Рейтинг
Порталус

Английский писатель-путешественник Стефан Грэхем о России начала XX века

Дата публикации: 26 марта 2021
Автор(ы): С. Н. Третьякова
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ТУРИЗМ И ПУТЕШЕСТВИЯ
Номер публикации: №1616748839


С. Н. Третьякова, (c)

Накануне первой мировой войны в Великобритании чрезвычайную популярность получили сочинения молодого писателя Стефана Грэхема (Stephen Graham, 1884- 1975 гг.) 1 , который совершил несколько пешеходных путешествий по России и сразу же прослыл знатоком русского народа и "загадочной" русской души.

Интерес к России возник у С. Грэхема под влиянием русской литературы (в первую очередь Ф. М. Достоевского), он даже начал учить русский язык. В первый раз Стефан приехал в Россию в 1905 г. и провел здесь около месяца, а через несколько лет он бросил спокойную лондонскую жизнь и отправился "открывать" Россию своим соотечественникам. Его корреспонденции стали печатать британские газеты. Грэхем писал в популярном литературном жанре того времени - путешествий. Он побывал на Кавказе и Урале, в северных и южных губерниях России, в Средней Азии и Сибири. Одно из интереснейших путешествий Грэхем совершил по "заповедному" Северу, пройдя пешком от Архангельска до Москвы. Это странствие будет впоследствии описано им в книге "Неоткрытая Россия" 2 . До приезда на Север британец уже провел около года в России: в Москве среди студенческой молодежи и на Кавказе, путешествуя в одиночестве вдоль Черноморского побережья и среди "диких" горцев. 3 Но его российские друзья считали, что найти подлинно русских можно только на Севере, где не было ни татар, пи крепостного права. Поэтому летом 1910 г. Грэхем отправился в Архангельск, проехав три тысячи верст с далекого юга до Крайнего Севера царской империи. Он прибыл в край, где "в течение двух месяцев в году стоит непрерывный день и в течение двух месяцев тянется бесконечная ночь", когда "в час ночи можно читать с той же легкостью, как и в час пополудни". Именно здесь, словно наяву, он увидел "Святую Русь".

Знание русского языка и соответствующий внешний вид (в лаптях, с бородой, в русской косоворотке) облегчали общение британского путешественника с русскими людьми. Крестьяне именовали его Степаном Петровичем, на сельских дорогах часто принимали за странника-богомольца. А старообрядцы относились к нему благосклонно, как он считал, из-за бороды, которую он отрастил за время путешествия, Грэхем ловил с крестьянами рыбу белыми ночами, учил народные песни, исследовал пещеры на Пинеге, участвовал в деревенской свадьбе и гуляниях, ночевал под открытым небом, где-нибудь на берегу реки или в стоге сена, а в непогоду останавливался в домах простых крестьян. Такой способ он выбрал не случайно, считая, что иностранцу практически невозможно войти в русскую жизнь полностью и потребуется много времени, прежде чем "западная интеллектуальная избалованная особа" сможет привыкнуть к жизни пилигрима, идущего от часовни к часовне или к жизни отшельника в лесу.

Наблюдения Грэхема во время путешествия по заповедному северу России во многом подтвердили его первоначальные представления о русском народе - крестьяне живут по старинке, сохраняя многие традиции, практически не используют железных предметов и все делают своими руками, а женщины в сундуках бережно хра-


Третьякова Светлана Николаевна - кандидат исторических наук, Северодвинск.

стр. 156


нят стародавние наряды. Они верят в чудеса и очень суеверны, не любят официальных названий и имен, а используют народные или придумывают меткие прозвища. Русские крестьяне напоминают ему англичан, "какими они были во времена Эдуарда III". Русский мужик ближе всего к действительности со всеми его собственноручно сделанными, выдолбленными топором деревянными вещами. Он знает происхождение вещей, знает от чего зависит его процветание и счастье. "Бог создал леса: следовательно, Бог дал ему его колыбель, его дом, его церковь, его гроб". В промышленных же предметах крестьянин не увидит их связи с богом.

Грэхем, характеризуя русских крестьян, в первую очередь подчеркивает их коллективизм и общинный характер. Они все делают вместе: вместе поют, вместе молятся, любят большие компании на свадьбах и похоронах, собираются вместе в церквях и на рынках, любят вместе мыться в общественных банях, вместе работать на поле и в лесу. Они не замыкаются в себе, их двери всегда открыты: как двери их домов, так и двери их сердец. Это то золотое достоинство, которое, как сокрушается Грэхем, англичане потеряли в своей культуре. Русским присуща "жажда общения", они, в отличие от англичан, охотно идут на контакт с незнакомцем и очень интересуются друг другом, любят говорить бесконечно, даже ни о чем.

Ему никогда не отказывали в крове, даже если приходилось спать на полу в комнате с десятком других. Его угощали молоком и домашним хлебом, мясо, как писал путешественник, было редкостью. И не просили ни копейки взамен, потому что он был странником. Отмечая, что русские крестьяне самые бедные и неграмотные в Европе, британский путешественник писал, что они в то же время наименее недовольные, самые гостеприимные и самые милосердные. Чтобы подчеркнуть свое восхищение этой чертой, он добавляет, что трудно понять настоящее русское гостеприимство тем иностранцам, которые никогда не бывали в России.

Не упускает из виду Грэхем и недостатки русских людей, среди которых на первом месте стоят их пьянство, леность и непрактичность. Но даже недостатки Грэхем умеет повернуть другой стороной, считая их не виной русских людей, а бедой. Русские воруют - верно, но "они не воровали в деревнях, пока не появились железные дороги, принесшие воров"; они лгут - "это предмет для психологического исследования", они лгут не так, как это делают англичане; они жестоки, но англичане такие же, а русские также и чувствительны. Но даже если допустить и принять все, что может быть сказано против и вычесть это из Святой Руси, то все равно Святая Русь останется 4 . Этот вывод для Грэхема непреложен.

Первые публикации, а затем и книги Грэхема были встречены в Великобритании очень доброжелательно, рецензенты практически единодушно отмечали литературный дар молодого автора и тот энтузиазм, с которым он относится к предмету своего повествования. Грэхем умеет завладеть вниманием читателя и знает, как "сделать привлекательными и живыми сокровенные картинки скромной жизни". Его рассказы "служат здоровым коррективом к впечатлениям о русской жизни", полученным от многих современных писателей и сообщений в газетах. В английской прессе его даже сравнили с Верещагиным, назвав "художником пера", что совсем немаловажно для восприятия предлагаемого материала.

Главное преимущество России, по убеждению Грэхема, состояло в том, что в ней не было проблемы "возвращения к земле". Англичане, перестав быть "отважными мелкими землевладельцами", превратились в нацию лавочников, клерков и продавцов. Это отразилось и на духовной жизни общества - литература, искусство, религия, философия - "все погрязло в коммерции как в болоте". Буржуазный строй, избравший девизом индивидуальную свободу, на деле создал условия для еще более жестокого насилия над личностью и для духовного рабства. Признавая, что России не хватает политической свободы, Грэхем видел в ней поразительно много свободы личной, духовной. Понимая, что британское общество не питает симпатий к российским самодержавным порядкам, Грэхем делал акцент на том, что именно такое управление и необходимо России. Россия - это консервативная страна, а "истинный консерватор желает сохранить свою страну в хорошем определенном состоянии процветания и счастья". Идеалом консерватора является "Святая Русь", основу которой составляет крестьянство, каркасом является церковь, а верхушкой - царь 5 .

В отличие от большинства английских наблюдателей этого периода, связывавших беды и негативные явления в России со слишком быстрыми темпами развития капитализма, Грэхем был убежден, что России вообще следует избегать этих процессов. Возможные последствия приобщения крестьянства к плодам цивилизации Грэхем рисует в очень мрачных тонах. Секуляризация русского крестьянина коренным образом изменит русский народ и вызовет самые негативные последствия. "Каждый крестьянин, пришедший на фабрику, шахту или железную дорогу означает человека.

стр. 157


которого надо вычесть из сил царя и прибавить к партии социал- революционеров... В России есть жажда крови, что заставит всю Европу содрогнуться от ужаса, когда это произойдет" 6 . Все остальные классы и сословия Грэхем противопоставляет крестьянам, подтверждая слова великого писателя, что "народ один понимает братство", а интеллектуализм создает нацию непримиримых эгоистов. Даже эмоциональная окраска основных характеристик показывает, на чьей стороне находятся симпатии британского путешественника. Если народ постоянно рисуется "счастливым", то интеллигенция - это "нервные", "печальные", "отчаявшиеся", "эмоциональные и капризные" люди "с болезненным воображением" и "желанием быть несчастными". Особенно негативно писатель относится к русской буржуазии, считая ее "бедой России" и искренне беспокоится о том, что развитие капитализма неизбежно ведет к разрушению традиционного русского общества, и как следствие, к потере религиозности.

Именно религиозность Грэхем считал одной из отличительных и характерных черт русского народа. Как и другие иностранцы, он поражался множеству церквей в России, которые есть в каждом городе и каждой деревне. На своем пути Грэхем не раз встречал часовни в глухом лесу, кресты на дорогах. Его удивляло, что в городе могло не быть уличного освещения, мостовых, парикмахерской и театра (обязательных по западным меркам), но непременно - несколько соборов! Неотъемлемым атрибутом каждого русского помещения являлись иконы, которые были даже в "залах ожидания железнодорожных вокзалов, банях, домах терпимости, ночлежках, тюрьмах и больницах". Особый интерес у Грэхема вызвал феномен паломничества, так распространенный на Руси. Богомольцы, идущие от одного монастыря к другому, зимой и летом, останавливаясь на ночлег у добрых людей, а то и под открытым небом - привычная картина на дорогах России. Именно странничество, по его мнению, подлинно выражает духовную суть России. В 1912 г. британский путешественник отправился вместе с русскими паломниками в Иерусалим и по Святым местам. Одинокие скитания, общество русских крестьян у гробницы Христа и на берегах Иордана, как он сам писал позже, помогли ему стать таким, каким он был в последующие годы. Его друзьями были те, кто "лежали ночами под звездами Черного моря или зачарованно стояли в церквях Православного Востока". Отправляясь в это путешествие, Грэхем руководствовался не простым любопытством, а "желанием сердца", подсказавшим ему узнать Иерусалим именно через Россию. Он вспоминал позже, что там были сотни англичан и американцев, но, стоя рядом с богатыми туристами-соотечественниками, он был счастлив, что не приехал туда таким образом. Литературным итогом паломничества стала новая книга "Вместе с русскими паломниками в Иерусалим" 7 .

На следующий год Грэхем отправился в другое "паломничество" - на корабле с иммигрантами он пересек Атлантический океан и оказался в Америке. Газета "The New-York Times" откликнулась па его приезд большой статьей, в которой приводились выдержки из его книг о российских путешествиях. Грэхем также поделился своими первыми впечатлениями от Америки и планами пешеходных путешествий по стране. Перед взором британского путешественника предстала страна, столь отличная от России, что он не смог избежать сравнения: "контрасты в национальном духе настолько остры, что каждый помогает увидеть другого отчетливее". Россию и Америку Грэхем противопоставил как Восточный и Западный "полюса мысли" соответственно. Если Россия развивается как "величайшая художественная, философская и мистическая нация в мире", то Америка проявляет себя как место, где нация "действительно честна в своей попытке осуществить величайшую мечту человеческого прогресса". Если для американца идеалом является "сильное, победное и здоровое", и он вдыхает жизнь полными легкими, то в России слабость привлекает гораздо более, чем сила. В России, в отличие от Америки, вы столкнетесь с нацией, для которой "больные, пьяные, преступники, бедные женщины на улицах более драгоценны". Подтверждение этому Грэхем находит в примерах жизни многих известных людей России: "ее величайший романист Достоевский был эпилептиком; ее национальный поэт Некрасов был пьяницей; Врубель страдал слабоумием; Чехов был безнадежно болен чахоткой. Она не отрицает хорошее и здоровое, но страдание для нее ближе, более понятно" 8 . Наличном опыте Грэхем мог сравнить отношение к "бродяге" в США и России. В Америке такой человек является объектом неприязни, он почти преступник и его образ жизни воспринимается как богохульство, направленное против американского идеала. А в России ни на кого не смотрят добрее, чем на бродягу или паломника. Их миллион летом на дорогах, они - характеристика России. Если Россия может дать веру, то Америка может дать остальное. Если Америка верит в деньги, то русские убеждены, что узы братства важнее, чем лишения 9 .

Религия Америки - это религия жизни, религию же России автор охарактеризовал как религию смерти. Эта тема получила свое развитие в книге Грэхема "Путь

стр. 158


Марфы и путь Марии". Сравнение очень разных стран - России, США и Англии, их разительная непохожесть заставили Грэхема задуматься над тем, что такое "национальная идея". Размышления о русской идее привели его к вопросу о Русском христианстве, а затем и к сравнению Восточного и Западного христианства. Чтобы завершить свое исследование, Грэхем весной 1915 г. отправился в Египет и посетил монастыри пустыни, "источник источников вдохновения Восточного христианства". Из Египта он вернулся в Россию тем же путем, каким туда пришло христианство. Книга "Путь Марфы и путь Марии" была посвящена описанию этого путешествия и размышлениям о восточном христианстве и христианской религии в целом.

"Русское христианство резко контрастирует с западным христианством своей характерной идеей отрицания "мира", противостоянием нашей западной идее принятия мира и "преобразования" его. Основная идея в Русском христианстве - отрицание "мира", отрицание этой смертной жизни как реальной жизни, отрицание материальной силы как реальной силы, отрицание речи как реальной речи" 10 . Для подтверждения Грэхем использовал библейскую притчу о сестрах Лазаря (от Луки, гл. 10, ст. 38 - 42), воплощающих две стороны благотворительности: реальную помощь обездоленным и духовное милосердие. Образы двух сестер - "деятельной Марфы" и "созерцательной Марии" олицетворяли две ветви христианства - западную ("путь Марфы") и восточную ("путь Марии").

Мировая война, по мнению Грэхема, стала особенно ярким подтверждением религиозной силы русских людей. Пытаясь ответить на волновавший многих вопрос: почему же, несмотря на все трудности и тяготы войны русские побеждают, основной источник силы России Грэхем видел в ее мистическом духе. "Они уступают в пушках, самолетах, уступают в качестве сапог. Они мерзли и голодали так, как ни один немец не смог бы. Но они побеждают..."" 11 . Смерть, как заверял автор своих читателей, не пугает русских солдат, напротив, "мысль о славной смерти является духовной пищей для них. Погибший в бою становится наподобие святого. Это делает русских практически непобедимыми. Единственное, что может разрушить энтузиазм русских войск - это сознание того, что они сражаются за неправое дело. Пушки не являются их ultima ratio. Техническому превосходству немцев ...противостоит и сдерживает религиозная отвага русских крестьян..." 12 .

Акцентируя внимание на том, что "русская религия это религия страдания и смерти, религия, которая помогает встретить страдание спокойно и всегда быть готовым к смерти", Грэхем проводил своеобразную параллель между паломничеством русских в Иерусалим и их походом на войну. "Русские маршируют на сражение как будто они идут к святыням. Смерть не является для них бедствием. Она трижды прекрасна и трижды свята как кульминация жизненного паломничества" 13 .

Особое внимание к данной теме в годы мировой войны, помимо всего прочего, объясняется теми надеждами, которые союзники возлагали на Россию. Противников же союза с царской Россией в Великобритании было не мало. Грэхем становится самым активным участником прорусской компании и пропагандистом "загадочной русской души". Будучи членом Общества друзей России, он выступал перед своими соотечественниками с лекциями о России. Новое и живое Христианство, идущее из России - тема большинства лекций Грэхема. Хотя, как он замечал, его и критиковали за чрезмерную идеализацию России, он был убежден, что "Святая Русь это живая реальность, прекрасная, духовная индивидуальность нации". Однако в среде деятелей русской культуры книга вызвала в основном негативные отзывы. Их авторы считали, что подобная интерпретация России наносит ей вред и дает неверное представление союзникам о России и русском народе. Русские буржуазно-либеральные круги, стремясь к союзу с Британией, видели в таком сближении условие для политических реформ и преобразований в России. Образ России, которая "сидит за прялкой и молится, пока остальные нации борются во имя материальных благ", не мог устроить проанглийски ориентированную часть российского общества.

В конце 1916 г. Грэхем покинул Россию на время, но как оказалось, навсегда. Революционные события в России, серьезно повлиявшие на все страны- участницы мирового конфликта, сказались и на судьбе Грэхема. Его утверждения о преданности русского крестьянина царю и верности союзническому долгу (а правильнее будет сказать - их желании умереть на войне) оказались блефом. В британской прессе он подвергся сильнейшей критике. Никогда еще его выступления, как он вспоминал позже, не прерывались такими шумными возгласами. В газетах можно было встретить ироничные фразы: "вот что выходит, если много читать Достоевского", в которых содержался явный намек на Грэхема.

Вновь побывать в России Грэхему уже не довелось, он не получил визу, объясняя это тем, что всегда оставался независимым журналистом и это, по- видимому, не

стр. 159


устраивало советские власти. Но он продолжал постоянно следить за событиями в стране, регулярно получал советские газеты. Грэхем был против участия Британии в интервенции, позже он активно выступал за поддержание с большевистской Россией торговых отношений. Но особенно в первые послереволюционные годы его волновала судьба русской эмиграции. В 1921 г. Грэхем побывал в переполненном беженцами Константинополе, заметив с горечью, что по иронии судьбы русские наконец-то "получили Константинополь". По вопросу их бедственного положения он обращался в своем письме в "The Times".

В 1925 г. Грэхем совершил поездку вдоль советской границы (от Ладожского озера до Черного моря), через малые государства, граничащие с Россией на западе - санитарный кордон - "разделяющую линию между цивилизацией и варварством". Книга, получившая соответствующее название "Разделенная Россия" 14 , содержит размышления автора о России новой и России потерянной. Грэхем также делится своими впечатлениями от встреч с представителями русской литературной эмиграции в Париже - И. Буниным, А. Куприным, А. Ремизовым, Д. Мережковским и З. Гиппиус. Мысль, высказанная Мережковским, что разделяющая граница проходит не между государствами, а в душах людей, видимо и дала название этой книге, вложив в нее двойной смысл.

На какое-то время Грэхем перестал писать о России. Это можно объяснить и тем, что его надежды на возвращение Святой Руси не оправдались, а новую Россию - противоположность Святой Руси - он не принял. Грэхему обидно, что у власти оказались те, кто, по его мнению, всегда были враждебны России. Революция забрала власть у знати и среднего класса, землевладельцев и работодателей, но она не отдала се рабочим. Власть оказалась у группы людей неработающего класса, называемой коммунистами.

Не имея возможности вновь побывать в России, Грэхем решил обратиться к русской истории. Героями его повествований стали российские правители - Иван Грозный, Борис Годунов, Петр Великий, Александр II и Сталин 15 . Это его начинание, с одной стороны, вызвало положительные отзывы (как первые подобные повествования на английском языке), с другой - критику в виду слабого исторического научного освещения. Наиболее успешной в тот период была его издательская деятельность. При участии Грэхема вышли англоязычные издания Н. Гоголя, А. Куприна, В. Дорошевича, Ф. Сологуба, В. Катаева, П. Романова, Р. Гуля, а также объемная - более тысячи страниц - антология "Великие русские рассказы" 16 , выдержавшая несколько переизданий. На склоне лет автор пишет и издает свои воспоминания, большая часть которых относится к первой половине его жизни и к России 17 .

Умер Грэхем в Лондоне в марте 1975, в возрасте 90 лет. На его смерть "The Times" отозвалась некрологом под названием "Писатель, который путешествовал пешком". В нем было отмечено, что иностранной страной, которую он знал лучше всего, была дореволюционная Россия, "которой он был популярным и энтузиастным интерпретатором", хотя и вводившим в заблуждение. "В то время, когда Россия была далекой и неизвестной страной для большинства англичан, яркие и сокровенные наброски Грэхема не имели недостатка в вдохновении. Они были, тем не менее, приукрашены в стиле и часто наивны в исторической аргументации" 18 .

Примечания

1. Мы придерживаемся традиционного русского написания - Стефан Грэхем, хотя в отечественных источниках встречаются и другие варианты транскрипции фамилии и имени писателя.

2. GRAHAM S. Undiscovered Russia. L. 1912.

3. Idem. A Vagabond in the Caucasus: with Some Notes of His Experiences Among the Russians. L. 1911.

4. Idem. Russia in 1916. N-Y. 1917, p. 147 - 148.

5. Idem. Changing Russia. L. 1913, p. 62.

6. Ibid, p. 11.

7. GRAHAM S. With the Russian Pilgrims to Jerusalem. L. 1913.

8. Idem. With Poor Immigrants to America. L. 1914, p. XIV.

9. Ibid, p. XVI.

10. GRAHAM S. The Way of Martha and the Way of Mary. N-Y. 1915, p. 111.

11. Idem. Russia and the World. L. 1917, p. 34.

12. Ibid, p. 70 - 71.

13. GRAHAM S. The Russians and the War. - Atlantic Monthly, 1915, v. 115, p. 387.

14. GRAHAM S. Russia in Division, L. 1925.

15. Idem. Peter the Great; a Life of Peter I of Russia. L. 1929; Idem. Stalin. An Impartial Study of the Life and Work of Joseph Stalin. L. 1931; Idem. Ivan the Terrible. Life of Ivan IV of Russia. L. 1932; Idem. Boris Godunov. L. 1933; Idem. A Life of Alexander II, Tsar of Russia. L. 1935.

16. Great Russian Short Stones, ed. by S. Graham. L. 1929.

17. GRAHAM S. Part of the Wonderful Scene, an Autobiography. L. 1964.

18. Obituary. - The Times. 1975. March, 20.

Опубликовано на Порталусе 26 марта 2021 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама