Главная → ВОЕННОЕ ДЕЛО → СОЛДАТСКИЙ БУНТ
Дата публикации: 07 февраля 2017
Автор(ы): М. И. КАЗАКОВ →
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ВОЕННОЕ ДЕЛО →
Источник: (c) http://portalus.ru →
Номер публикации: №1486417918
М. И. КАЗАКОВ, (c)
Генерал армии М. И. Казаков
Весной и летом 1915 г., после тяжелых боев с германской армией, русские войска вынуждены были отступить на рубеж Рига - Двинск - Дубно. Ближайшие подступы к Риге и участок обороны на южном берегу Западной Двины удерживали соединения 12-й армии, которая продолжала оставаться здесь и в 1916 году. В нее входило несколько сибирских стрелковых корпусов, участвовавших в боевых действиях с августа 1914 года...
Военные неудачи царизма и бедственное положение трудящихся вызвали нарастание стачечного движения в стране. Восставали крестьяне. Революционное движение охватило армию и флот. Целые воинские части отказывались повиноваться приказам командиров. Антивоенные настроения все шире распространялись среди матросов и солдат, в том числе ив 12-й армии. Особенно сильно проявилось нежелание солдат идти в бой в конце 1916 г., когда командование вело подготовку к наступлению, а затем и начало его на Митавском (Елгавском) направлении. В середине декабря на имя командира 17-го Сибирского полка полковника Бороздина поступило по полевой почте анонимное письмо, в котором его предупреждали, что полк не пойдет в наступление. 18 декабря командиру 2-го взвода 14-й роты Карамзину обозный роты Щербаков передал запечатанный конверт якобы из дому. В нем было письмо, обращенное "К товарищам" и всем солдатам с призывом заявить начальству, что они "свои позиции держать будут, а в наступление не пойдут, так как не желают зря проливать кровь за продажное начальство". Анонимные письма получили в те же дни взводный 18-го Сибирского полка Евдокимов, один из взводных 19-го полка и некоторые другие командиры.
В 15-м, а затем в 16-м и 19-м Сибирских полках появилась написанная печатными буквами прокламация, в которой говорилось: "15-й полк, не ходите в наступление, и мы не пойдем... Господа офицеры.., если будете гнать стрелков, тогда вас всех на этом же месте будем стрелять и прикалывать штыками... Когда все поймем, тогда, не теряя времени, пойдем, перебьем свое начальство, генералов, министров и царя Николая II, тогда вот будем и мира ждать. Мир в наших руках"1 . Возбуждению солдат способствовали также слухи о начавшихся в войсках волнениях. Например, 20 декабря среди солдат 2-й роты 17-го стрелкового полка пошли разговоры о том, что на правом фланге фронта отказались идти в бой две дивизии, а на левом - полк. 21 и 22 декабря стрелкам 1-го батальона 17-го полка в предвидении наступления были выданы белые маскировочные халаты. Днем 22 декабря в этом батальоне развернулась от-
1 ЦГВИА СССР, ф. 544, св. 267, д. 6026, л. 23.
стр. 207
крытая агитация против наступления. Из взвода во взвод ходили агитаторы и убеждали солдат отказаться от атаки, приносили и читали вслух "письма" и "записки" с таким же призывом. Некоторые из этих писем начинались славами: "Дорогие братцы по службе и по крови! Вот уже третий год, как мы льем кровь, проданную немцам".
Вечером 22 декабря, когда командный состав 1-го батальона 17-го полка находился в штабе полка на совещании по поводу плана предстоящей наступательной операции, солдаты всех четырех рот в полном вооружении вышли из землянок и сложили халаты у землянки командира батальона, демонстрируя свой отказ повиноваться начальству. Вызванный из штаба полка по телефону командир батальона штабс-капитан Лесник послал в землянки командиров рот, которые обрушились на солдат с угрозами и руганью. Но это не помогло. Тогда Лесник приказал 1-й роте построиться без оружия, но солдаты вышли из землянок с винтовками в руках. Угрозы командира батальона не возымели действия. 1-я рота категорически отказалась идти в наступление. Такой же ответ дали остальные три роты. Вскоре в батальон прибыл командир полка Бороздин. Он тоже хотел бранью заставить солдат повиноваться и даже поднял руку на одного из них, но воздержался от кулачной расправы, услышав возмущенные голоса. После этого Бороздин отправился для доклада в штаб дивизии. Выслушав его, начальник 5-й Сибирской дивизии приказал заменить 17-й полк 19-м полком этой же дивизии, а восставших солдат "привести" в порядок в тылу, прибегнув, если потребуется, к силе.
23 декабря в расположение 1-го батальона 17-го полка приехал командир 6-го Сибирского корпуса генерал-лейтенант Гандурин. По его приказанию были построены роты, отказавшиеся идти в атаку, и он обратился к ним с вопросом: почему солдаты не выполнили приказания? Командир корпуса медленно проходил перед фронтом рот, повторяя этот вопрос в упор отдельным солдатам. Вот их ответы: "Шли и жертвовали собой, но сейчас видим измену"; "Обороняться будем, а наступать не пойдем: кругом измена явная"; "Нас везде грабят, дома семья голодает, у бедных последнее отбирают, а у богатых все остается"; "Почему до сих пор в тылу сидят жандармы, городовые и всякая сволочь, - терпеть больше нет сил!". Командир корпуса начал уверять солдат, что он благодарен им за откровенность, вполне понимает их и пообещал не посылать их в наступление, а отправить в тыл на работы. "С сегодняшнего дня вы будете у меня рабочим батальоном", - сказал он и уехал. Это внесло некоторое успокоение в ряды солдат.
На следующий день по требованию командира 1-й батальон согласился сдать оружие: ведь оно не нужно рабочему батальону. После этого командир 1-й бригады 5-й Сибирской стрелковой дивизии генерал Хильченко прибыл с 4 офицерами в расположение батальона и приступил к допросам. По его приказанию солдаты мятежных рот были выстроены. Генерал Хильченко обходил каждую роту и под угрозой расстрела каждого пятого требовал выдачи "зачинщиков и подстрекателей". Но никто выдан не был. После этого роты были разведены по землянкам и к "производству дознания" с записью показаний приступили специально назначенные офицеры. Хильченко заходил то в одну, то в другую роту, участвовал в допросах, угрожал, сквернословил и наносил побои. Так же вели себя и офицеры, производившие "дознание". Особенно усердствовал в 1-й роте поручик 18-го Сибирского полка Барабанов. По окончании "дознания" командир корпуса Гандурин отобрал из солдат 24, по его мнению, наиболее "виновных", и назначил состав военно-полевого суда. На судебном заседании 31 декабря 1916 г. подсудимые откровенно говорили о причинах своего неповиновения начальству, о ненавистной им всем войне. Они подтвердили все свои ранее данные показания. Мужественное поведение подсудимых произвело сильное впечатление на состав суда. Возможно, он мог бы вынести и оправдательный приговор. Чтобы этого не случилось, Гандурин собрал состав суда и предупредил, что приговор над 24 стрелками может быть только обвинительным, после чего суд вынес смертный приговор всем подсудимым. Вскоре были преданы военному суду еще 54 человека из того же полка, а затем ИЗ стрелков из 1-й, 2-й и 4-й рот этого же полка, а 1-й батальон был расформирован2 . После этого Бороздин был отстранен от командования 17-м полком, переведены младшими офицерами в другие части командиры 1-й, 2-й и 4-й рот, а все унтер-офицеры и ефрейторы разжалованы и отправлены в другие роты, чтобы они "своей доблестью могли искупить свой тя-
2 Там же, ф. 2031, д. 43, л. 46; ф. 544, св. 267, д. 6026.
стр. 208
желый грех". Солдаты расформированных рот распределялись по полкам армии3 . Сохранились документы, свидетельствующие об антивоенной пропаганде, которая велась в конце 1916 г. и в других частях того же корпуса. В октябре в 9-м стрелковом полку 3-й Сибирской дивизии неизвестным солдатом распространялись сведения о том, что полковые артиллеристы и весь соседний 10-й Сибирский полк решили при наступлении не стрелять. 8 ноября в 11-м полку той же дивизии распространялось такое обращение: "Наши стрелки! Мы слышали, что хотят наступать 10 или 16-го. Не ходите!". Одновременно в полку была обнаружена прокламация с призывом повернуть оружие против поработителей. "Товарищи, - говорилось в ней, - довольно воевать, долой кровопролитную войну, беритесь за оружие, идите войной на купцов и всю шайку кровососных царских разбойников. Долой войну, долой кровавое правительство, да здравствует мир!"5 . В 11-м полку, как и ранее в 9- м, действовал неуловимый агитатор, предупреждавший солдат о наступлении6 .
Трагические события произошли в 55-м полку 14-й Сибирской дивизии. 22 декабря вечером она получила приказ о наступлении. Однако за 40 минут до его начала 15-я рота 55-го полка отказалась идти в атаку. Ее отвели в резерв, а 23 декабря в 54-м полку был задержан солдат 3-й роты 55-го полка, который призывал товарищей не ходить в наступление. На следующий день отказались идти в атаку солдаты 5-й и 7-й рот 55-го полка, вследствие чего в бой были введены только два батальона. Солдаты отказывались штурмовать немецкие окопы, ссылаясь на то, что во время декабрьских боев нередко не взрывались гранаты из-за негодных капсюлей, а винтовки зачастую портились, отсутствовали лестницы, и им приходилось подставлять друг другу спины, чтобы преодолевать отвесную насыпь немецкого бруствера. Не удивительно, что потери в ротах в ходе наступательных боев доходили до 30 - 40%. Следствие в 55-м Сибирском полку проводил начальник 14-й дивизии генерал Довбор- Мусницкий. Он вызывал к себе солдат 5-й и 7-й рот поодиночке и допрашивал их. Оружие у них перед этим отбиралось. Угрозами и посулами генерал сумел выявить "зачинщиков" и недовольных - 9 стрелков 7-й роты и 4 стрелков 5-й роты. Довбор-Мусницкий решил расстрелять их без суда. Для исполнения приговора было отобрано 15 солдат 5-й и 7-й рот, которых изолировали от других, угрожали расстрелом и избивали до тех пор, пока они не дали согласия стрелять.
В рапорте на имя Николая II 25 декабря Довбор-Мусницкий сообщал: "В боях под Ригой 23 и 25 декабря стрелки некоторых рот 55-го Сибирского стрелкового полка отказались идти в бой и на увещевания офицеров грозили последним оружием... По моему приказанию в 15 1 /2 часов 25 сего декабря 13 стрелков 5-й и 7-й рот расстреляны стрелками тех же рот в присутствии моем и представителей от всех рот и команд полков дивизии, находившихся на вверенном мне участке. Расстрелянные уроженцы преимущественно Пермской, Томской, Владимирской и Петроградской губерний. Дознание производится. Порядок восстановлен"7 . По свидетельству поручика Боброва, перед расстрелом один из солдат сказал: "Жалею, что не воткнул свой штык в Мусницкого: тогда было бы за что самому погибать. Ну, ничего, в нашем полку найдется человек, который не пожалеет для него пули". Об этом стало известно генералу. Он приказал арестовать всех "подозрительных" в каждой роте 55-го полка. В течение 26 и 27 декабря в полку были арестованы еще 68 человек. Из них 61 предан военно-полевому суду, который приговорил к расстрелу 37 человек.
После такой расправы с солдатами Довбор-Мусницкий, опасаясь возмездия, решил бежать с Северного фронта. Он сказался больным, получил отпуск и больше в 14-ю Сибирскую стрелковую дивизию не возвращался. Смертный приговор 37 солдатам 55-го полка утвердил временно командовавший дивизией генерал-майор Чаплин. Солдаты были расстреляны 5 января 1917 г. в деревне Егансон.
Так в канун Февральской революции погибли русские солдаты, выразившие смелый протест против продолжения преступной империалистической войны. Этот эпизод - лишь частица того общенародного движения, которое привело к падению самодержавия.
3 Там же, лл. 43 - 45.
4 Там же, ф. 544, св. 261, д. 5532, лл. 1 - 4.
5 Там же, д. 5576, л. 4.
6 Там же, д. 5578, л. 4.
7 Там же, ф. 2262, оп. 1, д. 510, л. 26. На рапорте имеется резолюция Николая II: "Правильный пример".
Опубликовано на Порталусе 07 февраля 2017 года
Новинки на Порталусе:
Сегодня в трендах top-5
Ваше мнение ?
Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:
Добавить публикацию • Разместить рекламу • О Порталусе • Рейтинг • Каталог • Авторам • Поиск
Главный редактор: Смогоржевский B.B.
Порталус в VK