность и осуществляется, так как мать отвечает крокодилу, что он не вернет дитя.

 И тем самым потенциально противоречивое предварительное условие становится реально противоречивым. В одно и то же время осуществить взаимно противоречивые действия невозможно. Если истинно не возвращение ребенка, то не может быть одновременно истинным возвращение дитя.

Таким образом, уже предварительное условие крокодила потенциально нарушало закон противоречия и, благодаря сложившимся обстоятельствам, это потенциальное противоречие становится реальным противоречием.

            Символически условие крокодила в сложившихся условиях принимает вид:

            Если не - А, то А.

            Как видим, имеет место нарушение закона противоречия. Как мы знаем, символически закон противоречия пишется так:

            Неверно, что А и не – А.

            Так как рассматриваемое нами суждение нарушает один из основных законов логики, то оно несостоятельно.

Теперь мы покажем, что и софизм «Эватла софизм» имеет аналогичную структуру. Условие софизма гласит, что Эватл платит гонорар за обучение, если он выиграет первый процесс.

Но на первом процессе он может вести дело о неуплате гонорара и выиграть этот процесс, то есть добиться от суда решения о неуплате гонорара. Таким образом, условие его договора с Протагором в данном случае принимает вид:

1. Эватл платит гонорар, если он добивается освобождения от уплаты гонорара.

            Оба эти действия одновременно нельзя осуществить, они одновременно не могут быть истинными, эти понятия несовместимы. Если истинно уплата гонорара, то одновременно не может быть истинным неуплата гонорара.

            Таким образом, и условие договора Протагора с Эватлом было потенциально противоречивым, но, как далее увидим, эта потенциальная противоречивость, благодаря сложившимся обстоятельствам, и может стать реально противоречием.

            При составлении договора между Протагором и Эватлом, они должны были договориться о следующем. Протагор должен был бы сказать так:

            - О, Эватл. Ты можешь выиграть первый процесс о неуплате гонорара. В таком случае наше предварительное условие становится противоречивым:

             Ты платишь мне гонорар, если добьешься от суда решения о неуплате гонорара.         

              Очевидно, если не платить гонорар, то выплатить его нельзя. Из создавшегося противоречия возможен такой выход:

Нам следует договориться о том, что имеет доминирующую силу:

1. Наш договор.
2. Или решение суда.

Если доминирующую силу имеет наш договор, то в таком случае можно выйти из

создавшегося противоречия. Если ты выиграешь первый процесс и даже при этом добьешься освобождения от уплаты гонорара, то силу будет иметь наш договор и ты выплатишь мне гонорар, так как противоположное решение суда для нашего договора не будет иметь юридическую силу.

               Но если юридическую силу будет иметь решение суда о неуплате гонорара, то наш договор при этом принимает такую редакцию:

               А)  Ты не платишь мне за обучение гонорар, если даже выиграешь первый  процесс, так как ты выиграл процесс о неуплате гонорара.

Таким образом, выясняется, что наш договор противоречив. У тебя остается возможность не платить гонорар, если ты даже выиграешь первый процесс, так как доминирующее значение имеет не наш договор, а решение суда.

             Если же суд вынесет решение об уплате гонорара, то согласно принятому нами основанию о приоритете решения суда, то ты платишь мне гонорар, если даже проиграешь первый процесс, что тоже противоречит нашему исходному условию.

И снова здесь дело заключается в том, что наш предварительный договор внутренне противоречив, но это противоречие в условии содержится только потенциально.

             Таким образом, исходное условие нашего договора потенциально противоречиво, так как первый процесс, который ты можешь вести может быть о неуплате гонорара, и если суд вынесет решение о неуплате, то согласно договору ты должен будешь мне платить. Пока мы не решим, что имеет доминирующую силу — наш договор или решение суда, то наш договор останется внутренне противоречивым. Если ведь не платить гонорар, то выплатить невозможно, это противоречие, одновременно эти два понятия несовместимы.

              Я уже говорил о том, что нам сразу следует договориться, что имеет доминирующую силу при таком положении дел — решение суда или наш договор. Если мы сразу договоримся об этом, то выход из противоречия возможен, а в противном случае противоречие останется противоречием.

Мы говорили о возможности прихода к противоречию и о возможностях выхода из этого противоречия. Пока обо всем сказанном мы не договоримся, то можем прийти к противоречию, так как потенциальное противоречие нашего договора может стать реальным противоречием.

           Но такого предварительного обсуждения условия договора между Протагором и Эватлом не состоялось. Изложенное предварительное обсуждение договора и дальнейшие договоренности могли бы снять противоречие исходного условия. Но, как мы уже сказали, этого не произошло. Тем самым, исходное условие остается потенциально  противоречивым.

            Символически это условие мы могли бы записать тем же выражением:

            Если  А, то не - А.

            Таким образом, и условие софизма потенциально содержало нарушение закона противоречия. И благодаря сложившимся обстоятельствам это потенциальное нарушение закона противоречия может стать реальным нарушением закона противоречия.

            Но нарушение закона противоречия не единственное нарушение законов логики в парадоксе и софизме. Как мы ниже увидим, нарушение закона противоречия служит базой, благодаря которому нарушаются другие законы логики.

            Начнем наш анализ с парадокса, а именно рассмотрим ответ крокодила матери после ее ответа на предварительное условие крокодила. Крокодил отвечает матери:

«Значит, я не должен возвратить тебя дитя, сказала ли ты правду…»

Между тем исходным тезисом крокодила был следующий:

«Возвращу ребенка, если ты скажешь правду…»

Итак, крокодил в своем ответе меняет свой исходный тезис, то есть нарушает закон тождества. Таким образом,  в парадоксе кроме нарушения закона противоречия, нарушен и закон тождества, а именно допущена ошибка предусмотренная в логике как «подмена тезиса».

При этом крокодил далее доказывает то, что он нарушает закона тождества якобы правомерно. Мнимую правильность нарушения закона тождества, а именно обоснованность того, что крокодил подменяет тезис,  он доказывает следующим образом:

1. Если ты сказала правду, то я не должен, по твоим же словам, возвращать его тебе; иначе ты бы сказала неправду.

Как мы уже сказали, условие крокодила было потенциально противоречивым и именно эта потенциальная противоречивость, в силу ответа матери, и стала реальным противоречием. Если не возвратить дитя, то возвратить дитя невозможно. Но крокодил не замечает это очевидное обстоятельство.

Крокодил для того, чтобы доказать справедливость нарушения закона тождества, рассматривает условие при котором ответ матери является правдой.

Так как, согласно условию, крокодил должен возвратить дитя, если мать сказала правду, но правдой является не возвращение дитя, то крокодил ограничивается указанием на то обстоятельство, что ответ матери является правдой только если не возвратить дитя, то есть нарушение закона противоречия в начальном условии как бы делает правомерным нарушение закона тождества, то есть то, что крокодил подменяет изначальный тезис.

Согласно условию предварительного договора, если мать сказала правду, то крокодил должен вернуть ребенка, но крокодил вместо этого говорит о том, что если он только не вернет ребенка ответ матери является правдой.

Крокодил совершает уловку, он указывает на следующую сторону дела - если он возвратит дитя, то  ответ матери становится неправдой. Это, разумеется, правильно, так как ответ матери является правдой,  если только не возвратить дитя. Но эта уловка становится возможной только потому, что само его условие нарушало закон противоречия. И это обстоятельство делает как бы правомерным нарушение закона тождества.

Итак, нарушение закона противоречия в исходном условии позволяет крокодилу создать видимость правильности нарушения закона тождества в дальнейшем рассуждении, а именно совершения того вида ошибки, которая предусмотрена в логике как «подмена тезиса».

Но нарушения закона противоречия и закона тождества в парадоксе не исчерпывают все нарушения законов логики в парадоксе. Рассмотрим другую сторону дела. Крокодил в своем рассуждении выдвинув гипотезу, что ответ матери является правдой, рассматривает при каких условиях ответ матери является правдой, то есть, по мнению крокодила:

а) Правдой ответ матери является только в том случае, поскольку мать в своем ответе говорит, что крокодил не отдаст дитя, если не отдать дитя.

             Что же. С этим рассуждением крокодила можно согласиться. Действительно, только если не вернуть дитя, ответ матери является правдой, так как мать ответила, что он не вернет дитя.

 Но  дальше крокодил в своем рассуждении говорит:

            а) Если же ты сказала неправду, то я также не должен возвращать тебе дитя, потому что в таком случае, т. е. сказавши неправду, ты не выполнила условия.

            Между тем, если бы крокодил, как и в первой половине своего рассуждения, стал бы рассматривать конкретный смысл угадывания, и последующие его рассуждение основывалось на конкретном смысле угадывания, то рассуждение крокодила во второй половине приняло бы следующую редакцию:

а) Если ты сказала неправду, то я по твоим же словам, должен возвратить дитя, иначе ты сказала бы правду.

И напротив, если бы в первой половине своего рассуждения он делал такое же умозаключение, как и во второй половине рассуждения, то его рассуждение в первой половине приняло бы вид:

а) Если ты сказала правду, то я должен возвращать тебе дитя, потому что в этом случае, т. е. сказавши правду, ты выполнила условие.

Мы согласились с обоснованием крокодила своего предположения, когда он ответ матери рассматривает как правду в первой половине своего рассуждения, а он для этого рассматривает условие,  когда ответ матери становится правдой, а ответ матери становится правдой если только не отдать дитя.

Но явным нарушением закона достаточного основания является его рассуждение во второй половине. Он без всякого основания рассматривает ответ матери как неправду и далее в своем рассуждении ссылается на условие.

Таким образом, во второй половине своего рассуждения крокодил нарушает закон достаточного основания, согласно которому всякая истинная мысль должна быть обоснована другими мыслями, истинность которых доказана. А крокодил без достаточных оснований рассматривает ответ матери как неправду. Крокодил в подтверждение своей мысли, что ответ матери является неправдой, не приводит никаких доказательств, обоснований.  

Отсутствие основания тоже основание.  А, тем самым, крокодил нарушает закон достаточного основания, а именно допускает ошибку предусмотренную в логике как «предвосхищение основания». Причем он оригинально допускает ошибку «предвосхищение основания», так как он, не приводя никаких оснований, рассматривает ответ матери как неправду.

Крокодил создает видимость правильности нарушения закона достаточного основания тем, что он обращается к исходному условию, которая предусматривает не отдавать дитя если мать сказала неправду.

Но крокодил в своем ответе закон достаточного основания нарушает не единственный раз. Крокодил два раза ухитряется нарушить закон достаточного основания.

И вот почему.

Мы рассмотрели каждую половину рассуждения крокодила и выявили, что, обосновывая каждую половину своего предположения, крокодил обосновывает свои предположения различно.

Действительно, в первой половине своего рассуждения он рассматривает условие, при котором ответ матери является правдой, во второй половине своего рассуждения без всяких оснований рассматривает ответ матери как неправду, он не рассматривает условие когда ответ матери является неправдой, а ответ матери является неправдой если отдать дитя, то есть в каждой половине своего рассуждения крокодил меняет основание проверки истинности или ложности ответа матери – в одном случае реализация угадывания, во втором случае он рассматривает угадывание матери как неправду без всяких оснований.

А это указывает на то, что он еще раз нарушает закон достаточного основания. Такого рода нарушение закона достаточного основания, насколько удалось выявить автору, в логике ранее не было выявлено, и назовем такого рода нарушение закона достаточного основания «подменой основания».

Рассмотрим подробнее нарушение закона достаточного основания, которую мы определили как «подмену основания», а именно изменение крокодилом основания в каждой половине своего рассуждения. Для этого первую половину рассуждения крокодила обоснуем, как он обосновывает вторую половину своего рассуждения, а вторую половину рассуждения обоснуем так, как он обосновывает первую половину своего рассуждения. Тогда ответ крокодила примет следующую редакцию:

Если твой ответ, о, мать, правда, то тем самым ты выполнила условие, и я должен отдать тебе дитя. Если твой ответ неправда, то я также должен отдать тебе дитя, иначе твой ответ был бы правдой.

Аналогичные ошибки мы обнаруживаем и в софизме «Эватла софизм». Как Протагор, так и Эватл меняют исходный тезис, то есть нарушают закон тождества, а именно делают предусмотренную в логике ошибку «подмена тезиса». Согласно Протагору, Эватл платит гонорар даже в том случае, если он проиграет первый процесс. Согласно Эватлу, он не платит гонорар, если он даже выиграет первый процесс. Таким образом, и Протагор, и Эватл нарушают закон тождества, а именно делают ошибку предусмотренную в логике как «подмена тезиса».

Далее оба они нарушают закон достаточного основания, а именно в каждой половине своего рассуждения меняют основание доказательства, то есть делают ошибку, которую мы определили как «подмена основания» Так Протагор в первой половине своего рассуждения считает законным основанием выплаты гонорара их начальный договор, то есть именно предварительный договор имеет превалирующую силу:

а) Если судья освободит тебя от уплаты, то ты выиграл первый процесс и отсюда, согласно договору, должен будешь мне платить гонорар.

В данной половине рассуждения для Протагора решение суда не имеет никакого значения, а напротив, юридической силой обладает их договор. В данном случае, как и предусмотрено договором, Эватл выигрывает первый свой процесс.

Во второй же половине своего рассуждения для Протагора их начальный договор теряет всякую силу, и он берет за основание дальнейших действий решение суда:

а) Если он присудит тебя к уплате, то, согласно решению суда, заплатишь мне.

Как видим, во второй половине его рассуждения для Протагора их начальный договор уже не имеет юридической силы. В данном случае Эватл проигрывает первый свой процесс. При таком раскладе дел для Протагора юридическую силу имеет решение суда.

Как видим, каждую половину своего рассуждения Протагор обосновывает различными аргументами. Такое положение дел оказывается возможным благодаря тому, что уже исходный тезис потенциально нарушал закон противоречия и благодаря сложившимся условиям потенциальное нарушение закона противоречия становится реальным противоречием. Вот какой вид принимает исходный тезис:

1. Эватл платит гонорар согласно договору, если он выиграет первый процесс и добьется освобождения от уплаты гонорара.

Эватл может выиграть первый процесс и добиться освобождения от уплаты гонорара. В данном случае Протагор имеющим юридическую силу считает их предварительный договор. Но Эватл может проиграть первый процесс, то есть судья может приговорить его к уплате. В данном случае для Протагора их предварительный договор уже не имеет никакой силы, так как Эватл проигрывает первый процесс, то согласно их договору не должен платить, а для Протагора уже юридическую силу имеет решение суда.

Тезисом Протагора является «платишь»,  и в двух противоположных случаях он аргументирует свой тезис различными доводами. Аргумент «договор» имеющий решающую силу в одном случае доказательства, теряет всякую силу во второй половине доказательства, и аргумент «решение суда» не имеющий никакой силы в одной половине доказательства, становится решающим в другой половине доказательства.

Как видим, Протагор нарушает закон достаточного основания, делает ошибку, которую мы определили как «подмена основания». Насколько удалось выяснить автору, как мы уже сказали, в логике ранее не была выявлена возможность подобного нарушения закона достаточного основания.

Мы уже приводили аргументы о том, что Протагор в самом начале мог делать замечание, что их договор может стать противоречивым – Эватл платит гонорар, если добьется освобождения от уплаты гонорара. И предупредить, что в таком случае решение суда не будет иметь юридической силы, а юридическую силу будет иметь только их договор. В данном случае создавшееся противоречие невозможно было бы использовать для тех выводов, которые делают Протагор и Эватл.

Таким образом, как мы уже сказали, Протагор нарушает закон достаточного основания, а именно делает ошибку, которую мы определили как «подмена основания».

Поскольку Эватл заинтересован в невыплате гонорара, то, естественно, в каждой половине своего рассуждения он считает имеющими силу прямо противоположные основания:

а) Если судья освободит меня от уплаты, то согласно решению суда я не буду платить.

Во второй половине своего рассуждения, Эватл рассуждает так:

а) Если судья приговорит меня к уплате, то я проиграл первый процесс, и согласно нашему договору я не буду платить.

Как видим Эватл делает те же ошибки, то есть также нарушает закон достаточного основания, а именно делает ошибку «подмена основания». В первой половине его ответа решающим обстоятельством является решение суда, а предварительный договор не имеет никакого значения. Во второй  половине ответа, напротив, решающее значение имеет их предварительный договор, а решение же суда никакого.

Русский логик, профессор С. И. Поварнин говорил, что тезис в доказательстве – это «король в шахматной игре». Как в парадоксе, так и в софизме нарушено первое требование к тезису, а именно:

А) Тезис должен быть суждением ясным и точно определенным.

Неопределенность тезиса как в парадоксе, так и в софизме проявляется в том, что они оба потенциально нарушают закон противоречия. Потенциальное нарушение закона противоречия в предварительном условии завуалировано нейтральным понятием, которое, однако, может замениться любым понятием. Поскольку исходные условия парадокса и софизма являются импликацией, то они сформулированы таким образом, что в них консеквент может принять противоположное значение чем антецедент.  Парадокс и софизм и имеют место в силу того, что потенциальная противоречивость этих тезисов становится реальным противоречием, то есть консеквент и принимает противоположное значение чем антецедент.

Таким образом, мы выявили механизм образования парадокса и софизма и обнаружили между ними неполную аналогию. И парадокс, и софизм имеют место в силу того, что при их построении нарушены ряд законов логики, а именно – закона противоречия, закона тождества и закон достаточного основания. Закон достаточного основания в парадоксе нарушен два раза, а в софизме тоже два раза, но в софизме оба раза нарушены одна из возможностей нарушения закона достаточного основания, тогда как в парадоксе закон достаточного основания нарушен двумя возможными способами, что делает аналогию между ними неполной.

Обратим внимание на то, что мы выделили на теоретическом уровне новый вид ошибки, а именно новую возможность нарушения закона достаточного основания, которую мы определили как «подмена основания». Возможность такого рода нарушения закона достаточного основания, насколько удалось выяснить автору, ранее логиками не было выявлено.

Тем самым мы показали несостоятельность парадокса «Крокодилов силлогизм» и привели более углубленный анализ софизма «Эватла софизм». Наш анализ показал, вопреки ранним представлениям аналитиков, что в софизме нарушены ряд законов логики, а не только закон тождества. Обратим внимание, что договор между Протагором и Эватлом не оговаривает в каком качестве должен выступить в суде Эватл, что ставит под сомнение корректность нарушения закона тождества в софизме в указанном аналитиками смысле.

Еще раз скажем о том, что выявив структуру такого рода импликаций, которая символически пишется так: Если А, то не –А,  мы можем наполнить неограниченным числом содержательных суждений.

Приведем такой пример в дополнение к иллюстрации, которую мы привели в начале этой статьи.

 Например, некий узник находится в каземате. Тюремщик говорит ему, что он освободит заключенного, если он скажет истину. Узник, потерявший всякую надежду, на это отвечает, что истиной является то, что ему суждено сгнить в этой темнице.

- Значит, - говорит на это тюремщик. – я не должен освобождать тебя сказал ли ты истину, или не сказал. Если ты сказал истину, то я, по твоим же словам, не должен освободить тебя, иначе бы ты не сказал истину. Если же ты не сказал истину, то ты не выполнил условия, а отсюда я не должен дать тебе свободу.

Для нас важна не содержательная сторона такого рода импликаций, а их структура. В такого рода импликациях нарушен закон противоречия. Но нарушение закона противоречия в конкретных примерах потенциальное, это противоречие как может стать реальным противоречием, так и не стать реальным противоречием. Нарушение закона противоречия, таким образом, закамуфлировано и камуфляж осуществляется следующим образом: консеквентом импликации является некоторое нейтральное понятие, которое может замениться, в том числе, противоположным по смыслу понятием, то есть консеквент и антецедент становятся взаимно противоположными понятиями по смыслу. Именно этот случай и имеет место в рассмотренных  нами парадоксе и софизме.

ЗУБАИРОВ ЮНУС ФАРИТОВИЧ

452721 Республика Башкортостан, Буздякский р/н, п/о Каран,  дер. Ново-Актово.