Рейтинг
Порталус

Обычное право сегодня

Дата публикации: 01 декабря 2019
Автор(ы): Г. Фондал
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ТЕОРИЯ ПРАВА
Номер публикации: №1575196334


Г. Фондал, (c)

Центральный догмат продолжающихся политических, экономических и социальных реформ в России - построение постсоветского государства, основывающегося на нормах права. Но чьего права? Как и в других государствах мира, это - право доминирующей элиты, право, прививающее людям ценности и нравы специфического, влиятельного сектора российского населения (славянского, мужского, гетеросексуального и физически здорового). Тем не менее в растущем корпусе этого права вырисовываются определенные пространства для правового плюрализма. Как указала Н. И. Новикова, законы Российской Федерации по правам коренных народов в некоторых случаях санкционируют обращение к обычному праву, таким образом предоставляя возможность для "интегрирования обычаев и традиций в государственную правовую систему". Процессы правовой нормализации общественной жизни в России и "демодернизации" коренных сообществ (Сирина 2000), обусловленной развалом государственных учреждений (совхозов), и прекращением государственного субсидирования влияют на потенциальное повышение роли обычного права, особенно в регулировании местной деятельности коренного населения. Развитие самоуправления, в том числе в группах коренного населения, также наводит на мысль о том, что обычное право необходимо принимать во внимание.

Обычное право, как и государственное право, есть "набор регулирующих идей, дискурсов, практик, учреждений и жизненных взаимоотношений", устанавливающих границы, в которых люди могут проводить свою ежедневную деятельность (Chouinard 1994: 432). Обычное право, как и государственное право, также устанавливает правила, оговаривающие, на кого именно распространяются положения этих идей, практик и учреждений, т.е. кого именно надлежит считать членами той специфической группы людей, которая должна следовать либо повиноваться данным положениям. Однако вследствие того, что обычное право остается по большей части не зафиксированным в письменной форме, оно оказывается непонятным для судебных инстанций, пытающихся разрешить дела, в которых присутствуют апелляции к обычному праву.

Н. И. Новикова верно указывает на проблематичность кодификации частных правовых норм ввиду разнообразия коренных сообществ и локальной природы обычного права. Она призывает поэтому к разработке принципов обычного права, которые служили бы своего рода картой-схемой для судебных инстанций, поставленных перед нелегкой задачей оперирования в поле правового плюрализма. В центре применения обычного права, замечает она, скорее всего будут - по крайней мере, в ближайшем будущем - вопросы управления ресурсами, самоуправления и внутрисемейные или внутриродовые проблемы.

Как географ, интересующийся проблемами географии права на государственном и на местном уровне, а также функционированием права в разных социальных плоскостях, я хочу высказать несколько коротких замечаний, касающихся проблем правового плюрализма и разработки указанных принципов. Первое замечание имеет отношение к вопросу о территориальной природе обычного права; второе - к вопросу о противоречиях между идентичностью коренного народа и другими идентичностями, которые каждый индивид создает для себя. Если выражаться более специаль-


Гейл Фондал (Fondahl) - профессор, заведующий кафедрой географии Университета Северной Британской Колумбии (г. Принц Джордж, Канада). E-mail: fondahlg@unbc.ca.

стр. 15


ными терминами, то мое первое замечание касается плоскости межгрупповых отношений; второе - плоскости внутригрупповой динамики.

Об учете пространственного аспекта в обычном праве

У коренных народов есть правовые системы, отвечающие за территориальное владение, системы, содержащие правила, которые определяют, кто контролирует те или иные территории, как формируются и закрепляются территориальные границы, как происходит разрешение тяжб с теми, кто посягает на данные территории. Владение у коренных народов, таким образом, опирается на правовые системы, которые санкционируют приобретение и передачу территорий, устанавливают права на доступ к ним и использование ресурсов. Они также определяют, кто имеет полномочия давать показания в вопросах, касающихся владения. История приобретений и передачи территорий часто фиксируется в устных преданиях. Гибкость территориального устройства у коренных народов, отмечавшаяся многими этнографами, вовсе не свидетельствует об отсутствии правового регулирования.

Гибкость территориального устройства у коренных народов - социальный ответ на условия окружающей среды Севера - сама по себе предполагает наличие перекрывающихся территориальных зон у отдельных групп коренных народов. В то же время государственные правовые системы ориентируются на нахождение четко означенных территорий, в рамках которых можно было бы применить обычное право. Более того, нередки попытки вписать эти территории в границы прежде существовавших единиц государственного административно-территориального деления (районы, сельские администрации, общины). Это требование установления отдельных территорий, в рамках которых должно доминировать обычное право той или иной группы коренных народов, может вылиться в непреднамеренную, но весьма опасную практику поддержки территориальных притязаний одной группы за счет ущемления другой (о том, во что обернулась цена незнания правовых систем коренных народов в округе Британская Колумбия, см.: Sterritt et al. 1998). Принципы применения обычного права должны быть внимательно согласованы с географией обычного права, а на Севере в них к тому же должна признаваться и учитываться, но не нарушаться гибкость системы территориального владения.

А. В. Кривошапкин и другие исследователи призвали к тому, чтобы прояснить вопрос с границами территорий традиционного природопользования, с тем чтобы группы могли получать компенсацию за изъятые у них ресурсы (Кривошапкин 1999). В этом вопросе было бы уместно обратиться к традиционным способам утверждения территориальных прав, что помогло бы выяснить права на те или иные места (включая права, разделяемые одновременно несколькими группами коренных народов). Открытая позиция по отношению к разным формам доказательства территориальной принадлежности, опирающимся на обычное право коренного населения, является критически важной. К примеру, способы наименования объектов ландшафта - озер, рек, гор - могут вскрыть глубокое и детальное знание территории и, таким образом, явиться аргументом в пользу подтверждения территориальных прав. Как указывает О. А. Мурашко, по причине передвижений, связанных с кочевым образом жизни, вынужденных перемещений и взаимно пересекающихся территорий определить границы "традиционных" мест проживания очень трудно (Мурашко 1998). И все же, несмотря на то, что эти реалии жизни коренных народов, несомненно, привносят сложность в наше осмысление пространственных вопросов правовых систем, внимательное изучение принципов, заложенных в самих территориальных устоях коренных народов, должно рассеять ряд проблем, о которых думают как о внутренне неизбежных при рассмотрении пространственного аспекта обычного права.

стр. 16


Обычное право и личные права

Обычное право, как и государственное, узаконивает конкретные отношения общественного авторитета и власти. Критический подход к изучению права прежде всего характеризуется вопросами: чьи интересы отражает система права, какой порядок она генерирует и воспроизводит? (Comack 1999: 68). Подобно государственному законодательству, обычное право может выступать эксплуататорским и гнетущим для некоторых членов общества, и его следует изучать с таких же критических позиций, с каких изучается и государственное право. Подобно тому, как в Российской Федерации люди поставлены в весьма разные положения по отношению к государственной правовой системе (например, коренные народы здесь в большинстве занимают маргинальное положение), представители коренных народов испытывают на себе действие системы обычного права также по-разному, в зависимости от их пола, возраста, трудоспособности и т.п. Тут также имеет место дифференцированный контроль над ресурсами и дифференцированный доступ к ресурсам - одному из наиболее существенных элементов, обусловливающих личное и групповое благосостояние.

Между следованием обычному праву как "групповому праву" и защитой личных прав, которые могут размываться последним, традиционно существуют противоречия. При идентификации принципов обычного права эти противоречия часто всплывают на поверхность. Как правило, они оказываются поляризующими и требуют подчинения одних идентичностей другим (например, тендерной идентичности женщины - идентичности представителя коренного народа). Увы, "политкорректность" нередко приводит к тому, что на такие аспекты обычного права не обращается внимание - необходимость защищать обычное право как культурный символ мешает критическому взгляду на явление и анализу любых несправедливых отношений власти, которые могут воспроизводиться в обществе по причине следования обычному праву. При разработке принципов применения обычного права поэтому должен быть соблюден баланс между уважением к системам обычного права и защитой личных прав.

* * *

Задача разработки принципов обычного права для коренных народов Российского Севера - амбициозный и стоящий проект. Закрепление полномочий за обычным правом и упрощение процедуры его применения могут внести свой вклад в дело оживления культуры и природопользования коренных народов на Российском Севере. Признание обычного права - это признание сложных и богатых культурных традиций самоуправления коренных народов. Принято считать, что обычное право регулирует земельные ресурсы и природопользование способами, обеспечивающими устойчивое воспроизводство окружающей среды. Весьма примечательна адаптируемость обычного права: обычаи не статичны, но трансформируются в ответ на изменения в наличии ресурсов и характере пользования ими (Young 1999). Обычное право может играть важную и ценную роль в регулировании локальных территориальных взаимоотношений. Разрабатываемые принципы должны гарантировать справедливость данных систем права как в межгрупповом, так и во внутригрупповом аспекте.

Литература

Кривошапкин 1999 - Кривошапкин А. В. Об основах современной государственной политики на Севере //Тезисы выступления на парламентских слушаниях РФ 20 апреля 1999 г. Стенограмма. 3 стр.

стр. 17


Мурашко 1998 - Мурашко О. А. Этноэкологический рефугиум: концепция сохранения традиционной культуры и среды обитания коренных народов Севера // Этнограф, обозрение. 1998. N 5. С. 83 - 94.

Сирина 2000 - Сирина А. А. Закон и жизнь (опыт законодательного урегулирования традиционного природопользования в Республике Саха (Якутия)) // Юридическая антропология. Закон и жизнь / Под ред. Н. И. Новиковой, В. А. Тишкова. М., 2000. С. 196 - 211.

Chouinard 1994 - Chouinard V. Geography, Law and Legal Struggles - Which Way Ahead? // Progress in Human Geography. 1994. Vol. 18. P. 415 - 440.

Comack 1999 - Comack E. Theoretical Excursions // Locating Law: Race/Class/Gender Connections / Ed. E. Comack. Halifax, 1999. P. 19 - 68.

Sterritt et al. 1998 - Sterritt N., Marsden S., Galois R., Grant P. R., Overstall R. Tribal Boundaries in the Nass Watershed. Vancouver, 1998.

Young 1999 - Young E. Reconciliation or Exclusion? Integrating Indigenous and Non-Indigenous Land Management Concepts for Australia's Native Title Era // Asia Pacific Viewpoint. 1999. Vol. 40. N2. P. 159 - 171.

Перевод с английского А. Л. Елфимова

Опубликовано на Порталусе 01 декабря 2019 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама