ИЗ ИСТОРИИ СТАНОВЛЕНИЯ МОРСКОЙ СИГНАЛИЗАЦИИ В РОССИИ

Дата публикации: 24 марта 2015
Автор: М. ВЫСОКОВ →
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ВОЕННОЕ ДЕЛО →
Источник: (c) Морской сборник, 2003-10-31 →
Номер публикации: №1427187016 / Жалобы? Ошибка? Выделите проблемный текст и нажмите CTRL+ENTER!

Одной из наименее изученных страниц в истории российского военно-морского флота является история становления в нашей стране морской сигнализации. К сожалению, именно эта часть военно-морской истории России почти не привлекает внимания исследователей и на сегодняшний день самыми серьезными научными работами по истории морской сигнализации остаются увидевшие свет почти полтора столетия тому назад публикации А. П. Соколова.

Российская морская сигнализация является ровесницей военно-морского флота России. Ведь еще только приступая к созданию флота, Петр I сразу же столкнулся с проблемой обеспечения надежной связи как между отдельными кораблями, так и с флотом в целом. Ведь в отличие от сухопутных войск здесь очень часто не было возможности послать курьера с приказом или сообщением. Чаще всего этому мешало волнение на море, не дававшее спустить на воду шлюпку. По той же причине корабли не могли подойти друг к другу на расстояние достаточное для того, чтобы передать сообщение голосом.

В связи с этим с момента создания в России регулярного военно-морского флота довольно остро стояла проблема организации связи. Ведь без надежной и оперативной связи управление флотом как боевой единицей было довольно проблематично. Тем более что к моменту рождения Российского военно- морского флота на флотах ведущих морских держав Европы морская сигнализация была поставлена довольно неплохо.

Морская сигнализация имеет весьма длинную историю. Уже греческие, карфагенские и римские флотоводцы могли посылать заранее обусловленные сообщения подчиненным им судам, поднимая в различных местах флагмана флаги того или другого цвета. Первоначально число сигналов, при помощи которых командование военно-морских сил могло общаться с подчиненными, было невелико. Так, в сигнальном кодексе 1614 г., использовавшемся на папском галерном флоте, было описано всего около двух десятков команд. Сигналы, несущие в себе определенную информацию, передавались с помощью поднимавшихся в различных местах вымпелов и флагов.

В дальнейшем число сигналов растет. В конце XVII в. появляется сигнальная книга знаменитого французского флотоводца А. И. де Турвиля, содержавшая уже 221 сигнал. Текст книги был разбит на 17 глав, предусматривавших различные группы поводов для сигнализации. Семь глав объединяли сигналы для дневного времени, восемь - для ночного времени, одна - для тумана и одна - для битвы. Глава "Сигналы боевые" включала в себя 38 сигналов, передававшихся с адмиральского корабля во время морского сражения. Сигналы де Турвиля представляли собой разнообразные комбинации из различных положений парусов, разноцветных флагов и вымпелов, а также пушечных выстрелов.

В течение длительного времени сигнальная книга де Турвиля считалась образцовой и была переведена на многие европейские языки. По распоряжению Петра I ее перевели на русский язык. Рукопись перевода хранилась в библиотеке Петра I и наряду с другими источниками, вне всякого сомнения, была использована при

стр. 80

составлении русских сигнальных книг.

Однако самыми первыми учителями русских моряков в деле организации морской сигнализации стали голландцы. Дело было в том, что, несмотря на небольшие размеры и не очень многочисленное население, на протяжении всего XVII столетия именно Голландия обладала самым крупным в Европе флотом. И отнюдь не случайно то, что молодой русский царь Петр I, стремившийся изучить кораблестроение, прежде всего, направился в Голландию. Частью той морской науки, которую Петр I и его соратники прилежно изучали в Голландии, стали и морские сигналы. Именно в Голландии в городе Амстердаме в 1698 г. специально для создаваемого Петром I Российского военно-морского флота были подготовлены и изданы "Общие сигналы для руководства на флоте его царского величества". В книге были даны 62 сигнала, которыми корабли могли обмениваться во время похода и стоянки на якоре. Второе издание этой книги увидело свет в 1704 г. Обе книги были изданы на голландском языке и были рассчитаны на тех российских морских офицеров, которые проходили обучение в Голландии, а также на перешедших на русскую службу голландских моряков.

Однако на русском флоте были необходимы сигнальные книги, изданные на русском языке. И уже в 1708 г. в Москве были опубликованы "Генеральные сигналы, надзираемые во флоте его царского величества". Небольшая книжка включала в себя 105 сигналов. В ней были предусмотрены сигналы для якорного стояния (9 сигналов для дневного, 10 - для ночного), хождения под парусом (15 сигналов для дневного времени, 8 - для тумана и 9 - для ночи). 24 сигнала были предназначены старшим офицерам флота, которых вызывал к себе на корабль адмирал. И, наконец, больше всего сигналов (27) было предназначено для боя. Сигналы передавались с помощью поднимавшихся на адмиральском корабле различных сочетаний разнообразных флагов и вымпелов, в ночное время - огней, а также пушечных выстрелов. Два года спустя в Москве свет увидело новое издание данной книги. С 1714 г. и вплоть до смерти Петра I различные сигнальные книги издаются регулярно.

В 1724 г. указания о сигналах, использовавшихся на кораблях и галерах, были помещены в российский морской устав. В соответствии с уставом дневная сигнализация производилась разноцветными флагами, которые поднимались или по одному, или в сочетании с вымпелами. Некоторые сигналы передавались с помощью парусов. Все оптические сигналы сопровождались пушечными выстрелами. Для туманных сигналов использовались пушечные выстрелы, а для ночных - фонари, пушечные выстрелы и ракеты.

После смерти Петра I внимание как к флоту в целом, так и к морской сигнализации в частности падает. Только в 1742 г. свет увидели "Генеральные сигналы для надзирания в российском корабельном флоте ее императорского величества", составленные контр-адмиралом

стр. 81

Калмыковым. Однако они не дали ничего нового по сравнению с тем, что было опубликовано в морском уставе. Восемь лет спустя данные "Генеральные сигналы" были переизданы. Как видно из названной сигнальной книги, российские моряки имели в своем распоряжении очень ограниченные возможности для обмена информацией. Дело в том, что количество сигналов было весьма ограничено. Так, в издании "Генеральных сигналов" 1750 г. было предусмотрено 94 сигнала: 34 - для дневного времени, 21 - для ночного времени, 10 - для тумана. Кроме того, было предусмотрено 12 сигналов для приглашения офицеров на адмиральский корабль, 7 - для призыва ботов и шлюпок, 10 - для украшения кораблей флагами и пальбы из пушек.

некоторые российские флотоводцы пытались найти выход из этого положения. Для этого они сами перед выходом флота в плавание готовили собственные сигнальные книги, копии которых они вручали своим подчиненным. Так во время знаменитой Архипелаговой экспедиции адмирал Григорий Андреевич Спиридов составил свою собственную сигнальную книгу, включавшую 332 сигнала.

Вместе с тем по мере роста числа сигналов все явственней становились недостатки всей сложившейся к концу XVIII в. системы морской сигнализации на российском (да и не только на российском) флоте. Чем больше номеров было в сигнальных книгах, тем тяжелее было их передавать с одной стороны и понимать с другой. Ведь многие сигналы были чрезвычайно сложны для исполнения. В непростой и часто менявшейся боевой обстановке командам российских кораблей и галер приходилось воспроизводить самые замысловатые сочетания из флагов, вымпелов, манипуляций парусами и пушечной пальбы. Пока сигналов было немного - это было не очень сложно. Однако по мере развития военно-морского искусства и усложнения задач по руководству флотом усложнялись и сигнальные книги: они стали включать в себя сотни сигналов. Российские моряки пытались найти выход из создавшегося положения. Однако их предложения не были услышаны руководством флота.

Неудовлетворительная ситуация с морской сигнализацией сохранялась на Российском военно-морском флоте вплоть до конца XVIII в. Только с воцарением императора Павла I положение меняется самым кардинальным образом. Данные перемены были связаны с именем Григория Григорьевича Кушелева.

Г. Г. Кушелев родился в 1754 г. Двенадцати лет от роду он поступил в морской кадетский корпус. Через год был произведен в гардемарины, еще через три года - в мичманы. В 1770 - 1775 гг. участвовал в Архипелаговой экспедиции. В 1774 г. был произведен в лейтенанты. По возвращении в Россию был включен в состав комиссии по описанию Архипелаговой экспедиции. В 1779 г. был уволен из военно-морского флота в чине капитан-лейтенанта. В 1786 г. был представлен И. Л. Голенищевым-Кутузовым наследнику престола великому князю Павлу Петровичу. Голенищев-Кутузов охарактеризовал Кушелева как искусного в рисовании и черчении человека. Кушелев произвел на цесаревича самое благоприятное впечатление и вскоре был поставлен им во главе созданной в Гатчине небольшой флотилии. В 1791 г. по представлению Павла Петровича Г. Г. Кушелев был произведен в капитаны II ранга, два года спустя - в капитаны I ранга. С воцарением Павла I Кушелев делает стремительную карьеру. В 1796 г. он был произведен в генерал-майоры и назначен генерал- адъютантом, в 1798 г. - произведен в вице-адмиралы и назначен вице- президентом адмиралтейств-коллегии, а год спустя - произведен в адмиралы, пожалован в графы Российской империи и награжден орденом Андрея Первозванного.

В царствование Павла I Г. Г. Кушелев имел огромное ни с кем не сравнимое влияние. Ведь он был единственным соратником Павла, на которого тот ни разу не обрушил свой необузданный гнев. В течение всего Павловского царствования практически все вопросы, так или иначе связанные с военно- морским флотом России, решались при непосредственном участии Кушелева. Был он и одним из авторов нового "Устава военного флота", пришедшего на смену петровскому морскому уставу. Г. Г. Кушелев не был флотоводцем. Но он был сильным администратором. Любое поручение императора Павла (а их было немало) Кушелев стремился выполнить как можно лучше. Кроме

стр. 82

того, он любил море и флот. И, наконец, он лучше многих своих современников понимал значение оперативной связи на флоте.

Именно при Г. Г. Кушелеве в организации связи на российском флоте начинают внедряться новые подходы. Г. Г. Кушелев и его сотрудники изучили опыт в морском телеграфировании, накопленный к тому времени в Западной Европе. Особое впечатление на Кушелева произвело изобретение французского моряка Бурдонне (или, как его назвал Кушелев, Бурданая). В основе изобретения Бурдонне, которое видный историк русского флота А. П. Соколов сравнивал с изобретением книгопечатания, лежала разработанная им десятичная система телеграфирования. Бурдонне предложил десять вымпелов для обозначения цифр от нуля до девяти. N 1 передавался красным вымпелом, N 2 - белым, N 3 - синим, N 4 - желтым, N 5 - красным с белым хвостом, N 6 - красным с синим хвостом, N 7 - белым с синим хвостом, N 8 - белым с красным хвостом, N 9 - синим с желтым хвостом, N 0 - желтым с красным хвостом.

С помощью этих вымпелов можно было передавать на дальние расстояния практически любую цифру. Для этого только нужно было принять нижний вымпел за единицы, находящийся над ним - за десятки, находящийся еще выше - за сотни и так далее. С помощью десятичной системы Бурдонне (естественно при наличии соответствующих сигнальных книг) командование флотом получило возможность передавать подчиненным им кораблям ничем не ограниченное количество приказов и распоряжений. При этом понять передаваемую информацию становится несравненно легче.

Изобретение Бурдонне давало командованию флота и кораблей никогда ранее не виданную возможность оперативно обмениваться информацией. Однако, как это очень часто бывает, на родине изобретателя его система была встречена довольно прохладно. Гораздо лучше к десятичной системе отнеслись на английском флоте. Уже в 90-е гг. XVIII в. она получает там широкое распространение. С помощью именно десятичной системы во время Трафальгарской битвы осуществлял оперативную связь со своим флотом адмирал Нельсон.

Сведения о системе Бурдонне довольно рано попали в Россию. Еще в 1774 г. они были опубликованы Николаем Гавриловичем Кургановым, который перевел на русский язык книгу Жака Бурде де Вильгюе "Наука морская". В этой книге системе Бурдонне была посвящена специальная глава. Ряд российских моряков обратили на эту публикацию внимание. Однако до Г. Г. Кушелева данная система не была внедрена на российском флоте. Только интерес к десятичной системе со стороны влиятельнейшего фаворита российского императора позволит кардинальным образом изменить отношение к ней русских флотоводцев.

В 1797 г. Г. Г. Кушелев публикует книгу "Рассуждение о морских сигналах". Данная книга была первым в России исследованием, посвященным принципам организации сигнализации на военно-морском флоте. На ее страницах рассматривались различные виды сигналов, употреблявшихся российскими моряками. Книга Г. Г. Кушелева была очень хорошо встречена Павлом I. По его указанию была приобретена одна тысяча экземпляров "Рассуждений о морских сигналах" для последующего распространения среди флотских офицеров. Однако Г. Г. Кушелев был не только теоретиком. В том же 1797 г. его идеи начинают применяться на практике. На Российском военно-морском флоте активно внедряются новые сигнальные книги. При этом русские моряки постоянно тренировались в использовании морских сигналов во время маневров.

Дворцовый переворот 1801 г. и смерть Павла I несколько затормозили дальнейшее развитие морской сигнализации на российском флоте. Дело в том, что руководство российского флота, тесно связанное с Павлом I, было отправлено в отставку новым императором Александром I. Г. Г. Кушелев "по болезни" был освобожден от всех постов и с тех пор жил в своих имениях, где и умер в 1833 г. Вскоре после переворота был упразднен и написанный Г. Г. Кушелевым и принятый в 1797 г. "Устав военного флота". На российский флот вновь вернулась сильно устаревшая "Книга устав морской" 1720 г.

Новое руководство военно-морского флота крайне негативно относилось к любимцу поверженного Павла. Однако необходимость дальнейшего внедрения морской телеграфии на российском флоте была очевидна и для них. Кстати, и теперь за основу брался в основном английский опыт. Англия превращалась во "владычицу морей", и именно на английском флоте применялись наиболее совершенные для того времени методы морской сигнализации. В 1807 г. свет увидел перевод "Военных морских сигналов", вывезенных из Англии Василием Михайловичем Головниным и изданных в России по повелению императора Александра I. В основе этой сигнальной книги лежала уже хорошо известная на российском флоте десятичная система Бурдонне. Информация должна была передаваться с помощью так называемых "числительных флагов" (десяти флагов, обозначавших номера от нуля до девяти, и одного заменительного флага). С помощью данных флагов можно было передавать практически неограниченное количество заранее оговоренных сигналов. Однако в "Военных морских сигналах" было место только для 560 сигналов.

"Военные морские сигналы" получили широкое распространение на флоте. В 1809 и 1810 гг. были опубликованы два дополнительных издания этой сигнальной книги. Но эта сигнальная система уже не могла полностью удовлетворить все запросы российских моряков. В связи с этим на российском флоте продолжается разработка основанных на системе Бурдонне сигнальных книг. Так, по приказу главного командира Черноморского флота адмирала Алексея Самуиловича Грейга были подготовлены "Прибавления к военным морским сигналам".

В то время, когда на российском флоте практически безраздельно господствовали "Военные морские сигналы", постепенно начинает распространяться принципиально новый подход к делу морского телеграфирования. Ведь старые морские сигналы требовали обязательного наличия объемных сигнальных книг, в которых должны были быть заранее предусмотрены все возможные случаи. Если же в сигнальной книге что-либо не было предусмотрено, передать сообщение об этом было уже нельзя.

Именно это противоречие попытался разрешить русский морской офицер Александр Бутаков. Как и ранее, в основе предложений по совершенствованию морской сигнализации лежал английский опыт. Ведь к началу XIX столетия на английском флоте в организации связи произошла самая настоящая революция.

В 1804 г. А. Н. Бутаков, который в то время служил в качестве волонтера в английском военно-морском флоте, оказался на корабле под командованием адмирала Декерса у берегов острова Санта Доминго. "В одно утро, - вспоминал впоследствии А. Н. Бутаков, - адмирал рассказывает мне, что артиллерийский офицер N, на корабле "Геркулесе", занемог, и потому предложенная нами охота с ружьем на берегу не может исполниться. Таковое известие мне показалось непонятным, ибо мы не имели никакого сообщения с тем кораблем. На вопрос мой к адмиралу, как это ему сделалось известно, не обсылаясь шлюбкою, он отвечал, что узнали по телеграфу. - По телеграфу? Как это так? Не верилось: я думал, адмирал изволит шутить. Однако адмирал показал мне книжку телеграфа и употребление оной. С сей-то самой минуты, можно сказать, поселилась во мне непреоборимая охота узнать телеграф подробнее и приноровить его к нашему языку". В конце концов, А. Н. Бутакову удалось получить доступ к телеграфной книге (ее автором был Х. Попэм) и перевести ее на русский язык.

Изданному в 1817 г. "Переговорному телеграфу" А. Н. Бутакова было суждено стать новым словом в развитии морской сигнализации на Российском военно- морском флоте. Это было связано с тем, что в дополнение к уже хорошо известным на русском флоте сигналам впервые было предложено использовать сигналы, заменяющие 33 буквы русского алфавита. То есть с этого момента при необходимости можно было составить и отправить практически любое сообщение. Предложения А. Н. Бутакова не остались незамеченными. В 1830 г. по повелению императора Николая I был издан "Свод морских сигналов" в пяти частях. Кроме традиционных сигналов там был и буквенный телеграф.

М. ВЫСОКОВ, директор Института истории, социологии и управления Сахалинского государственного университета, кандидат исторических наук

стр. 84

Опубликовано 24 марта 2015 года