Рейтинг
Порталус

ПАЛЬМИРА

Дата публикации: 02 декабря 2016
Автор(ы): И. А. СТУЧЕВСКИЙ
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ТУРИЗМ И ПУТЕШЕСТВИЯ
Источник: (c) Вопросы истории, № 2, Февраль 1970, C. 211-218
Номер публикации: №1480688634


И. А. СТУЧЕВСКИЙ, (c)

В одном из стихотворений поэта-декабриста К. Ф. Рылеева есть такие строки:

 
"В Пальмире Севера прекрасной
Брожу, как сирота несчастный,
Питая мрачный дух тоской"1.
 

Каждому понятно, что здесь речь идет о Петербурге. И действительно, несколько вычурное наименование столицы Российской империи как "Пальмиры Севера", или "Северной Пальмиры", стало в XIX в. довольно обычным литературным штампом. Возникает, однако, вопрос: каковы те причины, которые позволили именовать столь образно "град Петра"?

 

Исторические судьбы Петербурга и древней сирийской Пальмиры, где некогда правила соперница Рима - царица Зенобия, конечно, весьма различны. Что же сближает эти два города? В данном случае - та быстрота и внезапность, с какой они достигли расцвета, став столицами могучих государств. Кроме того, сходство состоит и в замечательном архитектурном облике обоих этих городов. Попробуем же представить себе прекрасный "город пальм", являвшийся в III в. н. э. центром большой восточной державы.

 

...По знойной сирийской пустыне медленно двигалась небольшая кавалькада всадников. Позади лежал утомительный переход. Люди устали, но цель, к которой они стремились, - Пальмира, уже близка. Все с нетерпением смотрят вперед. Еще одно усилие, и вот стали обозначаться первые следы исчезнувшей древней цивилизации. Руководитель экспедиции русский путешественник и археолог кн. С. С. Абамелек-Лазарев, посетивший Пальмиру в 1882 г., так описывает этот волнующий момент: "Мы нервно стали подгонять лошадей. Но вот показалась еще одна башня, другая, третья. Мы

 

 

1 К. Ф. Рылеев. Полное собрание сочинений. М. -Л. 1934 ("К Делии").

 
стр. 211

 

въезжаем в довольно узкую долину, образованную высокими горами. В самой долине на вершинах и по скатам гор стоит множество башен, одни цельные сажен по 8 высоты [18 метров], будто вчера построенные, другие в большей или меньшей степени пострадавшие от времени и людей. Я насчитал до 60 башен. Это - долина гробниц, Вади эль-Кабур. Все мертво, кругом все пусто, нигде нет следа человека, настоящая долина смерти, по которой въезжаешь в мертвый город. Но его все еще не видно; вдруг дорога круто поворачивает направо, и невольно останавливаешь свою лошадь - впечатление поразительное. Вы стоите на склоне горы между высокими погребальными башнями. Ветер в них неистово ревет. Перед вами обширное поле, на нем несколько сот колонн, то тянущихся аллеями в версту длиною, то составляющих, если можно так выразиться, рощи; между ними здания, триумфальные арки, портики, стены. Налево - цепь темно-фиолетовых гор и на их высшей точке замок, привлекавший наши взоры целый день. Посреди картины, за городом, развалины храма Солнца - колоссальное квадратное здание. Стены его до сих пор целы и поражают вас своими размерами, несмотря на то, что они с лишком в версте от вас. Направо от храма Солнца пальмирский оазис; взор очарован яркою зеленью посевов с лежащими на них темными пятнами пальм и серебристыми грядами маслин. За городом простирается безбрежная пустыня, за оазисом - солончаки. В них ветер подымал целые облака пыли и песку, которые сливались с небом. Было шесть часов, солнце садилось. Освещение было волшебное, сочетание тонов не поддается описанию. Нежные розовые и золотистые тона развалин лежали на фиолетовом фоне гор и на синеве пустыни. Громадные облака фантастических очертаний поражали своими палевыми тонами. Трудно оторваться от такого зрелища"2.

 

Известный у греков и римлян как Пальмира, а у местных жителей Сирии под именем Тадмор, город этот глухо упоминается в каппадокийских табличках первой, половины II тысячелетия до н. э., а точно засвидетельствован в надписи Тиглатпаласара I, ассирийского царя XII в. до н. э. В ней сообщается о покорении "Тадмар, который лежит в стране Амурру". В Библии, во II книге "хроник" (гл. VIII) говорится, что царь Соломон построил "Тадмор в пустыне". Долгое время эта запись считалась достоверной. Впоследствии выяснилось, что упоминание Тадмора во II книге "хроник" - всего лишь недоразумение. Хронист, живший примерно в 300 г. до н. э., обрабатывая записи более древней, I книги "царей" (гл. IX), спутал хорошо ему знакомое сирийское поселение Тадмор с городом Тамар, действительно основанным в эпоху Соломона в стране Иуды. Таким образом, Тадмор-Пальмира отнюдь не была иудейской крепостью, хотя и существовала во время составления библейских "хроник".

 

На протяжении многих веков, вплоть до римского времени, о Пальмире почти не было слышно, как явствует из исторических документов. После надписи Тиглатпаласара I она впервые упоминается у греко-римского историка Аппиана ("Гражданские войны", кн. V. гл. 9), который рассказывает о том, как римский полководец Марк Антоний в 42 - 41 г. до н. э. безуспешно пытался ограбить этот город. Впоследствии политическое значение Пальмиры возросло в связи с постоянным военным соперничеством римской державы с Парфией - сильным государством к востоку от реки Евфрат. Постепенно Пальмира признала верховенство Рима, хотя долгое время и сохраняла формальную независимость. Известны пальмирские постановления, изданные от имени Германика (17 - 19 гг. н. э.) и Гнея Домиция Корбулона (57 - 66 гг.). Во времена римского императора Веспасиана независимый статус Пальмиры как политического центра еще тщательно соблюдался.

 

Между тем в 105 г. н. э. император Траян, захватив город Петру, уничтожил самостоятельное арабское княжество Южной Сирии, игравшее до того главную роль в местной транзитной торговле. Избавившись от соперничества Петры, Пальмира начинает быстро богатеть. Последовал блестящий период ее истории, охвативший время со 130 г. по 272 год. Император Адриан покровительствовал Пальмире. По случаю посещения им города в 130 г. н. э. последний получил новое наименование - "Пальмира Адрианская". При Адриане был составлен документ, устанавливавший изменения в системе взимания местных торговых пошлин (137 г.). Он был высечен на каменной плите на двух языках, греческом и арамейском. Документ этот посчастливилось найти как раз Абамелек- Лазареву, чье восторженное описание пальмирских развалин приведено выше. В начале III в., при императорах

 

 

2 С. Абамелек-Лазарев. Пальмира. Археологическое исследование. СПБ. 1884, стр. 7.

 
стр. 212

 

Септимии Севере или Каракалле, Пальмира окончательно вошла в состав Римской империи. Отныне граждане Пальмиры добавляли к своим местным еще римские имена ("Септимии", "Юлии Аврелии"). По своей этнической принадлежности пальмирцы в основной массе были арабами. Однако, поселившись на территории Сирии, они усвоили язык местных жителей - арамеев. Письменный язык пальмирцев (как и всех прочих сирийцев и жителей Палестины) да и сама письменность были по этой причине арамейскими, хотя арабский язык наряду с арамейским сохранялся в качестве разговорного. Впоследствии, в эллинистическо-римскую эпоху, в Пальмире широко распространились греческий язык и греческая письменность3 .

 

Возникнув в небольшом оазисе, примерно в 240 км к северо-востоку от Дамаска и на расстоянии пятидневного перехода каравана верблюдов от реки Евфрат, Пальмира лежала на исключительно важном торговом пути, связывавшем Рим со странами Востока - Южной Аравией, Ираном, Индией. В Пальмире кончались колесные дороги, шедшие к городу с Запада. Поэтому все товары, в основном предметы роскоши, пряности и благовония, перегружались здесь с повозок на верблюдов, и наоборот. Пальмирские купцы организовывали, снаряжали и вели караваны через пустыню к портам Евфрата. Предприятия эти, хотя и рискованные, поскольку приходилось опасаться нападения кочевых племен, были чрезвычайно выгодными. Пальмирские купцы получали огромные прибыли. Богател и город, взимавший торговые пошлины. Во II - III вв. он был застроен роскошными общественными зданиями, портиками, храмами, дворцами. Целый лес колонн коринфского ордера - основного элемента архитектурного оформления Пальмиры - украсил ее главную улицу, которая начиналась у триумфальной арки возле величественного храма Солнца и проходила через весь город в направлении с юго-востока на северо-запад. Скульптурные бюсты купцов, руководителей караванов, оказавших городу особые услуги, выставлялись для всеобщего обозрения на особых выступах колонн. Многочисленные роскошные гробницы двух типов (в виде башен или жилого дома) должны были увековечивать память о влиятельных, богатых людях города, который по своему политическому устройству первоначально напоминал олигархическую республику.

 

Верховная власть в Пальмире принадлежала "народу и совету". Административные функции осуществлялись специально назначаемыми должностными лицами, среди которых главными были "стратеги", соответствовавшие так называемым "дуумвирам" других римских городов. Однако с начала III в. н. э. политическая организация Пальмиры постепенно приобретает монархический характер4 . Происходит выдвижение рода Оденатов. По-видимому, первый его представитель получил римское гражданство при императоре Септимии Севере (193 - 211 гг.), поскольку, кроме имени Оденат, он еще носил имя Септимии. Следующий Оденат был удостоен звания римского сенатора. Его сын Септимии Гайран носил уже титул "главы Пальмиры" ("Рас Тадмор"). Сын Гайрана, снова Септимии Оденат, муж царицы Зенобии, обычно известный просто как Оденат, был выдающимся политическим деятелем и военачальником, практически независимым от Рима. Его удостоили высокого звания римского консуляра, а впоследствии даже как бы вице-императора с громким титулом "вождя римлян на Востоке". Это беспрецедентное в истории Римской империи возвышение главы одного восточного города объясняется, конечно, не только выдающимися личными качествами Одената. Успеху его политики способствовали исключительно благоприятные обстоятельства, в свою очередь, порожденные сложными процессами как в самой Римской империи, так и на ее восточной границе.

 

В 235 г. был убит взбунтовавшимися солдатами римский император Александр Север. С этого момента началась полоса политических катастроф и социальных потрясений, продолжавшихся почти полвека и получивших в истории Рима наименование "кризиса III столетия". Кризис этот был вызван глубокими изменениями в классовой структуре римского общества. В конечном счете он явился следствием разложения рабовладельческого способа производства. К тому времени множество рабов получило свободу. Многие мелкие и средние рабовладельцы и землевладельцы разорились. При-

 

 

3 См. А. Ранович. Восточные провинции Римской империи в I - III вв. М. -Л. 1949.

 

4 О социально-экономических отношениях в городе см.: И. Ш. Шифман. Имущественные и земельные отношения в Пальмире в I - III вв. н. э. по эпиграфическим данным. "Палестинский сборник". Вып. 13. 1965.

 
стр. 213

 

шел в упадок античный город - опора империи в недавнем прошлом. Все большую отчетливость стали приобретать пока еще лишь зарождавшиеся явления феодализации. Огромную роль стала играть эксплуатация зависимый земледельцев - колонов. Исключительного могущества достигла земельная знать, владевшая обширными поместьями - латифундиями. В подобной обстановке социальные противоречия в огромной средиземноморской державе Рима обострились до предела, Императоры, опираясь на солдат, пытались укрепить слой мелких и средних рабовладельцев, улучшить положение жителей городов, ограничить аппетиты латифундистов. Последние, в свою Очередь, стремились поддержать тех императоров, которые проводили угодную им политику. В ряде случаев земельная знать, в особенности в западной половине империи, была готова пойти даже на политический разрыв с Римом. Не удивительно, что в то время сменилось множество императоров, причем почти все они погибли насильственной смертью. Наивысшей точки политический кризис достиг в правление Валериана (253 - 260 гг.) и его сына Галлиена (до 268 г.): повсюду шли Мятежи, появлялись узурпаторы. Галлия, Испания и Британия отделились от Рима и образовали самостоятельное государство В 5 главе с богатым землевладельцем Постумом. Галлиен был вынужден примириться с существованием этой особой "империи", сохранявшей свою независимость в течение 15 лет. Неспокойно было и на Востоке. В соседнем Иране в 226 г. утвердилась новая династия - Саеанидов, первые представители которой - Ардашйр Папакан и в особенности Шапур I - перешли в решительное наступление на римские земли.

 

В 252 г. Шапур занял Армению. Вскоре он захватил Северную Месопотамию, Сирию, часть Малой Азии. Когда Валериан в 260 г, попытался оказать помощь осажденному в Месопотамии городу Эдессе, разразилась катастрофа: римский император попал 6 плен К персам, где он и прожил все последние годы жизни. Прохристиански настроенные писатели, враждебные к Валериану за его гонения на последователей нового религиозного учения, утверждали, что Шапур использовал Валериана в качестве скамейки всякий раз, когда садился на лошадь, а в конце концов велел содрать с него кожу. Было ли так в действительности сказать трудно. Во всяком случаев Накш-и-Реджебе близ древнего Персеполя на скале до наших дней сохранилось высеченное - в камне изображение Валериана, коленопреклонённого перёд Шапуром, гордо восседающим на коне.

 

Гибель римской армий Отдала восточные провинции во власть персов. Вскоре пали даже крупные города-Антиохия, Таре, Кесария, не говоря уже о множестве мелких местечек. Сотни тысяч пленных были угнаны в рабство. Император Галлиен, занятый борьбой на Западе, не имел сил для оказания противодействия Шапуру. Восток империи, по сути дела, оказался брошенным на произвол судьбы. Борьбу с Шапуром стали вести на свой страх и риск Местные правители и военачальники. Первым выступил некто Каллиста (или Баллиста). Набрав корабли в киликийских гаванях, он с остатками римских войск неожиданно напал на персов, осаждавших город Помпейополь. Персы были разбиты и отступили. В руки победителей попал весь царский гарем. Эта неудача заставила Шапура начать отступление. Огромная персидская армия, обремененная богатой добычей и тысячами пленных, устремилась к Евфрату. В этот момент на нее обрушился правитель Пальмиры. Персы понесли большие потери. Оденат, по-видимому, сначала колебался, не зная, на кого ориентироваться, но заносчивое поведение Шапура сделало Одената союзником Галлиена. Сохранилось сообщение, что Оденат прежде попытался договориться с персидским царем. Он прислал ему богатые подарки и письмо с выражением покорности, но Шапур с презрением отверг предложение Одената в союзе, сказав: "Кто этот Оденат, который осмелился писать своему владыке? Если он надеется смягчить ожидающие его наказания, то пусть падёт ниц предо мною с руками, связанными за спиной. Если он этого не сделает, то пусть знает, что я погублю и его, и семейство его, и отчизну". Подарки Одената Шапур приказал бросить в Евфрат.

 

В Сирии после ухода персидских войск началась смута. Каллиста и другой римский военачальник подняли мятеж, провозгласив правителями Фульвия Макриана и Квиета, двух сыновей последнего императора. Но Макриан с армией ушел на Запад и там вскоре погиб, а против Квиета выступил Оденат. У Эдессы отряды Квиета были разгромлены. В итоге Оденат оказался единственным фактическим повелителем римского Востока. Галлиен был благодарен Оденату за верность и возвысил его до исключительного положения. Вот тогда-то Оденат и стал

 
стр. 214

 

как бы заместителем Галлйена и его полномочным представителем, получив звание, до того неизвестное - "вождь римлян на Востоке". Отныне все римские силы в восточных областях империи были официально подчинены Оденату. Любое противодействие ему стало рассматриваться как нелояльность по отношению к Галлиену.

 

Правитель Пальмиры оказался в крайне благоприятном положении. Он мог теперь расширять и укреплять власть родного города, прикрывая эти свой действия заботой о целостности империи. Опираясь на Местные ополчения и остатки римских войск, Оденат в скором времени достиг блестящих успехов. Провинции Азия и Сирия были очищены от персов. Оденат перешёл через Евфрат и освободил от осады Эдессу, под стенами которой был пленен Валериан. Вскоре он захватил города Северной Месопотамии Нисибие и Карры. Дважды Оденат подступал к стенам Ктесйфона, столицы персидского государства. Успехи Одената радовали Галлйена, который торжественно праздновал триумфы по случаю побед своего восточного ставленника". Но в этих победах таилась и несомненная угроза для целостности империй. Признавая верховную власть римского императора и оказывая ему все формальные знаки уважения, Оденат все же был почти столь же самостоятелен, как я галльский император Постум. Римская империя разваливалась на части, и Галлйен не мог сдержать этот процесс, несмотря на свои несомненно незаурядные личные способности.

 

Наиболее надёжной опорой Галлйена были солдаты - выходцы из придунайских провинций, и города, пошатнувшееся положение которых он пытался укрепить рядом правительственных распоряжений. Кроме того, возвышение Одената вызывало беспокойство в политических римских кругах. Поэтому не исключено, что все они были как-то замешаны в заговоре, жертвой которого в 267 г. стал блистательный пальмирец и его старший сын Герод. Твердых данных на этот счет нет, ибо фактическим убийцей Одената был его племянник. Однако возможно, что это преступление было заранее подготовлено римлянами. Как бы то ни было, Оденат погиб в расцвете своей карьеры, когда Пальмира стала столицей обширной державы, включавшей в свой состав Сирию, часть Малой Азии, Северную Месопотамию и Северную Аравию. Поскольку второй сын Одената, Вахабаллат, носивший также греческое имя Атенодор, был еще ребёнком, полноправной регентшей вплоть до его совершеннолетия оказалась жена Одената Бат- Заббаи (по-арабски Зубайдат, по-гречески Зенобия, соврем. Зиновия). Слава этой энергичной женщины, которую в Пальмире именовали царицей; пережила века. По своей известности у современников и необычности судьбы Зенобия смело могла соперничать с прославленной египетской царицей Клеопатрой, которой она, кстати сказать, старалась во всём подражать.

 

Зенобия еще более прославила Пальмиру. Внутренняя обстановка в империи вначале благоприятствовала ее честолюбивым планам. В 268 г. убили Галлиена, а новый властитель Рима. Клавдий, был занят борьбой с германским племенем готов. На Востоке у Зенобии не имелось соперников. Она создала огромную армию, насчитывавшую несколько десятков тысяч воинов. Ударной силой стала тяжело вооруженная, закованная в железные доспехи конница. Талантливые полководцы Забда и Заббаи претворили в жизнь замыслы Зенобии. В 270 г. Забда завоевал Египет. В Малой Азии пальмирские отряды продвинулись до Анкиры. Самое удивительное, что эта завоевательная политика все еще прикрывалась идеей полной лояльности Риму: считалось, что Зенобия и ее сын Вахабаллат лишь осуществляют те полномочия, которые были им предоставлены самим римским правительством для наведения порядка в восточных провинциях.

 

На монетах, которые чеканились в то время в Александрии, помещались рядом имена Вахабаллата и нового императора Аврелиана, правившего Римом с 270 года. Однако лишь последний носил также высший титул "Август". Такое двусмысленное положение, конечно, не могло сохраняться постоянно; В конце 270 г. между Римом и Пальмирой началась открытая борьба. Аврелиан был человеком решительным. Придя к власти, он поставил своей целью восстановить единство государства. В значительной мере ему это удалось сделать. Галльские сепаратисты, крупные земельные магнаты, напуганные разраставшимся народным восстанием "багаудов", решили пойти на соглашение с Римом. Последний галльский император Тетрик сам попросил Аврелиана начать с ним борьбу, предупредив, что он будет сопротивляться лишь для видимости. В итоге галльская армия и сам Тетрик с сыном сдались Аврелиану без боя. После триумфа победителя Тетрик был осыпан милостями и окончил свои дни, окруженный богатством и почестями. Кризис III в. подхо-

 
стр. 215

 

дил к концу. Империя сохранила пока свою целостность, хотя ее социальная основа и претерпела значительные изменения. Борьба между земельной аристократией и центральной властью закончилась компромиссным соглашением. Латифундисты искали теперь у Рима поддержки для борьбы с народными массами, императоры же должны были отныне больше считаться с интересами новых крупных земельных собственников. В такой обстановке была неизбежна решительная борьба Аврелиана с Зенобией, в лице которой римский верховный правитель видел соперницу своему единовластию.

 

Требеллий Поллион, один из авторов, в общем, малодостоверной так называемой "Истории Августов", сохранил для потомков яркий портрет пальмирской царицы: "Она имела все качества, необходимые для великого полководца; осторожно, но с удивительной настойчивостью приводила в исполнение свои планы; строгая к своим солдатам, она не щадила и себя в опасностях и лишениях войны. Часто во главе своего войска она шла пешком 3 или 4 мили. Никогда ее не видели в носилках, редко в колеснице и почти всегда верхом. В ней, в равной степени, были соединены таланты военные и политические. Она умела приноравливаться ко всем обстоятельствам: то обнаруживала строгость тирана, то великодушие и щедрость лучших царей. Чрезвычайно расчетливая в своих личных расходах, она из политических соображений окружала себя роскошью наподобие персидского двора. Она выходила в народное собрание в пурпуровой одежде, осыпанной драгоценными каменьями, со шлемом на голове, и все восхищались ее красотой, к которой так шел этот наряд. У нее были необыкновенно блестящие глаза, ослепительной белизны зубы, смуглый цвет лица и мужественный голос. Ко всем ее качествам надо прибавить высокое образование. Она превосходно владела греческим и египетским языками. По-латыни хотя и знала, но стеснялась говорить. Она занималась историей; составила сокращенную историю Востока, а римскую изучала по греческим авторам; заставила своих детей говорить по-латыни так много, что они забыли по- гречески. Ее расположением пользовался греческий философ Лонгин"5 . Несомненно, Зенобия была незаурядной личностью. Сам император Аврелиан так характеризовал ее достоинства в письме в Сенат: "Я слыхал, о отцы-сенаторы, что против меня говорят, будто бы я не выполнил мужскую задачу, одержав победу над Зенобией. Мои обвинители не ведали бы, как достойно восхвалить меня, если бы они знали эту женщину, если бы они знали благоразумие ее советов, крепость ее воли, достоинство, с которым она держится перед своей армией, ее щедрость, когда необходимость этого требует, ее суровость, когда суровость оправдана. Я могу сказать, что победы Одената, то, что он обратил Шапура в бегство и достиг Ктесифона, были ее заслугой".

 

Активные боевые действия против Зенобии Аврелиан начал еще в конце 270 г., когда его полководец Проб вернул империи Египет. В 271 г. огромная римская армия во главе с самим Аврелианом двинулась на Восток. Пройдя через Малую Азию, горы Тавра и Киликию, она вступила на территорию Сирии. Невдалеке от Антиохии, на берегах Оронта, произошла решительная битва. Пальмирцы были разгромлены и отступили к Антиохии. Рассказывают, что Забда, полководец Зенобии, опасаясь волнений среди жителей этого большого города, распустил слух о том, что поражение потерпела римская армия. Был даже найден человек, очень похожий на Аврелиана, которого провели по городу на потеху городской черни. Таким путем было выиграно время, и остатки пальмирских войск смогли спокойно пройти через город мимо одураченных антиохийцев.

 

Аврелиан обошелся с антиохийцами милостиво, полагая, что нельзя наказывать подданных, вся вина которых заключалась лишь в том, что они добросовестно подчинялись пальмирским правителям. Ведь последние некогда были самим римским императором поставлены в качестве главных начальников на Востоке. В этот решающий час Зенобия, несомненно, рассчитывала на поддержку Шапура. Но престарелый персидский царь так и не вступил в борьбу. Остатки войск Зенобии отошли к городу Эмеса. Под Эмесой еще раз встретились силы восточной царицы и Аврелиана. Сначала успех был на стороне тяжелой пальмирской конницы, но в конце концов римская пехота одержала решительную победу и тем определила исход битвы. Зенобия отступила к Пальмире. Аврелиан преследовал ее по пятам и вскоре оказался под стенами столицы пальмирской державы. Началась осада хорошо укрепленного города, имевшего достаточные запасы продовольствия и оружия. Взять такой город штурмом было нелегко.

 

 

5 С. Абамелек-Лазарев. Указ. соч., стр. 29.

 
стр. 216

 

Аврелиан в письме в Сенат так изобразил сложность своей задачи: "Римляне говорят мне, что я веду войну [всего лишь] с женщиной, как если бы Зенобия боролась со мной с помощью только своих собственных сил, но не с силами огромного количества врагов. Я не могу описать вам, как много стрел и военных машин имеется там, как много оружия, как много камней. Нет ни одной части стены, которая не была бы укреплена двумя или тремя баллистами. Причиняющий мучения огонь извергается из них. Вы говорите, что она боится, что она сражается, как если бы опасалась наказания. Но я верю, что боги, которые никогда не были безразличными к нашим деяниям, защитят римское государство".

 

По словам историка Флавия Вописка, Аврелиан пытался договориться с Зенобией, обещая ей жизнь и свободу. Он писал ей: "Ты должна сделать по собственному желанию то, что повелевается моими письмами. Я призываю тебя сдаться на условии, что твоя жизнь будет сохранена, и ты, о Зенобия, сможешь провести свою жизнь в каком-либо месте, куда я помещу тебя во исполнение специального постановления Сената. Твои драгоценные камни, твое серебро, золото, шелк, лошади, верблюды будут переданы в римскую сокровищницу. Законы и постановления пальмирцев будут соблюдены". Вот ответ Зенобии: "Никто еще, кроме тебя, не отважился просить того, что ты требуешь. То, что может быть добыто войною, должно быть приобретено доблестью. Ты просишь меня сдаться, как будто ты совершенно не осведомлен о том, что царица Клеопатра предпочла скорее умереть, чем пережить свое величие. Персидские союзники, которых мы ожидаем, недалеко. Сарацины находятся на нашей стороне, так же как и армяне. Сирийские разбойники, о Аврелиан, побеждали твою армию. Что, если эти отряды, которые мы ожидаем со всех сторон, придут? Так что отложи в сторону свое высокомерие, с которым ты сейчас требуешь моей сдачи, как если бы ты был победителем повсюду".

 

Пальмирская царица ожидала помощи и поэтому была непреклонна. Между тем положение осажденных становилось все более тяжелым. Не хватало продовольствия, многочисленному населению Пальмиры угрожал голод. В таких условиях Зенобия решилась на отчаянный шаг. В одну из темных ночей она с сыном Вахабаллатом и группой приближенных тайно покинула город, проскользнула мимо римских сторожевых постов и устремилась к персидской границе. Небольшой отряд, возглавляемый Зенобией, восседавшей на быстроходной верблюдице, мчался в сторону Евфрата, не останавливаясь даже ночью. Впереди были свобода и надежда на помощь Шапура. Но счастье на этот раз не улыбнулось царице. Ее последняя попытка изменить исход борьбы с Римом окончилась неудачей. Когда Зенобия уже достигла берега Евфрата и собиралась прыгнуть в лодку, ее схватили римские всадники, посланные за ней в погоню. Гордая Зенобия и ее сын, претендовавший еще совсем недавно на императорский трон, оказались в руках Аврелиана. Узнав об этом, граждане Пальмиры открыли ворота города и сдались на милость победителя. Пальмирское царство перестало существовать. Это случилось в 272 году.

 

Аврелиан обошелся с Зенобией и Вахабаллатом довольно милостиво. Не пострадали также ни сам город, ни рядовые горожане. Только над приближенными Зенобии, командирами ее армии и должностными лицами, был назначен суд, и многие из них сложили головы на плахе. Был казнен и ближайший советник царицы философ Кассий Лонгин. Последнего Зенобия попросту предала, назвав его автором дерзкого письма Аврелиану. Император же берег Зенобию для триумфального шествия в Риме. Но еще прежде, чем это случилось, новые волнения потрясли Пальмиру. Через несколько месяцев после капитуляции города, когда Аврелиан со своей армией и пленной царицей уже покинул пределы Азии, до него дошла весть, что пальмирцы вновь восстали. Перебив римский гарнизон, они поставили правителем некоего Антиоха. Аврелиан действовал решительно. Двигаясь ускоренными маршами, он вскоре вновь оказался со всей армией под стенами Пальмиры. На этот раз пощады не получил никто. Город был разрушен, его стены срыты, общинное устройство ликвидировано, пышные украшения храма Солнца - покровителя Пальмиры похищены и переданы в тот новый храм Солнца, который был сооружен Аврелианом в Риме.

 

Пальмира так и не воскресла после этого погрома. Торговля с восточными странами, которая явилась истинной причиной небывалого взлета небольшого в прошлом сирийского поселения, шла теперь по иным маршрутам. Пальмира, или, вернее, то, что от нее осталось, постепенно все более хирела. Проходили века. Пески пустыни засыпали некогда цветущий оазис. А напоми-

 
стр. 217

 

нанием о былом величии Пальмиры-Тадмора служат ныне лишь развалины.

 

А как сложилась судьба Зенобии? Она не пошла по стопам Клеопатры, предпочла остаться в живых и украсила собой величественный триумф Аврелиана "Торжество открывали двадцать слонов, четыре царских тигра и более двухсот наиболее диковинных животных... За ними следовали шестьсот гладиаторов, обреченных на жестокое увеселение амфитеатра. Богатство Азии, оружие и эмблемы столь многих покоренных народов, а также великолепная драгоценная посуда и одеяния сирийской царицы были расположены в строгой симметрии или в художественном беспорядке. Послы наиболее отдаленных стран..., все выделявшиеся своими богатыми или необычными одеждами, подчеркивали славу и могущество римского императора. Победы Аврелиана были представлены длинным рядом пленников, которые мрачно сопровождали его во время триумфа. Готы, вандалы, сарматы, алеманны, франки, галлы, сирийцы и египтяне - каждый народ был обозначен особой надписью... Но все глаза... были устремлены на императора (Галлии) Тетрика и царицу Востока. Первый, как и его сын, которого он объявил "Августом", был одет в галльские штаны, шафрановую тунику и пурпурную мантию. Прекрасная фигура Зенобии была опутана золотыми цепями; раб поддерживал золотую цепь, которая окружала ее шею. А она, почти теряя сознание от невыносимой тяжести надетых на нее драгоценностей, шла впереди великолепной колесницы, на которой когда-то мечтала въехать в ворота Рима"6 . Путь Зенобии, впрочем, не завершился трагическим концом. После триумфа ей были дарованы жизнь и свобода; она получила богатое поместье, в котором прожила еще долгие голы в качестве знатной римской матроны. Все это, однако, уже не представляет интереса для истории. Пальмира же дожила до наших дней лишь в руинах.

 

 

6 E. Gibbon. Decline and Fail of the Roman Empire. Vol. I. L 1900, p. 310.

Опубликовано на Порталусе 02 декабря 2016 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?


КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА (нажмите для поиска): ПАЛЬМИРА



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама