Рейтинг
Порталус

З. В. УДАЛЬЦОВА. Италия и Византия в VI веке. Изд-во АН СССР. М. 1969. 542 стр.

Дата публикации: 25 марта 2016
Автор(ы): М. Л. Абрамсон
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ТУРИЗМ И ПУТЕШЕСТВИЯ
Источник: (c) Вопросы истории, № 7, Июль 1960, C. 153-171
Номер публикации: №1458895490


М. Л. Абрамсон, (c)

З. В. УДАЛЬЦОВА. Италия и Византия в VI веке. Изд-во АН СССР. М. 1969. 542 стр. Тираж 1700. Цена 24 руб. 30 коп.

 

Проблема генезиса западноевропейского феодализма, исследование переходной эпохи от первобытнообщинной или рабовладельческой формации к феодальной представляют большой теоретический интерес. За последнее время советскими медиевистами был опубликован ряд работ, посвященных изучению этой проблемы.

 

Работа З. В. Удальцовой является первым советским исследованием по проблеме перехода от рабовладения к феодализму на примере Италии конца V-VI в. - страны, где силы рабовладельческого мира в это время еще не были полностью сокрушены. Как происходило это крушение рабовладельческого строя в Италии (бывшем центре Западной Римской империи), какое место занимают в данном процессе остготское и византийское завоевания, какую роль сыграла в этот переходный период социальная борьба народных масс - таков круг вопросов, поставленных в книге 1 . Эти вопросы имеют весьма актуальное значение, ибо без их выяснения в духе марксистско-ленинской методологии трудно себе представить успешную разработку истории эпохи феодализма.

 

В монографии использована обширная литература на русском и иностранных языках, включая и работы последних лет, причем само исследование тесно связано с обзором различных направлений в буржуазной историографии и критикой ошибочных взглядов тех или иных буржуазных ученых.

 

Рецензируемая монография состоит из двух частей. Первая часть посвящена изучению социально-экономических отношений в Италии в период владычества остготов (493 - 555 гг.).

 

Важное место занимает анализ отношений собственности в Италии в указанное время. Автор показывает, как осуществленный остготами раздел земель привел на некоторое время к укреплению мелкой свободной земельной собственности и как затем снова начался процесс концентрации земель в руках светской и духовной знати.

 

З. В. Удальцова всесторонне рассматривает вопрос о положении народных масс, не получивший в зарубежной историографии достаточного освещения. На основе изучения законодательных памятников автор убедительно доказывает несостоятельность столь распространенной у буржуазных ученых (Ф. Дан, Торбекке, Э. Штейн, В. Энсслин и др.) теории, будто бы Теодорих заботился об улучшении положения народных масс и своими законодательными мерами эффективно защищал угнетенное население от произвола и притеснений со стороны зна-

 

 

1 По этой теме З. В. Удальцовой были опубликованы в периодической печати следующие статьи: "Сельское зависимое население в Италии VI в." ("Вестник древней истории". 1955, N 3 (53); "Крупное светское и церковное землевладение в Италии VI в." ("Византийский временник". Т. IX. 1956); "Классовая борьба в Италии накануне византийского завоевания (VI в.)" ("Византийский временник". Т. X. 1956); "К вопросу о мелком свободном землевладении в Италии накануне византийского завоевания" ("Византийский временник". Т. XI. 1956); "Раздел земель между остготами и римлянами в Италии в конце V в." (Сборник "Средние века". Вып. VIII. 1956); "Политика византийского правительства в завоеванной Италии и результаты византийского завоевания" ("Вестник Московского университета", историко-философская серия. 1958. N 3); "Политический строй и политическая борьба в Италии в конце V - начале VI в." ("Византийский временник". Т. XV. 1959) и др. Часть указанных статей в переработанном виде вошла в рецензируемую монографию.

 
стр. 168

 

ти. В действительности же эдикт Теодориха и другие законодательные акты остготских королей всецело охраняли права господ на их рабов и колонов. Это отвечало интересам остготской знати, стремившейся обеспечить приобретенные ею владения необходимой рабочей силой, а равно и интересам римской аристократии и церкви. На этой основе и сложился при первых остготских королях временный союз остготской знати со старой римской рабовладельческой аристократией. Подчеркивая живучесть рабовладельческих отношений в Италии, автор вместе с тем отмечает и увеличение роли колоната, а также объективно положительное значение варварского завоевания, способствовавшего процессу разрушения рабовладельческого строя и укреплению слоя свободных мелких собственников. В монографии эта эпоха исследуется во всей своей сложности и противоречивости; она рассматривается под углом зрения борьбы двух тенденций экономического и социального развития - отживавшей рабовладельческой и развивавшейся феодальной, - и соответственно этому крупная земельная собственность остготской Италии характеризуется как собственность переходного типа.

 

Используя отрывочный материал документов и археологические находки последних десятилетий, З. В. Удальцова рисует картину все более глубокого запустения итальянских городов, связанного в первую очередь с упадком старой формы рабовладельческой собственности. Автор отмечает неудачу попыток остготского правительства нормализовать торговлю и восстановить римские курии, особую остроту социальных столкновений в городах в этот период, обусловленную значительной пестротой классового и этнического состава населения.

 

Сложный вопрос о политическом строе Италии в конце V - начале VI в. послужил предметом длительных споров между романистами (Сарториус, Лот, Альфан и др.), придававшими решающее значение сохранению римских учреждений, и германистами (Дан, Брион, Энсслин), подчеркивавшими влияние политических институтов древнегерманского происхождения. Автор занимает в этом вопросе принципиально новую позицию, исходя из рассмотрения социальных основ политических институтов. З. В. Удальцова показывает на конкретно-историческом материале, что решающее значение в формировании государственного аппарата Остготского королевства имел не только синтез римских и германских учреждений, но и борьба двух тенденций государственного развития. Придворная служилая остготская знать, заключив союз с частью римской сенаторской аристократии, стремилась к централизации управления. С другой стороны, враждебная придворной знати остготская военная знать, располагавшая значительными земельными владениями в провинциях Италии, добивалась децентрализации. Основное направление общественного развития вело к ослаблению первой группировки, так как постепенно росла экономическая мощь, а следовательно, и политическое влияние остготской военной знати.

 

Автор анализирует эдикты Теодориха и Аталариха, а также другие памятники остготского законодательства и выявляет его соотношение с римскими правовыми нормами. Указанные эдикты и памятники автор рассматривает как право Остготского королевства. Это законодательство отражало взаимодействие общественных институтов остготов и римлян, закрепляло происходившие в эту эпоху изменения в социальной и политической жизни Италии и в некоторой степени воздействовало на них. Такая постановка вопроса существенным образом отличает исследование З. В. Удальцовой от работ ученых романистического и германистического направления, расценивавших законодательство остготских королей с точки зрения преобладания в нем римских или древнегерманских "начал" и не сумевших показать его социальную природу и политическую направленность.

 

Во второй части монографии рассматривается история византийского завоевания Италии (535 - 555 гг.) и политика византийского правительства в захваченных областях. З. В. Удальцова устанавливает, что успехи византийцев в первый период войны в значительной степени объяснялись помощью византийским войскам со стороны римской и италийской аристократии и высшего католического духовенства. Эти успехи были облегчены также наличием острых противоречий между военной остготской знатью, стоявшей за независимость Остготского королевства, и остготской партией сторонников сближения с римской аристократией и Византийской империей. По-новому освещая этот этап войны, автор доказывает, что уже в то время народные массы нередко принимали участие в разгоревшейся борьбе и в зависимости от конкретной обстановки выступали на той или другой сто-

 
стр. 169

 

роне. Однако эта борьба еще не получила широкого размаха.

 

Особый научный интерес представляет характеристика периода правления Тотилы. Избегая упрощений, З. В. Удальцова говорит о колебаниях этого остготского полководца, о его стремлении сблизиться с сенатом. Но при этом подчеркивается, что в создавшейся обстановке, после поражения остготов, Тотила понял необходимость заключения ценой некоторых уступок временного союза с самыми широкими слоями италийского населения. Во имя сохранения господства остготской знати он использовал развернувшееся вскоре в Италии народное движение, вызванное реакционными юридическими и экономическими нововведениями, установленными византийцами в завоеванных ими областях Италии. Это и послужило, по мнению автора, причиной успехов Тотилы в его борьбе с Византией в 543 - 550 годах. Не помышляя об искоренении рабовладения, Тотила все же содействовал оформлению происходивших в эти годы социально-экономических изменений (массовое перемещение земельной собственности, освобождение части колонов и рабов), делая уступки преимущественно за счет римской аристократии. Вполне обоснованны приводимые автором причины конечного поражения готов (главная из них - неизбежное обострение противоречий в социально неоднородном лагере противников империи и обусловленное этим новое соотношение сил в стране к началу 50-х годов VI в.).

 

Заслуживают внимания вполне обоснованные, на наш взгляд, выводы автора о реакционном характере византийского господства в Италии, которое временно затормозило развитие новых отношений, хотя остановить его не могло. Именно по этой причине господство Византии в Италии было столь кратковременным.

 

Работа содержит и некоторые спорные выводы. Нам представляется, что З. В. Удальцова все же несколько преуменьшает роль рабовладельческого уклада в Италии этого времени и соответственно преувеличивает степень развития феодальных отношений, в частности в среде остготов.

 

О значительной роли рабского труда свидетельствует хотя бы тот факт, что из 155 статей эдикта Теодориха, порожденного этим переходным временем, в 44 статьях идет речь о рабах. Приводимый самим автором фактический материал, характеризующий положение рабов, борьбу из-за рабов между отдельными крупными землевладельцами, союз, заключенный остготской знатью с римской аристократией с целью использовать в своих интересах рабовладение, подтверждает наше мнение. Поэтому вряд ли следует говорить, что в это время существовали лишь "остатки рабовладения" (стр. 220), "пережитки прошлого" и "родимые пятна старого общества" (стр. 180), и тем более об "искоренении пережитков рабовладения в Остготском государстве" (стр. 219).

 

Но если рано говорить о пережитках рабовладения, то не следовало бы, как нам кажется, писать и об "известном упрочении рабовладения" при остготах (стр. 91, 180). Хотя рабство и занимало еще значительное место в хозяйственной жизни Италии, однако увеличение удельного веса колоната и рост числа свободных собственников означали несомненные, хотя и медленно происходившие сдвиги в социальной структуре общества Италии того времени. И все же остготский период, а равным образом византийский нельзя считать эпохой развития феодализма. Хотя мы и не в состоянии более или менее точно установить соотношение элементов рабовладельческой и феодальной формаций, мы вправе, по-видимому, расценивать период с 493 по 568 год как время, когда закладывалась основа для развития феодальных отношений, начало которому было положено завоеванием Италии лангобардами.

 

Недостаточно убедителен вывод автора о сравнительно далеко зашедшей социальной дифференциации в среде остготов после их переселения в Италию. Как нам представляется, период остготского владычества был слишком коротким для того, чтобы большинство остготских воинов успело сблизиться по своему экономическому положению с массой италийского земледельческого населения, и "лишь известная часть свободных остготских воинов смогла сохранить (да и то ненадолго) свою собственность и полноправие" (стр. 47). Следует иметь в виду, что рядовые остготы были, по крайней мере на первых порах, свободны от налогообложения, а главное, они составляли войско, то есть основную опору нового государства в завоеванной стране (будучи в то же время непосредственными производителями). Мы полагаем, что насилия остготских знатных лиц, поселившихся в покоренной стране, совершались в первую очередь в отношении римских и италийских мелких собственников и римской знати. Таким образом, постановления Теодориха и эдикт

 
стр. 170

 

Аталариха, защищавшие неприкосновенность личности свободных людей и имевшие своей задачей (хотя и весьма непоследовательно) охранить их от посягательств со стороны могущественных лиц, были направлены прежде всего против насилий, совершаемых остготской знатью над местным населением, и вызваны боязнью народных волнений. Точно так же использование государством суровых постановлений римского права относительно зависимого населения и дальнейшее развитие этих постановлений объясняется, на наш взгляд, не "глубокой эволюцией остготского общества" (стр. 68), а стремлением остготской знати получить в свое распоряжение зависимых лиц италийского происхождения, так как эти постановления имели в виду преимущественно не обедневших остготов, а местных рабов и колонов.

 

В немногих сохранившихся от этого времени грамотах, характеризующих отношения зависимости и обеднение мелких свободных собственников, идет речь почти исключительно об италийцах. Что же касается источников, которые рисуют строй остготского общества, то они настолько скудны и охватывают столь небольшой промежуток времени, что не могут показать динамики его развития. К тому же остготы не оставили записи своего обычного права (типа так называемой "Варварской правды").

 

Следует отметить, что автор, характеризуя отдельные прослойки сельского населения, неправомерно выделяет рустиков как особую категорию зависимого населения, стоящую ближе к свободным мелким землевладельцам, чем колоны. Как признает сам автор, "в источниках остготского времени термин "rustici" довольно часто употребляется как собирательное, обобщающее понятие для обозначения всего сельского, преимущественно зависимого населения Италии (кроме, конечно, рабов)" (стр. 105). Во многих источниках того времени, в том числе в отдельных статьях эдикта Теодориха и в "Вариях" Кассиодора, под "rustici" подразумеваются деревенские жители самого различного положения: и мелкие свободные собственники, и мелкие арендаторы, и колоны. Подчас этот термин, весьма широкий и неясный, обозначал какой-либо определенный слой сельских жителей; так, например, в письмах Григория I, регулирующих хозяйственные распорядки в патримониях римской церкви, "rustici" - это, очевидно, колоны, прикрепленные к земле. Даже в следующую эпоху слово "rustici" не утратило в итальянских грамотах своего весьма широкого содержания, причем часто означало свободных крестьян.

 

Останавливаясь на расселении остготов, З. В. Удальцова говорит о наличии в Южной Италии редких поселений свободных остготских воинов и о проведенном здесь, хотя и в меньших масштабах, чем на севере, разделе земель с римлянами (стр. 29, 34 - 36, 319). Но Прокопий заявляет, что в Калабрии и Апулии "не было готов" ("Война с готами", 1. 15.3), причем в монографии эта цитата приводится дважды. До тех пор, пока не будут найдены новые документы, освещающие этот вопрос, у нас, пожалуй, нет оснований ставить под сомнение слова хрониста.

 

Как мы уже отмечали, анализ расстановки сил во время войны между византийцами и остготами, политики королей и полководцев, а также влияния на ход событий активно выступивших народных масс весьма убедителен. Автор, как правило, трактует неясные и очень лапидарные источники с должной осторожностью. Но в отдельных случаях утверждения автора не обоснованы, на наш взгляд, в достаточной мере источниками, их следовало бы высказать в более гипотетической форме (стр. 342, 372, 380).

 

Спорность некоторых положений рецензируемой книги свидетельствует о том, насколько важной является дальнейшая разработка проблемы синтеза элементов феодализма, созревших к этому времени внутри рабовладельческой формации, и новых общественных отношений, складывавшихся у остготов, а позднее у лангобардов, в результате разложения первобытнообщинного строя, иными словами, проблемы генезиса феодализма в Италии. Рецензируемая монография, представляющая собой большой и серьезный труд, несомненно, внесла существенный вклад в исследовательскую работу в этом направлении и способствует тем самым успешному развитию советской медиевистики.

Опубликовано на Порталусе 25 марта 2016 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама