Полная версия публикации №1529756961

PORTALUS.RU ТЕОРИЯ ПРАВА О ХАРАКТЕРЕ УКАЗА 9 НОЯБРЯ 1906 ГОДА → Версия для печати

Постоянный адрес публикации (для научного и интернет-цитирования)

По общепринятым международным научным стандартам и по ГОСТу РФ 2003 г. (ГОСТ 7.1-2003, "Библиографическая запись")

А. В. Островский (Ярославль), О ХАРАКТЕРЕ УКАЗА 9 НОЯБРЯ 1906 ГОДА [Электронный ресурс]: электрон. данные. - Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU, 23 июня 2018. - Режим доступа: https://portalus.ru/modules/theoryoflaw/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1529756961&archive=&start_from=&ucat=& (свободный доступ). – Дата доступа: 28.03.2024.

По ГОСТу РФ 2008 г. (ГОСТ 7.0.5—2008, "Библиографическая ссылка")

А. В. Островский (Ярославль), О ХАРАКТЕРЕ УКАЗА 9 НОЯБРЯ 1906 ГОДА // Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU. Дата обновления: 23 июня 2018. URL: https://portalus.ru/modules/theoryoflaw/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1529756961&archive=&start_from=&ucat=& (дата обращения: 28.03.2024).



публикация №1529756961, версия для печати

О ХАРАКТЕРЕ УКАЗА 9 НОЯБРЯ 1906 ГОДА


Дата публикации: 23 июня 2018
Автор: А. В. Островский (Ярославль)
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ТЕОРИЯ ПРАВА
Номер публикации: №1529756961 / Жалобы? Ошибка? Выделите проблемный текст и нажмите CTRL+ENTER!


Указ 9 ноября 1906 г. имел невыразительное название: "О дополнении некоторых постановлений действующего закона, касающегося крестьянского землевладения и землепользования" 1 ,- как будто речь в нем шла о каких-то частных, второстепенных поправках к действовавшему законодательству. Однако на деле указ ознаменовал собой коренной поворот в аграрной политике царизма и прежде всего в его отношении к общине. Именно так он был воспринят современниками, так рассматривается исследователями.

Внимание в первую очередь привлекает та статья указа, которая гласила, что "каждый домохозяин, владеющий надельной землей на общинном праве, может во всякое время требовать укрепления за собою в личную собственность причитающейся ему части из означенной земли" (ст. 1). Предоставление подобного права, как известно, означало переход царизма от консервации общины к ее разрушению.

Было бы, однако, преувеличением считать, будто этим указом предполагалось "взорвать крестьянскую общину" 2 . Подобная трактовка сложилась в результате несколько изолированного толкования ст. 1 указа без учета всего его контекста, а также без учета особенностей общинного землевладения и землепользования. В связи с этим по существу открытым остается вопрос, на какие именно общинные земли распространялось полученное крестьянами "право укрепления". Молчаливо предполагается, что указ имел в виду все категории общинных угодий. В таком случае предоставляемое крестьянам право и в самом деле можно рассматривать как попытку "взорвать" общину. Но так ли это?

Поземельные отношения внутри общины конца XIX - начала XX века были настолько запутанными, что как определение причитавшейся тому или иному крестьянину части общинных земель, так и выделение их из общего массива и пользование выделенными из общинного фонда угодьями наталкивались на ряд трудностей. Поскольку для каждого вида угодий были характерны свои особенности, все общинные земли подразделялись на три категории. К первой из них относилась обрабатываемая земля (пашня, усадьбы), периодически она подвергалась общим, или коренным, переделам, а в промежутках между ними находилась в постоянном владении и пользовании отдельных хозяйств. Правда, индивидуальный характер владения и пользования этими землями был относительным, т. к., с одной стороны, в условиях чересполосицы эти земли включались в общий принудительный севооборот, а с другой - на время от уборки урожая и до нового посева превращались в общинный выгон. Вторую категорию общинных земельных угодий составляли сенокосы и лес. Они подвергались ежегодной разверстке внутри общины. Причем разверстка касалась не столько самой земли, сколько полученных с нее сырья и корма: сена, лесоматериала и т. д. Нередко крестьяне пользовались этими угодьями коллективно. В постоянном коллективном пользовании находилась третья категория общинных земель - неудобья, пастбища, мирская усадьба, дороги, водопои и т. д.; эти земли во-

__

1 Третье ПСЗ. Т. XXVI, отд. II. 1906 г.; СПб. 1909, с. 970-974.

2 История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. VI. М. 1968, с. 349.

стр. 169


обще не разверстывались и не переделялись 3 .

При таких порядках проще всего было определить причитающуюся каждому домохозяину часть обрабатываемых земель, сложнее обстояло дело с лесами и сенокосами, и наибольшую трудность должно было вызвать решение вопроса в отношении непеределяемых земельных угодий. Но гораздо важнее было другое: не для всех крестьян выгоды от укрепления причитающейся им части земель в личную собственность сразу же могли компенсировать те потери, которые они несли, отказываясь от участия в пользовании общинными угодьями.

Наибольшие выгоды из пользования общинными пастбищами извлекали зажиточные хозяйства, имевшие много скота. Закрепление за ними строго определенной части пастбищных угодий лишало их прежних выгод. Пожертвовать этим могли только самые богатые крестьяне. Имела свои привлекательные стороны и существовавшая в общине система разверстки сенокосных угодий, которая предохраняла отдельные хозяйства от возможных неурожаев трав. Отказ отдельного хозяйства от этой системы и закрепление за ним определенной части сенокосных угодий ставили его в полную зависимость от колебаний природных (в первую очередь погодных) условий. Поэтому для части средних и даже зажиточных хозяйств выход из общины становился рискованным. Но в первую очередь это ограничение касалось беднейших хозяйств, неспособных к тому же существовать без общинных выгонов.

Имелась и еще одна проблема. Самостоятельному крестьянскому хозяйству необходимо было располагать всеми видами угодий, а их компактное сочетание встречалось очень редко. Поэтому создание отрубов и хуторов могло получить массовый характер лишь при условии коренной перестройки всей структуры угодий внутри общины. А пока эта структура в целом оставалась без изменений, укрепление крестьянином причитающейся ему части общинных земель в собственность на практике означало выделение совокупности земельных полос, разбросанных по территории всей общины. В таком случае их использование без всяких отношений с общиной было практически невозможно: крестьянин должен был считаться с принятым в ней севооборотом, не мог не соблюдать существующий в общине порядок уборки сена и т. д. Более того, при чересполосном владении землей невозможно было отказаться от пользования и некоторыми непеределяемыми общинными землями (дороги, выгоны, водопои).

Пока община продолжала жить и являться ведущим фактором в деревне, выделяющиеся из нее хозяйства не могли сразу порвать с нею и приобрести вполне самостоятельный характер. На этой стадии неизбежно было существование переходных форм землевладения, сочетание нового, индивидуального ведения хозяйства и прежних общинных отношений. Все это, по-видимому, понимали авторы указа. Поэтому, предоставляя каждому домохозяину право укреплять в личную собственность причитающуюся ему часть общинных земель, указ точно называл виды угодий, на которые распространялось это право.

В ст. 2 указа подчеркивалось, что речь идет не обо всех категориях общинных земель, а лишь о находящихся в "постоянном (не арендном) пользовании". Дополнительное уточнение - в ст. 3: крестьянин может укрепить в личную собственность "сверх усадебного участка" не все те участки общинной земли, которыми пользовался раньше, а лишь те, какие были "предоставлены ему обществом в постоянное, впредь до следующего общего передела, пользование" 4 . Выше отмечалось, что в по-


3 Итоги экономического исследования России по данным земской статистики. Т. I. M. 1892; Каблуков Н. Об условиях крестьянского хозяйства в России. М. 1899; Качоровский К Р. Русская община. Т. I. СПб. 1900; Риттих А. А. (сост.). Крестьянское землепользование. СПб. 1903; Кауфман А. А. Русская община в процессе ее зарождения и роста. М. 1908.

4 Подобным образом разъяснял понятие "земли постоянного пользования" и специальный циркуляр Министерства внутренних дел от 9 декабря 1906 г. о "порядке применения" указа. "Под участками постоянного пользования, - говорилось в циркуляре, - следует разуметь прежде всего те, которые состоят во владении отдельных домохозяев или по последнему общему переделу или, если общего передела вовсе не было, то со времени наделения крестьян землей. Равным образом к участкам постоянного пользования должны быть отнесены и те, которые предоставлены при частных переделах, бывших как до указа 8 июня 1893 г., так и впоследствии, в постоянное владение без указания срока или впредь до следующего общего передел (Цит. по: Савич Г. Г. Новый государственный строй. Справочная книга. СПб. 1907. с. 219).

стр. 170


стоянном пользовании отдельных хозяйств между общими переделами находились, как правило, только обрабатываемые земли. Следовательно, указ 9 ноября предоставлял крестьянам право укрепления в личную собственность не всех категорий общинных земель, а в основном пашни и усадебных участков.

В этом окончательно убеждает ст. 4 указа, которая регламентировала права выделяющихся крестьян в отношении сенокосов, лесов и др. подобных (не обрабатываемых) видов общинных угодий: "Домохозяева, за коими укреплены в личную собственность участки общинной земли, состоящей в постоянном пользовании (ст. 1-3), сохраняют за собой право пользоваться в неизменной доле теми сенокосными, лесными и другими угодьями, которые переделяются на особых основаниях", а также "право участия в пользовании на принятых в обществе основаниях непеределяемыми угодьями, как-то: мирскою усадебной землею, выгонами, пастбищами, оброчными статьями и др. " 5 .

Таким образам, указ 9 ноября 1906 г. касался в основном обрабатываемых земель 6 , прочие угодья по-прежнему должны были оставаться в общинном владении. Причем это являлось как бы дополнительной "премией" для тех зажиточных и средних крестьянских хозяйств, которые, с одной стороны, стремились укрепить за собой пахотные земли, особенно если имелись их излишки, а с другой - не могли решиться на полный выход из общины.

Возникает вопрос, насколько же велика была доля обрабатываемых земель в составе общинных угодий? К сожалению, точные данные на этот счет отсутствуют. Земельная перепись 1877 г. дает следующие показатели: в 49 губерниях Европейской России площадь общинных земель составляла примерно 87 млн. дес., из них под пашней находилось около 45 млн. дес., или 52% общинного земельного фонда 7 . Приблизительно такую же картину, но в отношении всех надельных земель, дают материалы земельных обследований 1881, 1887 и 1893 годов 8 .

Указ 9 ноября 1906 г. нацелен был на изъятие из общинного оборота не только самой ценной, но и наибольшей части общинных земель. Поэтому реализация его на практике нанесла бы общине сокрушительный удар, после которого ее распад, безусловно, должен был ускориться и приобрести необратимый характер. Но, признавая это, было бы неверно сбрасывать со счетов то, что указ 9 ноября 1906 г. еще не обеспечивал полного разрушения общины.

В связи с этим возникает вопрос: можно ли всех домохозяев, укрепивших за собою часть обрабатываемых земель (т. н. подворное землевладение), считать вышедшими из общины? Существующая литература дает на него положительный ответ. Однако при этом не учитывается историческая эволюция форм общины. Между тем известно, что она проходила в своем развитии по крайней мере три этапа, для которых были характерны и три совершенно различных ее типа: кровно-родственная, земледельческая и община- марка. Последняя приходила на смену поземельной общине, когда прекращал действовать механизм передела обрабатываемых земель и они превращались в собственность отдельных крестьянских семей (аллод), но другие виды земельных угодий еще оставались в общем, коллективном владении (альменда) 9 .


5 Отмеченная особенность указа 9 ноября 1906 г. отразилась и в законе 14 июня 1910 г. (Третье ПСЗ. Т. XXX, отд. I, 1910 г. СПб. 1913, с. 746-753). Регулированию новых земельных отношений, складывавшихся на этой почве, был посвящен ряд правительственных распоряжений (Ден В. (сост.). Сборник узаконений и распоряжений по землеустройству и землевладению крестьян. СПб. 1912, с. 537-541).

6 Об этом могут свидетельствовать и некоторые данные о проведении столыпинской аграрной реформы на местах. Так, в Казанской губ. к 1911 г. из 120 тыс. дес. укрепленных в личную собственность земель на пашню приходилось 116 тыс. дес. (Укрепление наделов в личную собственность в Казанской губернии. Указ 9 ноября 1906 г. и закон 14 июня 1910 г. Казань. 1911, с. 25).

7 Подсчитано по: Статистика поземельной собственности и населенных мест Европейской России. Вып. I-VIII. СПб. 1880-1885.

8 Распределение земель по угодьям в Европейской России за 1881 г. В кн.: Статистический временник Российской империи. Серия III, вып. IV. СПб. 1884; Главнейшие данные поземельной статистики по обследованию 1887 г. Вып. 1, 3-11, 13-20, 22-29, 31-50. В кн.: Статистика Российской империи. Вып. 22-23. СПб. 1895-1901; Население сельских обществ и количество у них пахотной надельной земли по обследованию 1893 г. о сельских обществах 46 губерний Европейской России. - Временник Центрального статистического комитета Министерства внутренних дел, 1894, N 43.

9 Неусыхин А. И. Возникновение зависимого крестьянства как класса раннефеодального общества в Западной Европе VI-VIII вв. М. 1956, с. 9.

стр. 171


Такая форма общины существовала в Англии вплоть до завершения огораживаний, а в Германии - до конца XIX - начала XX века.

С этой точки зрения подворное землевладение в России зачастую представляло собою не что иное, как последнюю стадию в развитии общины - общину-марку. Соответственно и указ 9 ноября 1906 г. прежде всего вел к трансформации передельческой общины в общину-марку. Поэтому о выходе крестьян из общины - на основании данного указа следовало бы говорить только в тех случаях, когда общинный земельный фонд по существу ограничивался обрабатываемыми землями.

Указ 9 ноября 1906 г. отличался гораздо большей консервативностью, чем это иногда представляется исследователям. Делая поворот в своей аграрной политике, царизм не мог не считаться с прообщивными настроениями, которые существовали и в верхах, и среди крестьянства, и тем более не учитывать того, что резкая ломка общинных поземельных порядков поведет не к "успокоению" деревни, а наоборот, к еще большему обострению классовой борьбы. Поэтому в общую программу столыпинской аграрной реформы включены были некоторые законы, официально именовавшиеся "временными", "переходными" 10 . К их числу принадлежал и указ 9 ноября 1906 г., исполнение которого должно было подготовить полную ликвидацию общины.


10 Особый журнал Совета министров. 26 января 1907. (Коллекция Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина).

 

Опубликовано 23 июня 2018 года

Картинка к публикации:



Полная версия публикации №1529756961

© Portalus.ru

Главная ТЕОРИЯ ПРАВА О ХАРАКТЕРЕ УКАЗА 9 НОЯБРЯ 1906 ГОДА

При перепечатке индексируемая активная ссылка на PORTALUS.RU обязательна!



Проект для детей старше 12 лет International Library Network Реклама на Portalus.RU