Несмотря на свою многовековую историю, бирманская литература до последнего времени продолжает оставаться своеобразной terra Incognita как в советском, так и в зарубежном литературоведении. В связи с этим особый интерес представляет статья М. Латта "Основные направления бирманской литературы"1, опубликованная в чехословацком журнале "Нью Ориент". В ней дается анализ становления национальной литературы в Бирме и ее развития вплоть до второй мировой войны. Зарождение бирманской литературы относится к XI-XII векам, но до эпохи Тонга (XVI-XVII века) поэзия оставалась в ней единственным жанром. С середины XVIII века начинается эпоха Конбанг, непосредственно предшествующая возникновению современной бирманской литературы. Ее характерная черта - преобладание драмы, которое привело к появлению целого ряда крупных драматургов, таких, как У Поннья, часто называемый бирманским Шекспиром. К периоду Конбанг относится и первое бирманское прозаическое произведение "Маха Язавун" ("Великая хроника"), в котором автор У Кала в красочной форме описывает многовековую историю страны. После захвата Бирмы Англией в 1855 году, пишет Латт, наступает полувековой упадок всей национальной культурной жизни, вызванный тяжким колониальным гнетом. "Литература вынуждена была искать убежища на рисовых полях и в деревенских общинах". Особенной любовью среди сельского населения пользовались пьесы как классические, так и созданные самим народом, разыгрывавшиеся бродячими труппами прямо под открытым небом. Каждая из них сочетала в себе элементы трагедии и комедии, возвышенную героику и мягкий лиризм, афоризмы и народные песни. Они как бы вобрали в себя все лучшее, что выкристаллизовалось в бирманской литературе за восемь столетий ее развития. В начале XX века в связи с появлением национальной буржуазии и интеллигенции и значительным ростом городского населения возникает почва для дальнейшего развития бирманской литературы. Первым шагом в этом направлении Латт считает перевод ряда произведений западных классиков. Наконец в 1904 году в свет выходит роман Джеймса Хла Джо "Маунг Йин Маунг и Ma Me Ma", названием для которого послужили имена главных персонажей. В нем автор в простой и увлекательной форме рассказывает о приключениях своего героя, отправившегося в путешествие на плоту по великой Иравади. История создания этой книги не вполне обычна. Хла Джо взял сюжет романа Дюма "Граф Монте-Кристо" и на его основе написал собственное произведение, в котором широко использовал события из истории страны, национальный фольклор, характерные черты быта и нравов в Бирме. Его опыт увенчался большим успехом. В короткий срок роман "Маунг Иин Маунг и Ma Me Ma" распространился по всей стране, причем читатели воспринимали его как народную легенду. Он положил начало новому течению в бирманской литературе, получившему название "переработанного перевода". Авторы, выступавшие в этом жан- -------------------------------------------------------------------------------- 1 М. Latt, Mainstreams in Burmese literature, "New Orient", Prague, 1961, N 6." стр. 158 -------------------------------------------------------------------------------- ре, обычно брали классическое произведение западной литературы, а затем облекали его в национальную форму, соответственно несколько меняя и содержание. М. Латт считает их деятельность вполне оправданной, ибо "это была попытка ликвидировать пропасть между развитой иностранной литературой и колониальной Бирмой после столетий феодальной изоляции". "Переработанные переводы" вызвали своего рода цепную реакцию. Почти одновременно с ними в Бирме появляются и чисто национальные произведения. Литературным творчеством начинают заниматься широкие круги интеллигенции, студенчество и наиболее грамотные представители крестьянского населения. Романы, рассказы, повести, поэмы, стихотворения льются непрерывным потоком. Такому бурному росту литературы в значительной степени способствовали бирманские газеты и журналы, охотно печатавшие национальных авторов. Особенно много в эти годы выходит романов. Хотя в большинстве они не поднимались выше среднего уровня, роман как самостоятельный жанр прочно занял свое место в бирманской литературе. Вместе с тем, как отмечает Латт, он не был совершенно оторван от литературного наследия прошлого. Напротив, в бирманском романе воплотились все лучшие национальные традиции; он явился как бы порождением классической бирманской драмы эпохи Конбанг, наложившей отпечаток на особенности сюжетного построения, приемы характеристики персонажей и сам язык романа. Далее М. Латт переходит к разбору творчества двух ведущих писателей начала XX века: У Чи и У Лата. Наиболее характерным для них он считает стремление "вывести литературу за существовавшие в то время традиционные рамки, превратить роман в эффективное средство изображения жизни общества". Хотя эти писатели еще не избавились полностью от влияния классической бирманской драмы, о чем свидетельствует хотя бы наличие в их романах традиционных поэм и песен, шуток и анекдотов, они сделали шаг вперед по сравнению с другими авторами, писавшими в данном жанре. Если в большинстве первых бирманских романов все подчиняется стремлению увлечь читателя необычностью сюжета, то У Чи и У Лат на первый план выдвигают социальные моменты. Прежде всего они стараются пробудить у читателя патриотизм, гордость за свою страну и ее национальную культуру. Однако основное средство для достижения этой цели авторы пока еще видят в обращении к героическому прошлому Бирмы. Поднявшись до уровня национального сознания, У Чи и У Лат еще не дошли до критического восприятия окружающего, до открытого призыва к борьбе за национальное освобождение. Это было суждено сделать бирманским писателям, творчество которых развивалось в обстановке подъема национально-освободительного движения после первой мировой войны. Ведущее место среди них по праву принадлежит классику бирманской литературы лауреату Международной Ленинской премии "За укрепление мира между народами" Такин Кодо Хмаингу. Хотя еще в предвоенные годы он написал ряд пьес, его мастерство как писателя окончательно оформилось к началу 20-х годов. Публицистические поэмы Хмаинга, характеризующиеся удивительно богатой и подчас сложной ритмикой, завоевали огромную популярность в бирманском народе. Позднее его поэмы стали издаваться отдельными сборниками. Каждая из них посвящена актуальным событиям в жизни страны. В Бирме растет народная борьба против английского колониального гнета, и поэт откликается на нее поэмой "Петушиный гребень" (дело стр. 159 -------------------------------------------------------------------------------- в том, что петух считается национальным символом Бирмы). Разоблачая обман колониальных властей и лицемерие национальной буржуазии, пошедшей с ними на сговор, Такин Кодо Хмаинг издает "Сагу об обезьянах" и "Сагу о собаках". В последней он особенно гневно бичует тех, кто предал народ ради объедков со стола иностранных угнетателей. Именно за остроту критики, пишет Латт, творчество Хмаинга в Бирме часто сравнивают с "палящими лучами солнца". Из числа других писателей 20-х годов Латт выделяет редактора журнала "Дагон" У Маунг Джи и П. Монина. Первый из них известен не только как автор ряда исторических романов, посвященных наиболее славным страницам в истории Бирмы, но и как заботливый и вдумчивый воспитатель писательской молодежи. П. Монин, по мнению Латта, своими романами и особенно новеллами, проникнутыми духом разума, также внес существенный вклад в развитие национальной литературы. В них он стремится помочь бирманскому народу ликвидировать предрассудки и суеверия, всю ту шелуху веков, которая тянула его назад. Важной вехой в развитии национальной литературы Бирмы явилось в 1928 году литературное движение "Китсан" ("Новая эра"), к середине 30-х годов превратившееся в ведущее направление. Главную роль в нем играли студенты и преподаватели Рангунского университета, многие из которых были настроены демократически. Члены движения "Китсан" выступили за коренную реформу бирманского литературного стиля. Они справедливо доказывали, что язык живет и развивается, что цветистое многословие драмы эпохи Конбанг не отвечает духу XX века. Их революционизирующее влияние вскоре привело к изменению стиля как бирманской прозы, так и поэзии. На смену архаическим оборотам, слишком длинным периодам и торжественно-напыщенным формам пришел более лаконичный и простой язык, близкий устной народной речи. В результате этого не только сами литературные произведения стали ближе и понятнее читателю, но и появились новые литературные формы, не существовавшие ранее. В качестве примера Латт приводит фельетоны и скетчи Тейпан Маунг Ва, произведения Маунг Лу Айе, тонко передающие движения человеческой души, лирические стихи Заджи и Минтувуна. Писатели и поэты этой школы в большинстве своем с симпатией относились к простым людям страны, страдавшим под гнетом английских колонизаторов. Однако сами они, пишет Латт, прямо не выступали с призывом к борьбе за свободу. Путь к спасению народа, по их мнению, лежал в его просвещении, в подъеме национальной культуры. М. Латт считает, что именно в результате неспособности членов движения "Китсан" осознать политические задачи эпохи оно оказалось недолговечным. В конце 30-х годов на смену ему пришло новое поколение бирманских писателей и поэтов, появилась новая литература, звавшая народ на революционную борьбу. Представители этого направления группировались вокруг литературного клуба "Нагани" ("Красный дракон"), возникшего в 1939 году и ставившего своей целью освобождение бирманского народа. Однако, указывает Латт, в результате отсутствия в стране настоящей марксистской партии и политической неопытности прогрессивной интеллигенции взгляды передовых бирманских литераторов представляли из себя идеологический винегрет. В их произведениях встречается и критика капиталистического общества, и призыв к возрождению страны, и оправдание террора. Общей же их чертой является "решительный стр. 160 -------------------------------------------------------------------------------- переход от расплывчатых националистических настроений на позиции критического реализма", стремление изображать жизнь такой, как она есть, критика окружавшей их действительности. Вместе с тем, отмечает Латт, в своем творчестве лучшие представители этого течения подходят к мысли о неизбежности социальной революции. В качестве примера он приводит романы "Золотой Орел" и "Сын Золотого Орла", принадлежащие перу бирманской писательницы Дагон Кин Кин Лай. Первый посвящен героике неравной борьбы бирманского народа против английских завоевателей. Он пробуждает у читателя гордость за свою родину, желание отомстить ее врагам, но еще не дает ответа на вопрос: где же выход? Писательница пытается сделать это во втором романе. Сын Золотого Орла после длительных исканий и сомнений разочаровывается в буржуазной демократии, вначале казавшейся ему (да, по-видимому, и автору) желанной целью, и сражается за свободу в рядах китайских коммунистов. К числу лучших произведений этого периода М. Латт относит роман У Чит Маунга "Он", сборник рассказов Завана "Старые легенды, рассказанные по-новому", а также романы Тейн Пе Мьинта "Современный монах" и "Плохие божества наших дней". В них наиболее отчетливо раскрыто стремление авторов проникнуть в суть развертывающихся перед их глазами событий, осознать, как изменить существующее ужасное положение, и подсказать народу путь к счастью. стр. 161