Рейтинг
Порталус

ПОСОЛЬСКИЙ ПРИКАЗ

Дата публикации: 31 июля 2019
Автор(ы): Н. М. РОГОЖИН, Е. В. ЧИСТЯКОВА
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ТЕОРИЯ ПРАВА
Источник: (c) Вопросы истории, №7, 1988
Номер публикации: №1564602570


Н. М. РОГОЖИН, Е. В. ЧИСТЯКОВА, (c)

Формирование Посольского приказа как ведавшего иностранными делами государственного учреждения с самостоятельными структурными подразделениями растянулось на несколько десятилетий. В конце XV - начале XVI в. этими делами ведали дьяки - некоторые преимущественно ими, другие - помимо своих основных функций, как, например, казенные дьяки, в ведении которых находилась некоторая часть посольской документации, связанной с посылкой за рубеж различных "поминков" (подарков) - чаще всего мехов ("А что поминков, и то писано у казначеев", "и что были их поминки, и то писано в казне у казначеев" и т. д.)1 , а также дворцовые дьяки, которые привлекались к церемониям по приему послов, занимались размещением и устройством иностранных дипломатов на подворьях. Дьяки "у посольского дела" присутствовали на приемах послов из различных государств, выступали с "речами" от имени великого князя, брали грамоты у иноземных послов, записывали ход переговоров и представляли материалы великому князю, выдавали грамоты, входили в состав посольств, участвовали в составлении наказов послам, отправляемым за границу, ведали дипломатической документацией и т. д.

"Казенные дьяки" преимущественно имели дело с послами из восточных стран, что было связано с финансовыми соображениями, т. к. посольства с Востока чаще всего преследовали торговые цели. Дворцовые же дьяки были участниками переговоров с европейскими государствами, нередко выезжали за границу в качестве дипломатических представителей. Разнообразные дипломатические поручения выполняли также подьячие (низшие чины:) и толмачи (переводчики). Уже при Иване III к посольским делам было приставлено 28 подьячих. Среди лиц, ведавших внешнеполитическими делами в конце XV - начале XVI в., были такие крупные представители дьяческого аппарата, как Ф. В. Курицын, Б. Паюсов, Г. Н. Меньшой-Путятин, М. М. Третьяк-Раков, Б. Митрофанов, А. Одинец. Значительную роль в дипломатии Русского государства играл известный публицист и политический деятель Ф. И. Карпов. В августе 1507 г. он вел переговоры с посланниками ногайского мурзы Шейдяка: "И августа 19, в четверг, велел князь велики мирзиным людям да и Ахкуртовым быти на дворе да высылал к мурзиным людям Федора Иванова сына Карпова, да Волдыря с речами"2 .

Непосредственное отношение к вопросам внешних связей Русского государства имела Боярская дума. В посольских документах постоянно встречается формула: "Великий князь приговорил с братьею и с бояры" отпустить посла, отправить гра-


РОГОЖИН Николай Михайлович - кандидат исторических наук, научный сотрудник Института истории СССР АН СССР.

ЧИСТЯКОВА Елена Викторовна - доктор исторических наук, профессор Университета дружбы народов им. П. Лумумбы.

1 Савва В. И. О Посольском приказе в XVI в. Харьков. 1917, с. 374; Индова Е. И. Русская посольская служба в конце XV - первой половине XVI в. В сб.: Феодальная Россия во всемирно-историческом процессе. М. 1972, с. 310.

2 Дьяки и подьячие Посольского приказа в XVI веке. Справочник. Вып. И. М. 1983, с. 354; Посольская книга по связям России с Ногайской ордой 1489 - 1508 гг. М. 1984, с. 59.

стр. 113


моту, послать своих послов, гонцов и т. д. Из состава Боярской думы назначалась особая "ответная комиссия", в которую входили дьяки. Эта комиссия вела переговоры с иноземными послами. Члены ее именовались "советниками", "большими людьми", "которые у великого князя в избе живут". "Ответная комиссия" слушала речи посла, а затем передавала их великому князю и Боярской думе. Получив наказ о дальнейшем ведении переговоров, "большие люди" "против речей" великого князя "с бояры" "ответ чинили". Мнение Боярской думы имело решающее значение в вопросах приема и проводов иностранных послов и вообще всех дел, связанных с ходом переговоров. Наиболее сложные вопросы внешней политики обсуждались в Ближней думе.

Итак, в конце XV - начале XVI в. к дипломатической службе имели непосредственное отношение Боярская дума, Казна и Дворец. Ко второй половине XVI в., когда сформировались Стрелецкий, Пушкарский, Каменных дел, Аптекарский приказы, был создан и Посольский. Он начал действовать как государственное учреждение с 1549 г., с того момента, как было "приказано посольское дело Ивану Висковатому"3 (Боярская дума в делах внешнеполитического характера сохранила свои функции). В круг обязанностей Посольского приказа входили в то время не только дипломатические сношения, но и другие дела, связанные с иностранцами, а именно: дела проживавших в России иноземных купцов и ремесленников; поселенных в России татар; московских слобод, заселенных иностранцами, и дворов для приема послов; связанные с выкупом пленных. Кроме того, Посольскому приказу давались отдельные поручения.

Первый начальник Посольского приказа И. М. Висковатый именовался подьячим, затем дьяком, а его преемники ввиду важности занимаемого поста - уже думными дьяками. "А лучится писати о чем грамоты во окрестные государства, и те грамоты прикажут готовить посольскому думному дьяку, а думный дьяк приказывает подьячему, а сам не готовит, только чернит и прибавливает что надобно и не надобно. А как изготовят и тех грамот слушают наперед бояре, и потом они же, бояре, слушают вдругоряд с царем все вместе" 4 . Думный посольский дьяк, который, по словам современника, "хотя породою бывает меньше, но по приказу и по делам выше всех", пользовался широкими полномочиями, присутствовал при "сидении" государя с боярами для доклада по своему ведомству, в случае несогласия с решением вопроса высказывал свое мнение5 . Думные посольские дьяки были яркими личностями, принадлежавшими к наиболее образованной части русского общества. Среди них уже упоминавшийся И. М. Висковатый, А. Я. Щелкалов, А. Л. Ордин-Нащокин, А. С. Матвеев, В. В. Голицын, Е. И. Украинцев.

У думных дьяков были помощники (товарищи), или вторые дьяки. Некоторые из них со временем становились начальниками приказа, например, В. Я. Щелкалов, А. И. Власьев, Иванов Ерофей (Алмаз), Е. И. Украинцев. За подписью Постника Дмитриева, товарища А. Я. Щелкалова, посылались, например, "памяти" из Посольского приказа о выдаче кормов иноземным послам и об их отпуске; к нему являлись за наказом назначенные в государево посольство; он принимал иноземных послов для расспросов и произнесения речей от имени государя; он же выслушивал отчеты об исполнении дипломатических поручений. Помощниками думных и вторых дьяков были подьячие, которые составляли основной штат Посольского приказа. Как правило, из подьячих Посольского приказа, имевших опыт работы на дипломатическом поприще, и назначались вторые дьяки.

В XVII в. аппарат Посольского приказа значительно вырос в связи с тем, что в его подчинение вошли другие приказы, в том числе четвертные территориальные, или четверти (Новгородская, Галицкая, Владимирская, Устюжская), где собирались с подведомственных им территорий доходы. Посольский приказ стад заведовать почтой, делами донских казаков, судом, сбором таможенных и кабацких доходов, назначением воевод и приказных людей и др. Кроме того, в его обязанно-


3 Белокуров С. А. О Посольском приказе. М. 1906, с. 26.

4 Котошихин Г. О России в царствование Алексея Михайловича. М. 1906 с 24 - 25.

5 Белокуров С. А. Ук. соч., с. 32 - 34; Дьяки и подьячие Посольского приказа в XVI веке, с. 98 - 281.

стр. 114


сти входило управление, несколькими городами - Касимовым, Елатьмой, Романовым. В ведении приказа оказывались, часто и временные учреждения: Смоленский, Малороссийский, Литовский, Новгородский, Великороссийский, Печатный, Полоняничный приказы. Увеличение штата Посольского приказа сопровождалось изменением его структуры. Появились повытья - отделы. Три из лих ведали сношениями с Западной Европой, два - с Азией. Во главе повытий стояли старые (старшие) подьячие (были еще средние, молодые, которые вели делопроизводство и переписку). Их жалованье складывалось из окладного, праздничного, хлебного, соляного и "дач в приказ".

В начале 70-х годов XVII в. подьячие Посольского приказа получали следующее жалованье: 474 руб. окладного, 476 юфтей хлеба, 99,5 пуда соли, 117 руб. "в приказ", 256,5 руб. праздничных. В переводе на деньги это составляло 925 руб. (в среднем на одного человека 40 руб.), что в 3 - 5 раз превышало жалованье подьячих других приказов. В конце XVII в. на личный состав Посольского приказа тратилась значительная по тем временам сумма - около 5 тыс. рублей6 .

Штаты приказа выросли прежде всего за счет увеличения числа вторых дьяков. В первой половине XVII в. был один второй дьяк, в 1666 г. их стало три, в 1668 г. - четыре, в 1685 г. - пять. Намного больше стало толмачей - тех, кто занимался устными переводами, и переводчиков, которым поручалось письменное делопроизводство на иностранных языках. В конце XVII в. насчитывалось около 15 переводчиков и 40 - 50 толмачей, знавших латинский, польский, татарский, грузинский, немецкий, шведский, голландский, греческий, фарсовский (персидский), арабский, турецкий, волосский (румынский) и английский языки. В переводчики поступали находившиеся на русской службе иностранцы, бывшие в плену русские, нередко для изучения иностранных языков людей посылали специально за границу7 .

В составе приказа появились золотописцы, сторожа, приставы. Золотописцы расписывали золотом и красками грамоты. В конце XVII в. в Посольском приказе служили пять золотописцев, которым вменялось в обязанность писать каймы и начальные слова. Приставы, которых в это время числилось шесть - девять человек, назначались для разбора судебных дел, производимых в приказе. Все служащие Посольского приказа приводились к присяге. Текст присяги (крестоприводные записи) менялся в зависимости от конкретной внешней и внутриполитической ситуации, а также содержал специальные дополнения (приписи) для различных должностей. Например, думным чинам предписывалось сохранять секретность заседаний Боярской думы ("и мне тех речей и его думы не проносить никому"), подьячие обязаны "всякие дела делати вправду и тайных всяких государевых дел и вестей никаких никому не сказывати", государевой казны не красть, о посольских делах никому не разглашать и, помимо наказа, ничего не делать. Присяга переводчика была следующей: "Всякие государственные дела переводить вправду, и с неприятели их государскими тайно никакими письмами не ссылаться, и мимо себя ни через кого писем не посылать, и в Московском государстве с иноземцами о государственных делах, которые ему даны будут для переводу, ни с кем не разговаривать, во всем ему, великому государю, и его государским чадам служить и радеть во всем правду"8 .

Со второй половины XVII в. приказ стали возглавлять бояре, проводившие подчас самостоятельную политику, независимую от Боярской думы. В ведение главы Посольского приказа была передана государственная печать, и он получил титул "царственные большие печати и государственных великих посольских дел оберегатель". В Русском государстве удостоверением подлинности грамот испокон века служило наличие подвешенной к ней на шнурке печати. Печать была важным


6 Белокуров С. А. Ук. соч., с. 36, 58; Демидова Н. Ф. Служилая бюрократия в России в XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М. 1987, с 90 - 141.

7 Арсеньев А. В. История посылки первых русских студентов за границу при Борисе Годунове. СПб. 4887.

8 Белокуров С. А. Ук. соч., с. 56 - 57; Демидова Н. Ф. Ук. соч., с, 147 - 153.

стр. 115


атрибутом но только для грамот, посылаемых в иноземные государства, но и для документов, имевших хождение внутри страны: "на поместья и на вотчины всяких чинов людям и на гостинство гостем". Государственных печатей было несколько: большая и малая, которые привешивались к грамотам, направляемым во все государства, за исключением Крыма; "кормленая", которая прикладывалась к грамотам в Крым и к жалованным на "поместья, вотчины и гостинство". На печатях был изображен двуглавый орел со всадником на копе, побеждающим змия9 .

До Андрусовского перемирия с Польшей (1667 г.) к грамотам привешивалась большая почать, "с большими новоприбылыми титлами" (с перечислением вновь присоединенных земель), затем при Ордине-Нащокине, согласно условиям договора, была сделана новая печать с короткими "титлами". В 1677 г. постановлено было к грамотам в Польшу продолжать привешивать прежнюю печать, а в остальные государства - новую со всеми тогда употреблявшимися "титлами". Для сохранности печать помещали в особую "кустодию" - металлический футляр, внешний вид которого зависел от государства, к которому отправлялась грамота: к цесарю римскому - "кустодия с фигурами", королю французскому - "кустодия большая"; курфюрсту бранденбургскому, молдавским владетелям, крымским ханам и грузинским царям - "кустодия гладкая", а к тайшам и крымскому нурадину - "совсем без кустодии".

В зависимости от важности посольства печати были из красного воска или из зеленого.

Поскольку печать имела такое важное значение, существовали особые лица, наиболее доверенные великого князя или царя, в ведении которых находилась государственная печать. В XV-XVI вв. они служили на Казенном дворе и носили звание "печатников". Звание это считалось почетным. И. М. Висковатый, пожалованный в это звание в 1561 г., перед этим прослужил 12 лет в Посольской избе и несколько лет на Казенном дворе.

Складывались постепенно и определенные посольские обычаи. Вот как встречали в сентябре 1536 г. в Москве крымского посла царевича Ислама: "И князь велики говорил с бояры: пригоже ли ему Исламова посла почтити, как царевых послов чтят: на Дорогомилово его встретити послати, и о здоровье вспросити, и на подворье к нему сына боярского послати о Исламове здоровьи вспросити, и шуба к нему и с ествами послати, - или ево так почтити, как калгинътх. (калги - наследники хана. - Авт.) чтят"10 . Значение придавалось всему: и как встретить, и где. Обычно на границе послов встречал пристав, высланный навстречу воеводой пограничного города. Обе стороны зорко следили за тем, кто раньше снимет шапку, кто первый сойдет с лошади, наблюдали, чтобы не сделать лишнего шага навстречу друг другу и ехать "о высокую руку", т. е. с правой стороны. "Приставы - это наши церемониймейстеры", - писал австрийский дипломат Д. Бухов, посетивший Россию в 1575 году11 . Но дороге приставы обеспечивали охрану, снабжение продуктами и фуражом, ночлег послов.

За отказ соблюдать установленные нормы посольского церемониала послов могли лишить "почетного корма". Так, австрийскому посланнику И. Гофману, не желавшему титуловать Ивана IV царем, два дня не давали ни пищи, ни воды. В XVI в. послов, как правило, везли через города, куда специально собирали дворян и детей боярских, чтобы представить государство многолюдным и богатым. За несколько верст, не доезжая до Москвы, посольство останавливалось в ожидании разрешения на въезд в столицу. В назначенный день навстречу выезжали новые, теперь уже "московские", приставы, а из царской конюшни высылались возки, кареты и верховые лошади. Часто разгорались жаркие споры о том, кому следует первому сойти с лошади. Имперский дипломат С. Герберштейн похвалялся тем, что обманул "московитов", сделав вид, что готов первым сойти с лошади. Если это


9 Лаки ер А. Русская геральдистика. СПб. 1855; Соболева Н. А. Российская городская и областная геральдика XVIII-XIX вв. М. 1981, с. 19.

10 Центральный государственный архив древних актов (далее - ЦГАДА), ф. 123 оп. 1, д. 8, л. 294.

11 Бухов Д. фон. Начало и возвышение Московии, - Чтения в Обществе истории и древностей российских (далее - ЧОИДР), 1876, кн. 4, с. 55.

стр. 116


не удавалось, то все сходили одновременно. Затем пристав читал приветствие от имени царя и садился в карету к послу, предварительно поспорив, какое место в ней займет.

Для помещения особенно часто приезжавших в Москву послов - крымских, ногайских, польско-литовских и английских - уже в XVI в. существовали особые дворы, а с начала XVII в. в Китай-городе на Ильинке был устроен особый Посольский двор. Въезд в Москву и следование посольского поезда на аудиенцию обставлялись с поражавшей иностранцев пышностью. Впереди шли стрельцы, затем несли подарки царю - всякие заморские диковины. В 1692 г., например, среди подарков, привезенных персидскими послами, были лев и львица. Можно себе представить реакцию москвичей, заполнивших улицы. Чем выше ранг посла, тем торжественнее выглядело следование его во дворец. По словам Герберштейна, важно было "показать чужестранцам могущество князя, а таким посольствам от иностранных государей явить все его величие"12 .

Въехав в Кремль, послы должны были спешиться на некотором расстоянии от дворцовых лестниц. В приемную палату входили двумя путями: один, более длинный, вел через лестницу и паперть Благовещенского собора, другой - через Среднюю лестницу и Красное крыльцо. Первыми шли обычно послы христианских государств, вторыми - мусульманских, перед послами шел секретарь посольства, высоко подняв в руке "верющуго" (верительную) грамоту, завернутую в камку (шелковая ткань. - Авт.). На лестнице и в покоях, через которые проходили послы, стояли дворяне, рынды (юноши с алебардами) в нарядных шелковых белых одеждах, приказные люди и гости (купцы) "в золотом платье" и в меховых тапках, а низкие чины - "в чистом платье". Прием проходил в различных помещениях дворца - в Столовой палате, в одной из Золотых подписных, иногда в Грановитой.

На официальных обедах Столовую палату украшали поставцы с огромным количеством золотой и серебряной посуды. По мнению австрийского посла И. Кобенцеля (1576 г.), ее с трудом могли бы вместить 30 венских повозок. Во многом церемониальные нормы официальных обедов опирались на традиции московского гостеприимства. Так, царь сам рассылал порции лебединого мяса послам, гость вставал, кланялся царю и на все четыре стороны. "И как перемен кушаний весьма было много, так и вставать весьма часто должно было, ибо сколько раз подавано было оное, столько вставать надобно было, и то делалось 65 раз", - заметил датский посланник Я. Ульфельд, посетивший Москву в 1575 году13 . Во время обеда по определенному церемониалу произносились здравицы в честь царя и того государя, от имени которого "правилось" посольство. В XVII в. вместо нарадного обеда угощение часто доставлялось непосредственно послам на двор.

Через несколько дней после торжественной аудиенции назначалась вторая, во время которой царь сообщал послам, что, ознакомившись с содержанием "верющей" грамоты, он назначил бояр "в ответ". Иногда проходило несколько заседаний, по окончании которых назначалась последняя прощальная аудиенция.

Россия постоянных дипломатических представительств за рубежом до начала XVIII в. не имела. По мере необходимости послами назначались люди, пользовавшиеся доверием царя и Боярской думы. Часто послы были членами Боярской думы, носили думные чины. В XVII в. среди послов встречаются представители среднего московского и выборного городового дворянства. Наименование глав посольства зависело от важности и характера дипломатической миссии14 . В XVI-XVII вв. употребляются следующие названия лиц, посылавшихся с дипломатическими поручениями в иностранные государства: "послы великие", "легкие послы", "посланники", "гонцы", "посланцы". Юридическая сторона ранговой иерархии подкреплялась и финансовой, т. е. денежными выдачами и поместными пожалованиями. Послы, будучи доверенными лицами царя, имели право вести переговоры,


12 ГерберштейнС. Записки о Московии. Спб. 1866, с. 188.

13 Письмо Иоганна Кобенцеля о России XVI века. - Журнал Министерства народного просвещения, 1842, N 9, с. 148; Путешествие в Россию датского посланника Якова Ульфельда в 1575 г. - ЧОИДР, 1883, кн. 2, отд. 3, с. 11.

14 Сергеев Ф. П. Русская дипломатическая терминология XI-XVII вв. Кишинев. 1971, с. 54 - 55.

стр. 117


подписывать соглашения, вырабатывать проект договора, но утверждение того или иного решения зависело от верховной власти. Посланники выбирались из числа дворян, дьяков, реже подьячих и посылались по менее важным делам. Гонцы обязаны было доставить ту или иную грамоту или передавали поручения устно, но не вступали в дипломатические переговоры. Выбирались гонцы из числа подьячих, толмачей, стольников и пользовались они правами дипломатических агентов.

Представители всех дипломатических рангов должны были настаивать, чтобы их сначала принял монарх или глава правительства, и категорически отказывались вступать в переговоры с советниками. Иногда посылались люди с секретными поручениями, чтобы доставить секретную грамоту или узнать какие-либо сведения: "Отпущен тайно к цесарю с грамотой московский торговый человек Тимоха Выходец".

В зависимости от страны назначения и важности посольства формировался и его состав. Посольство могло включать двух, трех, четырех человек, а иногда и несколько сотен. В 1578 г. в Речь Посполитую выехало посольство М. Д. Карпова, П. И. Головина и дьяка К. Г. Грамотина, "а с ними дворян и людей 282 человека"15 . Среди ближайших помощников послов и посланников могли быть дьяки и подьячие различных государственных учреждений (Поместного, Разрядного, Челобитенного приказов, Казенного двора, Владимирской и Галицкой четвертей). Кроме того, специально назначался "подьячий для письма", что свидетельствует о внимании, которое придавалось ведению посольской документации. Переводчики и толмачи служили посредниками во время переговоров и упоминаются в составе посольств с начала XVI века.

Содержались послы во время своего пребывания за границей за счет того государства, на территории которого они находились. Размер денежного и поместного жалованья, получаемого членами посольств в России, устанавливался, исходя из предыдущей дипломатической практики, и зависел от страны назначения. Согласно предшествующим "посылкам", делались выписки "на пример", по которым определялись оклад и размер награждения того или иного дипломата в соответствии с его рангом. Денежное жалованье равнялось прежнему окладу за два года и добавочной сумме "на подмогу", равную годовому окладу. Система материального обеспечения посольств зависела от занимаемой должности и от размера предыдущего оклада и чина в большей степени, чем от результата посольства. Показателен в этом отношении указ 1621 г. царя Михаила Федоровича и его отца патриарха Филарета, который был дан в ответ на челобитную "дворян больших и из городов" с просьбой не посылать их в разные государства в чине меньшем, если они или их предки до этого имели на посольской службе звание, большее по рангу16 .

По возвращении, кроме денежного и поместного жалованья, члены посольств в случае успешного результата получали и разовые награды. Например, посол А. И. Зюзин, вернувшись в 1614 г. из Англии, получил "в приказ 100 рублей, 40 соболей в 30 рублей, камку, сукно доброе, ковш в 3 гривенки". Награда его помощнику дьяку А. Г. Витовтову была несколько меньшая: "в приказ 50 рублей, 40 соболей в 20 рублей, ковш серебрян в 2 гривен, камка и сукно". В свою очередь, подьячим дали: в приказ 30 рублей, камку и сукно, "40 куниц в 12 рублев". Гонец Д. Г. Оладьин по завершении дипломатической миссии в Речь Посполитую в 1613 г. был одарен восемью аршинами адамашки (ткань ив Дамаска), а подьячие "для письма" А. Семенов и Я. Рязанцев - "в приказ 10 рублей и сукно доброе"17 .

Участие того или иного лица в посольской службе оказывало влияние на его социальное положение и благоприятствовало продвижению по службе. Так. Оладьин из выборочных городовых дворян перешел в чин дворян московских, подьячий П. Данилов после посольства к крымскому хану Джанибек-Гирею был пожалован в дьяки, а посланник С. М. Ушаков получил назначение воеводой в Кострому. Существовали, видимо, и определенные привилегии относительно налогов. Об этом


15 ЦГАДА, ф. 79, он. 1, д. 10.

16 Собрание государственных грамот и договоров. Ч. 3. СПб. 1882, с. 222 - 223; ЦГАДА, ф. 141, оп. 1, д. 5, лл. 1 - 3.

17 Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода, М. 1982, с 51 - 69.

стр. 118


свидетельствуют челобитные дипломатических служащих, подаваемые царям перед выездом за границу, с просьбой освободить их от подписных и печатных пошлин (налоговый сбор за подпись и печать должностного лица. - Авт.). Лица, выезжавшие за границу впервые, после успешного исполнения миссии затем неоднократно посылались вновь.

Оформление поездки посольства проходило так. После решения царя и Боярской думы об отправлении посольства за границу в Посольском приказе подготавливали необходимую документацию. "Верющие" грамоты главам государств удостоверяли личность посла как представителя государства. Формуляр грамоты был строго установлен и не менялся: от великого государя, царя, князя (полный титул) к королю, императору (полный титул), кто посылается, имя, положение. Далее содержалась просьба "верить": "и что от нас учнет тебе говорити, и ты бы ему верил, то есть наши речи". Указывались место грамоты и дата ее составления. Для проезда через различные государства в страну назначения дипломатам давались "любительные" грамоты, подтверждавшие мирные, дружественные отношения между государствами и содержавшие просьбу оказать содействие посольству. В ответ на это гарантировалось, что "которые будет люди твоей земли также получаться в наших государствах... и мы их пожалуем, также пропустите велим безо всякого задержания".

Приставу, провожавшему посла, или ему самому выдавались от имени великого князя "указные" дорожные грамоты. Они имели распорядительный характер для местных воевод и обеспечивали послу в пути продовольствие или средства передвижения. Иногда великий князь указывал, "не издерживая ни часа, отпускать послов по сей моей грамоте"18 . Во время подготовки посольства к отправлению и по мере его продвижения Посольский приказ вел служебную переписку с различными административными учреждениями и выборными лицами посредством "памятей". В ответ на "памяти" в приказ поступали "отписки".

Руководством для дипломатов во время миссии был "наказ" (инструкция), в котором подробно перечислялись возложенные на посла поручения. Наказы - важнейшая составная часть почти всех посольских документов. При подготовке наказов использовался архив Посольского приказа. Для успешного выполнения миссии необходимо было максимально учесть предыдущие дипломатические сношения со страной назначения. Иногда в наказах проводилась официальная, правительственная точка зрения на те или иные события для пропаганды ее за рубежом. Примечателен в этом отношении наказ Зюзину для посольства в Англию в 1613 г.: он содержит жалобы на польского и шведского королей, описание разорения Российского государства, объявление о вступлении на престол Михаила Романова и различные просьбы о денежной, военной, дипломатической помощи19 .

В наказах содержались строгие правила поведения посольства в чужой стране, дабы не запятнать честь своего государства (уклонение от них могло подвергнуть виновника "великой опале"), излагались речи и ответы на возможные вопросы. Ведение посольства поручалось не одному человеку, а всему составу, который отправлялся за границу. Речи были заранее распределены в наказе, чтобы произносить их поочередно. Но "верющую" грамоту должен был передавать глава посольства, имя которого всегда упоминалось первым. Строгое предписание об исполнении пунктов наказа свидетельствует не о рутинности русской дипломатии, а о стремлении ставить честь государства превыше всего.

Послам вручались "росписи" подарков главам правительств и их приближенным. В качестве подарков чаще всего фигурировал мех соболей, лисиц, горностаев и белок. Преподносили таюке "рыбий зуб", т. е. моржовую кость, и ловчих птиц: соколов, кречетов, ястребов. "Росписи" фиксировали денежное и имущественное жалованье, выдаваемое членам посольств, определяли количество корма (продуктов) в зависимости от ранга того или иного члена посольства. Корм выдавался в


18 ЦГАДА, ф. 79. оп. 1, д. 1; ф. 35, оп. 1, д. 3, лл. 164 - 165; ф. 53, оп. 1, д. 3, лл. 2об. - 4; ф. 93. оп. 1, д. 1, лл. 35об. - 41об.; ф. 77, оп. 1, д. 1, лл. 324 - 329, 355 - 357; Сборник Русского исторического общества (далее - Сб. РИО), т. 35, с. 52сл.

19 ЦГАДА. ф. 35, оп. 1. д. 3, лл. 8об. - 9об.; Посольская книга по связям России с Англией 1613 - 1614 гг. М. 1979, с. 45 - 46.

стр. 119


городах по пути следования. Например, в начале XVII в. на отрезок пути от Ярославля до Вологды послу полагалось "15 ведер вина горячего, 7 пудов меду, 2 чети муки пшенинные добрые, 4 осетры, 4 пруты белужьи, 2 спины осетры"; его помощнику дьяку - "10 ведер вина, четверть муки пшенинные, 2 осетра, 2 прута белужья, 2 спины осетра, 4 пуды меду". В свою очередь, подьячему "2 ведра вина, 2 чети муки"20 . Копии всех документов, связанных с отправкой посольства, оставались в Посольском приказе и составляли группу документов под названием "отпуск".

После выполнения посольством его миссии глава правительства страны, в которой посольство пребывало, устраивал последний прием: прощался с послами, передавал поклон великому князю или царю и говорил, что он пошлет к нему своего посла. По мере надобности послам вручались ответные документы. Затем посольство, как правило, торжественно провожали до того места, где его ждали приставы, сопровождавшие послов до границы. На границе их встречали русские приставы и сопровождали к столице.

Краткий отчет о результатах посольской миссии отправлялся с гонцом в Москву сразу же по прибытии на родину. Затем царь совместно с думным посольским дьяком выслушивал отчет посла. После чего следовали "распросные речи", текст которых фиксировался. Эти записи представляют свидетельства различных лиц (посла, дьяка, подьячего или переводчика), чаще всего о поведении членов посольства, конфликтах между ними, уточнение отдельных деталей хода переговоров. "Распрос" вели думный дьяк и его "товарищ". Главным же отчетным документом посольств были статейные списки, получившие свое наименование в связи с особенностью изложения по статьям и пунктам наказа.

Отчеты послов - не только чрезвычайно важный источник для истории международных отношений, это еще и свидетельство очевидца о всех событиях, связанных с дорогой и пребыванием в той или иной стране. Так, в статейном списке Я. Молвянипова и Т. Васильева, ездивших послами в 1582 - 1583 гг. к императору и римскому папе, сохранилось описание Венеции: "А город Венеция стоит не на море, на заливе морском, на мели, на островах в разных местах; а до большого моря от города Венецеи до берегу версты с две; а изливается под город морская вода и отливается назад в море, в день и в ночь по шти часов: шесть часов воды убывает, а шесть прибывав.., а винограды и сады всякие по монастырем и по городу во многих местах; а меж домов улицы речки, а иные воды перекопные; а река большая скрозь посаду прошла и пала в море в том устье, где к Венеции ворота морские, и корабли тою рекою под Венецию приходят"21 .

Отличительная черта отчетов русских послов, как, впрочем, и другой посольской документации, - их фактографичность, что определялось информативным назначением статейных списков и наказов, т. е. необходимостью сообщить наиболее важные факты. Подробно воспроизводились в них речи действующих лиц. Эта традиция не менялась со временем. Вот как передается сцепа изымания пошлины с русских послов в статейном списке П. И. Потемкина во время его посольства в Испанию и во Францию в 1667 г.: "И тот откупщик увидел у посланников образы окладные Спасов да Пресвятые Богородицы, и говорил: "Не только де с вашего посольского платья и со всякой рухледи пошлину возьмет и с образов, что на них оклады серебреные с камепьем и з жемчюги". И стольник Петр и дьяк Семен ему говорили: "Враг креста Христова, как ты не устрашился так говорить... скверный пес, не токмо было тебе с тех пречистых и святых икон пошлина имать, и с посольского платья и с рухледи никоими меры имать было не мочно, потому: посланы мы от великого государя нашего, от его царского величества, к великому государю вашему, к его королевскому величеству, для великих их государских дел и для брацкой дружбы и любви; а купецких людей и товаров никаких с нами нет, для того и пошлин имать тебе с нас было немочно"22 .


20 ЦГАДА, ф. 35, оп. 1, д. 48, л. 129.

21 ЦГАДА, ф. 32, оп. 1, д. 4; Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 1. СПб. 1851, стб. 876.

22 ЦГАДА, ф. 93, оп. 1, д. 5, лл. 230 - 480; Путешествия русских послов в XVI-XVII вв. М. - Л. 1954, с. 236 - 237.

стр. 120


Формуляры статейных списков с середины XVI в. были именными. Как правило, они начинались с рассказа о путешествии посла в то или иное государство (день за днем излагались сведения о его пребывании за границей) и завершались описанием обратного пути. Данная форма дипломатических отчетов просуществовала до первой четверти XVIII в., когда Россия ввела постоянные представительства за рубежом как систему дипломатической службы. Регулярно поступавшие в результате этого сведения сделали ненужными статейные списки, и составление этих отчетов постепенно прекратилось.

Вся документация, связанная с отправкой дипломатов за границу, объединялась в Посольском приказе в группу "отпуск", а с пребыванием их за рубежом - в группу "приезд". Последняя, как правило, начиналась с "ответных" грамот. Они почти дословно повторяли содержание полученной грамоты, в конце излагался ответ. "Докончания" - грамоты "перемирные, или договорные", позднее "договор", - содержали условия мира или перемирия, заключаемого между странами. Грамоты писались в двух экземплярах. К русскому экземпляру великий князь или царь привешивал печать - "воск красный, большую", а затем целовал крест перед иностранными послами. Утвержденный крестным целованием договор считался нерушимым "во всех статьях, запятых и точках, безо всякого умаления... в целости". Завершали посольскую документацию группы "приезд" "распросные речи", которые, как правило, являлись продолжением статейного списка. Документация иностранных посольств также делилась на группы "приезд" и "отпуск".

Все документы, появлявшиеся в ходе подготовки и во время посольств как русских за рубеж, так и иностранных в Россию (т. е. документы групп "отпуск" и "приезд"), подклеивались в хронологической последовательности друг к другу и образовывали "стобцы". Эти столбцы в виде свитков, состоявших из склеенных узких полос бумаги, хранились в Посольском приказе. По завершении посольства из них выбирались те документы, которые были необходимы для дальнейшей дипломатической практики, почти без изменений переписывались в определенном порядке в тетради, а затем переплетались в книгу. Столбцы хранили в Посольском приказе как рабочий материал для дальнейшего делопроизводства. В них оставалось довольно много разновидностей документов: материалы, связанные с финансовой стороной организации посольств, грамоты местным воеводам и их "отписки", переписка дипломатов с Посольским приказом. Порядок и очередность появления посольских книг обусловливались непосредственным поводом (отправление и приезд русских и иностранных посольств), принуждавшим к их составлению.

Каждая посольская книга, если изучить имеющуюся в ней систему подбора материала, задачи и цели составления, приобретает сама по себе характер особого источника. Это своего рода локальный архив по тому или иному дипломатическому вопросу, который решался в ходе посольств. Достаточно сказать, что из 766 сохранившихся книг ни одна не имеет одинакового количества листов. Самая маленькая по формату, написанная в одну восьмую часть листа, посвящена сношениям России с Пруссией; самая маленькая по объему (всего девять листов) посвящена отношениям России с Польшей. Наиболее объемная книга, написанная в лист, содержит 2040 листов. Посольские книги написаны на бумаге хорошего качества, переплеты свидетельствуют о внимании к их сохранности. Так, в 1640 г. были переплетены посольские книги, потому что "у них старая переплетка, и кожа погнила и развалилась, а иные починены в старых кожах"23 .

Посольские книги составляли значительную часть Царского архива XVI в., а затем легли в основу архива Посольского приказа. Поступая в архив, книги и столбцы посольских дел размещались в бархатных, дубовых и окованных ящиках, осиновых "коробьях" и холщовых "мехах". В распределении посольских документов к концу XVI в. наметилась определенная система. Прежде всего обозначились две основные группы: дела европейских государств и дела "азиатские". Внутри этих групп документы систематизировались по подгруппам. В 1720 г., согласно указу Петра I, был образован Московский архив Коллегии, впоследствии Министер-


23 ИГАДА. ф. 74. оп. 1, д. 1 (1516 - 1520 гг.); ф. 79, оп. 1, д. 205 (1669 г.); ф. 237, оп. 1 (1689 - 1691 гг.); ф. 138, он. 2, д. 3, лл. 44об. - 46об.

стр. 121


ства иностранных дел. Коллегия поручила архивариусу А. Почайнову разобрать и описать дела Посольского приказа, Посольской канцелярии и Комиссии иностранных дел, хранившиеся в Петербурге и Москве. Вся эта документация занимала "множество сундуков, ящиков, коробей и коробов с книгами старыми и с столпами и с тетрадями и со всякой рознью"24 .

В первую очередь выделили договоры с иностранными государствами, а также грамоты иностранных государей и расположили этот материал по державам. Затем выделили статейные списки в книгах, тетрадях и дипломатическую переписку. Таким образом, материалы Посольского приказа разделили на три группы, которые не соответствовали функционально обусловленному разделению Посольского приказа на административные части, или повытья. Известный археограф Н. Н. Бантыш-Каменский в конце XVIII в. с удивительной скрупулезностью составил несколько десятков реестров различным частям дипломатического архива, закрепив собрание по фондам. В качестве фондообразователя выступали отдельные страны. Указанное разделение и классификация сохранились до наших дней.

Черновики статейных списков и наказов отлагались не только в Посольском приказе, но и в частных архивах и использовались как свидетельства государственной деятельности представителей того или иного рода.

Посольский приказ был не только органом международной политики, но и своего рода культурным центром страны. В стенах приказа зародилась мысль о необходимости составления трудов по истории страны, которые отражали бы величие России и утверждали ее международный авторитет. Во второй половине XVII в. в Посольском приказе составлялись исторические и переводились иностранные сочинения, содержавшие сведения по русской истории, внешним сношениям, а также книги об избрании на царство и родословные московских государей. Все книги, как правило, иллюстрировались рисунками, портретами и украшались орнаментом. "А служа вам, великим государям, и, желая вашей к себе милости, - писал возглавлявший в XVII в. Посольский приказ А. С. Матвеев, - сделал книги с товарищами своими, и с приказными людьми, и с переводчиками в Посольском приказе, какие не бывали". "Первая книга: всех великих князей Московских и всея России самодержцев персоны, и титла, и печати, как они, великие государи, сами себя описывали; также и всех государей христианских и бусурманских, которые имеют ссылки с вами, великим государем, персоны их и титла и печати"25 .

Это т. н. Титулярник, который имел не только справочный характер, но и преследовал цель подчеркнуть преемственность царствующего дома по отношению к предыдущей династии и поставить его в один ряд с самодержцами других стран, утвердив таким образом суверенитет России и возвысив династию Романовых. Сохранилось несколько списков Титулярника. Текст его был издан Н. Н. Новиковым в Древней российской вивлиофике (т. XVI. М. 1791). В росписи миниатюр Титулярника принимали участие И. Максимов, Д. Львов, Г. Благошин и другие художники XVII столетия. Помимо портретов царствующих особ Европы и Востока и русских церковных лиц в книге приведены гербы и печати многих земель, городов и стран, так что она до сих пор служит источником не только по иконографии, но и по геральдике и сфрагистике.

В основу первой части Титулярника составители положили Книгу степенную царского родословия. Однако различные задачи того и другого труда наложили определенный отпечаток на обе книги: если в Степенной книге дается родословие князей, приводятся их биографии и пр., то Титулярник, свободный от этого, предназначался в качестве рекламы за границей и был одним из ярких памятников русской дипломатической мысли. Текст Титулярника не оставался неизменным. Список, изданный Новиковым, содержит сведения о посольстве в Китай в 1689 г. для заключения Нерчинского договора, которое было отправлено в 1682 г. уже после гибели Матвеева. Вторая книга, "сделанная" Матвеевым, - об избрании на престол Михаила Федоровича - вмела целью обосновать законность династии Романовых и связать ее с царствованием Ивана IV. Прототипом этой книга являлась "Грамо-


24 Белокуров С. А. Ук. соч., с. 51 - 53.

25 История о невинном заточении бл. боярина А. С. Матвеева. М. 1785, с. 39, 73.

стр. 122


та, утвержденная об избрании на российский престол царем и самодержцем Михаила Федоровича Романова". "Книга об избрании" излагает события ясным, лаконичным языком, хорошо иллюстрирована (21 миниатюра). Сам Матвеев чрезвычайно гордился этим трудом и считал его большой заслугой перед новой династией.

Желая быть осведомленными и о событиях за рубежом, при Посольском приказе наладили перевод и распространение т. н. летучих листков, или вестовых писем, -донесений о важных международных делах. Примерно с 1620- х годов они переводились более или менее регулярно, и из них стали составлять специальный информационный листок "Куранты", который выполнял роль придворной газеты, хотя и рукописной. В ней содержались сведения о военных и политических событиях в других странах, о межгосударственных переговорах, необычайных происшествиях (пожарах, стихийных бедствиях), приводились притчи, проявлялось стремление развлечь читателей. Информацию для "Курантов" поставляли русские купцы, ехавшие из-за границы, зарубежные купцы, послушники православных монастырей за рубежом, дипломатические служащие, В бытность руководителем Посольского приказа Ордин-Нащокин наладил в России почтовое сообщение. Первой почтовой артерией стала линия Москва - Рига.

В начале XVIII в. Посольский приказ начал утрачивать свое значение, поскольку одновременно с ним действовала Посольская канцелярия, к которой перешли наиболее важные дела, В 1720 г. Посольский приказ был преобразован в Коллегию иностранных дел.

 

Опубликовано на Порталусе 31 июля 2019 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?


КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА (нажмите для поиска): ПОСОЛЬСКИЙ ПРИКАЗ



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама