Развитию русско-испанских отношений в период становления "венской системы" посвящено немало работ. Исследователи отмечают, что это время знаменовалось наиболее тесным сближением двух стран. По мнению историка М.А. Додолева, начало ему положило подписание Александром I и Регентским советом Испании в 1812 г. союзного договора, направленного против Франции, а завершилось поражением второй испанской революции 1820-1823 гг. ¹

С 1815 г. взаимоотношения России и Испании отличались наибольшей интенсивностью. Выявляя причины усиления или ослабления интереса друг к другу на протяжении длительного времени - с конца XVII, в XVIII и начале XIX в., - известный российский испанист С.П. Пожарская подчеркивает, что это порождалось той или иной степенью напряженности общеевропейской ситуации, попытками склонить "баланс сил" в свою пользу и обеспечить тем самым достойное место в "европейском концерте" ² .

Во втором десятилетии XIX в. Россия и Испания особенно нуждались друг в друге. Александр I был заинтересован в том, чтобы Испанская монархия стала органической частью созданной с его помощью "венской системы". Учитывая "дух эпохи", испанский король Фердинанд VII должен был отказаться от проведения реакционной внутренней политики, которая могла привести страну к новому революционному взрыву. В инструкциях своему посланнику в Мадриде Дмитрию Павловичу Татищеву царь писал, что "при помощи строгих мер... стереть глубокие следы (революции. - Н.С.) ...значит, быть может, вызвать непримиримый раскол между подлинными интересами короны и интересами нации" ³ . Он предписывал дипломату обратить внимание короля на заинтересованность великих держав в проведении в Испании политических и экономических преобразований. Это, по его мнению, была единственная возможность возродить "моральную силу правительства и создать финансовые ресурсы" ⁴ .

Колебания Фердинанда VII по поводу принятия новой международной системы выразились в его нежелании подписать в 1815 г. Заключительный акт Венского конгресса. Поэтому одна из задач российской дипломатии в те годы состояла в том, чтобы способствовать ликвидации причин, вызвавших отказ короля, и попытаться сгладить противоречия, существовавшие между Испанией и другими странами.

Суслова Наталья Алексеевна - аспирантка кафедры новой истории исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

¹ Додолев М.А. Россия и Испания: 1808-1823 гг. Война и революция в Испании и русско-испанские отношения. М., 1984, с. 228.

² Пожарская С.П. Русско-испанские отношения в конце XVII-первой четверти XIX вв. (факторы интереса). - В сб.: Россия и Испания. Историческая ретроспектива. М., 1987, с. 48-49.

³ Внешняя политика России в XIX - начале XX века. Документы российского Министерства иностранных дел (далее-ВПР), серия I, т. VIII. М., 1972, с. 592, Рескрипт Александра 1-Д.П. Татищеву, Берлин, 1(13) ноября 1815г.

⁴ Там же, с. 593.

стр. 224

Сближение с Испанией, Францией и малыми государствами рассматривалось Россией как возможность создать противовес тесному англо-австрийскому сближению в рамках Четверного союза. Особенно ярко это проявилось в период подготовки к Аахенскому конгрессу. В целях дальнейшего укрепления "венской системы" находившийся на российской дипломатической службе И.А. Каподистрия, влияние которого на внешнюю политику России того времени было бесспорным, отстаивал выдвинутый еще в 1816 г. проект создания "всеобщего (или великого) союза", опорой которого должен был стать Священный союз. Особое значение имела та его часть, которая предусматривала сохранение конституционных хартий во Франции и других государствах, где они были или должны были быть введены. "Конституционно-монархические рекомендации проекта призваны были закрепить позиции русской дипломатии путем привлечения на сторону "великого союза" малых европейских государств, обеспечить царизму классовую поддержку широких западноевропейских слоев буржуазии и обуржуазившегося дворянства", - отмечал историк В.Г. Сироткин ⁵ . План создания "всеобщего союза" являлся составной частью политики "конституционной дипломатии", проводившейся Александром I и И.А. Каподистрией с 1814 г. Россия поддерживала конституционное развитие Швейцарии, Франции, западно- и южногерманских государств, Нидерландов, Норвегии, Польши. Введение конституционно-монархического режима предусматривалось и в Испании. Здесь способствовать выполнению этой нелегкой задачи должен был Д.П. Татищев ⁶ .

Татищев был сторонником политики "конституционной дипломатии". Он неоднократно предпринимал перед Фердинандом VII демарши, направленные на либерализацию его режима. Приветствуя принятие Александром I польской конституции, он писал в 1818 г., что попытается убедить "короля испанского проникнуться тем же духом отеческой любви, который побудил е. и. в-во оказать столь великое благодеяние нации (польской - Н.С.), имеющей счастье жить под сенью его законов" ⁷ . Не без участия Татищева осенью 1816 г. важные государственные посты в Испании заняли такие либерально настроенные деятели, как Х.Г. Леон-и-Писарро и М. Гарай, которые вскоре приступили к проведению реформ.

Необходимость введения в Испании конституционного режима ощущалась в те годы очень остро. Одним из главных требований, предъявлявшихся во время восстаний под руководством Ф. Мины в 1814 г., X. Порльера в 1815 г. и других, было провозглашение конституции 1812 г. Страх перед возможностью введения конституции под давлением "снизу" вынуждал испанские правительственные круги искать иные пути выхода из сложной политической ситуации.

Заинтересованность Испании в сближении с Россией объяснялась стремлением решить с ее помощью многие свои проблемы. Таковыми были испано-португальский конфликт из- за Восточного берега (реки Рио-де-ла-Платы в Южной Америке) и проблема подавления революции в испанских американских колониях. Оба вопроса по просьбе Фердинанда VII активно обсуждались на Парижской конференции представителей союзных держав. Именно здесь в ноябре 1817 г. российская дипломатия представила меморандум, в котором излагала свой путь разрешения испанских проблем ⁸ .

⁵ Сироткин В.Г. Борьба в лагере русского консервативного дворянства по вопросам внешней политики после войны 1812 года и отставка И. Каподистрии в 1822 г. - В сб.: Проблемы международных отношений и освободительных движений. М., 1975, с. 8.

⁶ Татищев Дмитрий Павлович (1767-1845) - русский дипломат. В 1792 г. - поверенный в делах в Константинополе, в 1805-1808 гг. - посланник в Неаполе, в 1814-1819 гг. - посланник в Мадриде, в 1826-1841 гг. - посол в Вене. Подробнее о Татищеве см.: Род Татищевых. 1400-1900. Историко-генеалогическое исследование С.С. Татищева. СПб., 1900, с. 103-105; Русский биографический словарь, т. XX. СПб., 1912, с. 347-349; Суслова Н.А. Дмитрий Павлович Татищев (1767-1845). - Из глубины времен, N 5, СПб., 1995, с.100-112.

⁷ ВПР, серия II, т. II (X). М., 1976, с. 386, Д.П. Татищев - И.А. Каподистрии, 26 мая (7 июня) 1818.

⁸ Текст меморандума см.: Сборник Императорского русского исторического общества, т. 119. СПб., 1904,с. 474-482.

стр. 225

Испании было предложено провозгласить на территории колоний конституционную хартию как наилучшее средство их "воссоединения" с метрополией.

В связи со всеми вышеизложенными событиями особый интерес вызывает документ, обнаруженный нами в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки, в личном архиве Д.П. Татищева ⁹ . Это текст испанской конституционной хартии, составленный на французском языке в двух черновых вариантах. Автор и дата написания не указаны. Второй вариант является переработкой первого. Оба документа не озаглавлены и имеют исправления. Наименование "хартия" (charte) присутствует в самих текстах. Проект разбит на статьи, которые пронумерованы, но при этом нумерация в обоих вариантах не совпадает. Статьи тематически не систематизированы, что говорит о незавершенности работы автора.

Мы полагаем, что автором проекта являлся российский посланник Татищев. Во-первых, документ написан его рукой, а во-вторых, такой вывод напрашивается с учетом приведенного выше обзора исторической обстановки. Возможная дата составления документа относится скорее всего к 1816-1818 гг., когда имели место попытки либерализации режима в Испании, шла подготовка, а затем состоялся Аахенский конгресс.

Пример составления иностранным дипломатом конституции для другого государства в истории уже имелся: тот же Каподистрия в период своего пребывания в Швейцарии в 1813-1814 гг. составил для нее такой проект ¹⁰ . Текст его был опубликован без указания автора в журнале "Conservateur Impartial" ¹¹ . Однако если для Швейцарии республиканское правление было приемлемо, то для абсолютистских монархий в целях обеспечения социальной стабильности он предлагал провозгласить конституции, подобные французской конституционной хартии 1814 г. ¹²

Татищев, видимо, разделял точку зрения Каподистрии: именно французский документ послужил ему образцом при составлении испанского проекта. Насколько широко автор пользовался Кадисской конституцией, принятой Кадисскими кортесами в марте 1812 г. и провозглашавшей Испанию конституционной монархией, определить сложно. Сходство статей почти не прослеживается. Судить об отношении к ней Татищева позволяет тот факт, что ее принятие Фердинандом VII в 1820 г. дипломат приветствовал ¹³ . Названия государственных институтов и учреждений в проекте соответствуют испанской традиции, хотя само государственное устройство больше напоминает французское. Учтены особенности пиренейского конституционализма, что выразилось в ст. 29 второго варианта (далее - в.в.) о наличии постоянной депутации, которая должна находиться при короле в перерывах между сессиями парламента, и ст. 41 первого варианта (далее - п.в.) о городском представительстве в нижней палате. Заинтересованность России в урегулировании конфликта Испании с ее американскими колониями нашла отражение в целом ряде статей, посвященных этой проблеме.

Согласно проекту Испания - наследственная конституционная монархия (ст. 2 в.в.). Как и в конституции 1812 г., государственной религией объявлялась католическая (ст. 1 в.в.). После Великой французской революции ни одна конституция не могла обойтись без статей о буржуазных свободах. В проекте они разбросаны по всему тексту, но большая их часть сосредоточена в начале. Если учесть, что тематически статьи еще не систематизировались, то первостепенное внимание автора к этим проблемам свидетельствует о важности их решения для Испании того времени.

⁹ Отдел рукописей Российской национальной библиотеки, ф. 762, ед. хр. 38, л. 12. Описание фонда см.: Додолев М.А. Фонд Д.П. Татищева в Государственной публичной библиотеке имени М.Е. Салтыкова-Щедрина. - Советские архивы, 1976, N 5, с. 71-76. К сожалению, рассматриваемый нами документ здесь не упоминается.

¹⁰ Сироткич В.Г. Указ. соч., с. 16.

¹¹ Conservateur Impartial, 1814, N59, с. 338-340; N 60, с. 342-344.

¹² Сироткин В.Г. Указ. соч., с. 9.

¹³ Русский архив, 1990, N 7, с. 349, Булгаков А.Я. - Булгакову К.Д., 19 марта 1820 г.

стр. 226

Испанцам гарантировались личная безопасность (ст. 10 в.в.), неприкосновенность частной собственности (ст. 8, 9, 9 (bis) в.в.), равенство в судах и при распределении должностей и наград (ст. 4 в.в.), при выплате налогов и податей (ст. 6 в.в.), свобода промышленной деятельности (ст. 10 в.в.), печати, но с оговоркой, что в будущем "согласованные с кортесами специальные регламенты определят средства предупреждения и пресечения злоупотреблений" ею (ст. 47 в.в.).

Автор предполагал наличие в Испании парламентской системы. Как и французский парламент, испанские кортесы должны были состоять из двух палат (ст. 12 в.в.): палаты грандов и палаты общин (в первом варианте - депутатов). Верхняя палата формировалась из лиц, назначавшихся королем. Сюда входили инфанты, гранды, архиепископы (ст. 13 в.в.). Первый вариант проекта предлагал добавить к ним также епископов, генералов монархических орденов, рехидоров, хурадо и депутата от Наварры - единственного на полуострове вице-королевства (ст. 46 n.в.). Возглавлять палату должен был глава Верховного трибунала (ст. 16 в.в.). В чрезвычайных ситуациях по инициативе короля она могла быть преобразована в высший судебный орган - Верховный суд - с целью расследования тяжких преступлений против короля и государства (ст. 24 в.в.).

Система выборов в нижнюю палату не была до конца разработана автором, поэтому представить себе целостную картину сложно. Не указан имущественный ценз для избирателей и избираемых. Для последних установлено лишь возрастное ограничение - 36 лет (ст. 23 в.в.). Отсутствует статья, перечисляющая социальные группы, имевшие право на голосование. Как уже отмечалось, при формировании палаты учитывались особенности испанской средневековой парламентской традиции. Сюда входили представители от городов, издавна обладавших правом посылать собственных депутатов в кортесы, представители от столиц, провинций и депутаты, избиравшиеся непосредственно провинциями (ст. 41-43 n.в.). Автор устанавливал количество депутатских мест для каждой провинции (ст. 43 n.в.). Общее их число составляло 242 места.

Монархические пристрастия автора проявились в статьях, посвященных распределению власти между кортесами, правительством и королем. Последний должен был обладать самыми широкими полномочиями. Он имел право распускать палату общин или временно отсрочить ее созыв, "но тогда следовало немедленно приступить к новым выборам" (ст. 21 в.в.). Реакционный характер носила статья, запрещающая в течение двух сроков избрание ушедших в случае роспуска палаты депутатов (ст. 22 в.в.). Король заключал мирные, торговые и союзные договоры (ст. 38 в.в.), назначал командующего армией (ст. 37 в.в.), предлагал проекты хартий для американских провинций (ст. 48 в.в.), увеличивал в случае необходимости число городов, обладавших правом посылать своих представителей в кортесы (ст. 41 n. в.). Король назначал президента нижней палаты (ст. 17 в.в.), отбирал министров и членов Государственного совета (ст. 32 в.в.), предоставлял муниципальные и административные должности, в частности, депутатам (ст. 23, 37 в.в.). Такие широкие полномочия короля объяснялись, возможно, тем, что проект хартии писался непосредственно для Фердинанда VII, от имени которого провозглашались конституционные принципы.

Кортесы, согласно проекту, должны были собираться каждый год для обсуждения вопросов, входивших в "их обычную компетенцию" (ст. 18 б.б.). Финансовый контроль осуществлялся кортесами совместно с королем. Бюджет устанавливали кортесы, а предложения, касавшиеся налогов, вносить на обсуждение могла только нижняя палата и король (ст. 27, 30 б.б.). Кортесы гарантировали национальный долг, обсуждали новые займы (ст. 43, 44 в.в.). Правительство - подконтрольно кортесам. Ст. 33 в.в. гласила, что палата общин "сможет приносить жалобы на поведение этих должностных лиц в посланиях королю". Что касается министров, то они назначались

стр. 227

королем, могли быть членами обеих палат и присутствовать на закрытых заседаниях кортесов (ст. 32, 33 (bis), 46 в.в.).

Судебная власть по конституции объявлялась независимой (ст. 5 в.в.). Учитывая опыт первой испанской революции, автор предлагал упразднить инквизицию как наиболее одиозный институт, а также другие чрезвычайные судебные трибуналы (ст. 42 в.в.).

Прогрессивный характер носили статьи, посвященные проблеме собственности. Автор провозглашал собственность неприкосновенной, причем ст. 9 (bis) в.в. предусматривала неприкосновенность и бывших монастырских имуществ, получивших в ходе революции новых владельцев. Старые феодальные привилегии также должны были быть отменены, но при этом предусматривалась выплата компенсаций (ст. 9 в.в.). "Уважение к собственности потребует, - говорилось в статье, - чтобы существующие права, которые король совместно с кортесами сочтет вредными для большинства своих подданных, компенсировались тому, кто обладал бы ими, либо по взаимному соглашению, либо согласно установлению, которое закон сделает общим".

Проблемы устройства муниципальной системы, системы гражданской и уголовной процедур, армии и некоторые другие автор предлагал вынести на обсуждение на ближайших сессиях кортесов.

Необходимость скорейшего разрешения колониальной проблемы нашла свое отражение в статьях 48-54 в.в. Наименование "колония" в проекте не встречается. В депешах Татищеву Каподистрия указывал на то, что испанцам следовало бы впредь отказаться от применения этого слова в отношении своих колоний ¹⁴ .

"Заморские провинции" (именно так автор именовал их в проекте хартии) могли иметь собственные, но идентичные испаноевропейской, системы национального представительства. "При этом, - как отмечалось в ст. 48 в.в., - будут учтены различие местностей и свойственные каждой из них потребности". Допускалось существование как двухпалатного, так и однопалатного парламентов. Последний - для тех провинций, в которых прослойка собственно кастильского дворянства была незначительна. Вотирование налогов, предназначенных для покрытия расходов местного управления, являлось основной функцией парламентов. Право же определять сумму сборов на содержание высшей администрации, назначать губернаторов и других чиновников принадлежало королю, в помощь которому в Мадриде создавался новый орган - Верховный совет по делам Америки, Азии и Африки. Он должен был состоять из представителей заморских провинций, которые заседали бы в палате грандов и голосовали исключительно по вопросам, касавшимся их общей компетенции.

Одной из наболевших проблем испанской империи была торговля между ее американскими владениями и другими государствами. Не определяя никаких торговых принципов, в ст. 57 е.е. автор отмечал, что впоследствии они должны быть установлены в благоприятном для провинций духе.

Желание способствовать выходу Испании из кризисного состояния заставило Татищева глубоко вникнуть в ее проблемы. Факт составления конституционного проекта для этой страны свидетельствует о его прекрасном знании ее внутреннего и внешнего положения. Будучи незаурядным дипломатом, Татищев попробовал себя и в качестве политика. К сожалению, проект конституции остался незавершенным. Возможно, по причине того, что испанские правительственные круги не желали устанавливать конституционный режим на территории своих колоний. Они ссылались на недостаточную степень развития "цивилизации народов Америки", тем более, как подчеркнул в беседе с Татищевым государственный министр Леон-и-Писарро, "в самой Испании конституция не была еще введена" ¹⁵ . Кроме того, российская дипломатия на Аахенском конгрессе отказалась от обсуждения конституционной части

¹⁴ ВПР, серия II, т. II(Х), с. 501, Д.П. Татищев - И.А. Каподистрии, 3(15) сентября 1818г.

¹⁵ Там же, с. 325, Д.П. Татищев - К.В. Нессельроде. 17(29) апреля 1818г.

стр. 228

проекта "всеобщего союза". В.Г. Сироткин утверждает, что именно отсутствие внутриполитической поддержки царских планов со стороны русского провинциального дворянства и противодействие Австрии и Пруссии привели к тому, что этот вопрос был снят с повестки дня ¹⁶ . Он пишет: "На фоне все нараставшего революционного движения, характеризовавшегося складыванием европейской революционной ситуации 1818-1819 гг., отказ творцов Священного союза предотвратить новый революционный взрыв частичными конституционными уступками "сверху" был чреват серьезными осложнениями" ¹⁷ .

В 1819 г. в действиях Фердинанда VII усилились реакционные тенденции и, отказавшись от посредничества великих держав, он ускорил подготовку вооруженной экспансии в Америку. В том же году Испанию покинул Татищев. Возможность введения конституции мирным путем исчезла. И в 1820 г. в стране вспыхнула новая революция.

¹⁶ Сироткин В.Г. Указ. соч., с. 30-31, и др.

¹⁷ Там же, с. 31.